Чтение 15–й страницы книги ~Долгий путь в лабиринте~

Она крепче ухватила рукоятку револьвера, оттянула курок.

И вдруг Шагин сник, беспомощно опустил руки. Теперь и Саша
услышала шум, доносившийся сверху. Оба дозорных подняли голову,
насторожились.

Сомнений не было: к оврагу скакали всадники.

ШЕСТАЯ ГЛАВА

Лобастый курган - четкое полукружие на ровной, как заштилевшее
море, степи. Будто вдавили в землю гигантский шишак чудо-богатыря да
так и оставили здесь на вечные времена. И прижился он, порос ковылем,
ржавой щетиной перекати-поля...

На кургане двое пеших - мужчина и женщина, пятеро всадников. Ос-
тановились, глядят на село. Оно в полуверсте отсюда, просматривается
из конца в конец - церковь и четыре десятка белостенных хат, выстроив-
шихся по сторонам единственной улицы. Каждый домишко будто кораблик в
море: село утопает в зеленых волнах вишневых и яблоневых садов.

Двое верховых, дав шпоры коням, устремляются вниз по склону кур-
гана. Остальные конвоируют Сашу и Шагнна.

Их вели всю ночь: появившийся у оврага второй бандитский дозор
привез приказ атамана - всем, кто в степи, немедленно возвращаться в
село.

Саше совсем плохо. Она повисла на руке спутника, едва переставля-
ет ноги. Кажется, больше не выдержать. Но "хорек" заехал сзади, напи-
рает конем.

- Крепись, Саша, - шепчет Шагин. - Во что бы то ни стало надо
держаться!

И она делает шаг по склону кургана, еще шаг и еще...

Центр села. Подобие площади перед ветхой церквушкой.

Шагин усадил Сашу на землю. Сам остался стоять, разглядывая соб-
равшихся.

Вокруг было много любопытных, в большинстве - женщины. Они стояли
плотной молчаливой группой и с острым интересом наблюдали за пленными.
Позади на церковном крыльце расположились бандиты - люди разного об-
личья, в германских френчах и русских косоворотках, в цивильных пиджа-
ках и даже телогрейках, несмотря на жару, все с винтовками, гранатами
и револьверами. Здесь же, на паперти, торчали рыльца пулеметов - "мак-
сима" и английского "гочкиса".

К площади подходили все новые люди - сельчане и обвешанные оружи-
ем мужчины.

- Фельдшера надо бы, - сказала женщина в сапогах с обрезанными
голенищами. - А то беда случится, здесь опростается.

- Где его возьмешь, фельдшера? - возразила другая. - До Никола-
евкн шестьдесят верст махать.

- В Щеглах, слух прошел, тоже фельдшера наняли в прошлом месяце.

- Слух - он слух и есть...

Шагин профессионально запомнил короткий диалог, оглядел женщину в
сапогах.

- Воды, что ли, принести, - сказала она, нерешительно посмотрела
на конвоиров и ушла.

Толпа раздвинулась, пропуская на площадь группу людей. Впереди
шел пожилой поджарый мужчина в синем щегольском френче и лаковых сапо-
гах со шпорами, звеневшими при каждом шаге. Он был при шашке и маузе-
ре. На голове лихо сидела квадратная польская конфедератка, но без ко-
карды. Это был атаман.

В нескольких шагах от пленников он остановился и положил ладонь
на рукоять шашки.

Откуда-то сбоку выскочил "хорек", пнул ногой Сашу:

- А ну, подымайсь!

- Я те подымусь! - Шагин решил, что при таких обстоятельствах
лучше всего держаться независимо, шагнул к бандиту, гневно сжал кула-
ки: - Не дам измываться над бабой. Гляди, будет случай, встречу тебя
да посчитаюсь. Ух ты, кикимора!

Кто-то из зрителей рассмеялся. "Хорек" вскинул руку с нагайкой.

- Погоди! - сказал атаман.

Переступив с ноги на ногу, он коротким точным ударом свалил Шаги-
на на землю.

- А теперь встань! - приказал он.

Шагин поднялся с земли. Лицо его было разбито. От угла рта по
подбородку ползла струйка крови.

- Ты с ним встретишься, - сказал атаман. - В раю свидишься, зараз
и почеломкаетесь. Только на том свете раньше него будешь: дюже торо-
пишься туда.

Дружный смех вырвался из десятков бандитских глоток.

"Хорек" глядел на атамана преданными глазами.

"Матрос" вскинул карабин и выпалил в воздух.

- Не балуй! - строго сказал атаман. И прибавил: - С толком расхо-
дуй боеприпасы.

"Матрос" загоготал, вновь вскинул к плечу карабин, навел на плен-
ников.

Площадь притихла. Все решали секунды. Саша поднялась с земли, за-
городила Шагина.

- И меня заодно! - крикнула она. - Разом кончай! Всех троих ра-
зом! Ну, чего ждешь, герой?

Толпа загудела. Женщины перешептывались и неодобрительно смотрели
на бандитов. Те, что были с мужьями, подталкивали их к атаману.

Шагин обнял Сашу за плечи.

- Твердил же тебе, - сказал он громко, чтобы всем было слышно, -
ведь сколько твердил: останемся в городе, не помрем, как-нибудь пе-
ребьемся. Так нет же: "В село поедем, до мамы, в степи тоже православ-
ные, разве тронут мирных людей?" Вот те и не тронули!

В толпе возникло движение. Женщина в сапогах с короткими голени-
щами протиснулась в круг, поставила перед пленниками полное ведро,
поклонилась в пояс:

- Пейте, страннички добрые!

- Вот спасибочко, - сказал Шагин и шагнул к ведру. - Бабе вовсе
невмоготу без воды.

"Хорек" ногой пнул ведро. Оно опрокинулось, вода широкой струей
плеснула по земле.

- Ах ты!.. - Хозяйка подняла вывалившийся из ведра черпак с длин-
ной ручкой, в сердцах хватила им по лбу "хорька".

Удар был силен, бандит едва удержался на ногах.

Площадь загоготала. Теперь смеялись все - бандиты и сельчане. И
громче всех - атаман. Но глаза у него были серьезные, внимательно ог-
лядывали крестьян. Атаман понимал, что разбросанные в степи редкие се-
ла да хутора - единственная его опора и база. Здесь банда хоронится
после налетов, зализывает раны, набирается сил, здесь же черпает по-
полнение и запасает продовольствие, фураж. Стоит ли на глазах у всего
села убивать беременную женщину и ее мужа?

Вот и люди, что недавно прискакали из города и переполошили бан-
ду, подняв ее на поиски затерявшихся в степи чекистов, одобрят ли они
эту спешку с расстрелом?

Нет, по всему выходило, что следует подождать. Сперва надо хоро-
шенько допросить задержанных. А убить их можно и ночью, без лишнего
шума...

Атаман поднял ладонь, требуя тишины.

- Кто мы есть? - громко сказал он и оглядел площадь. - Мы есть
православное воинство. - Рукой, на запястье которой болталась нагайка,
он показал на свое окружение. - Свободное православное воинство, а не
якие мазурики. Зараз будем говорить с этим людыной. Спытаем, шо он та-
кое есть. И тогда решим. - Атаман обратился к Шагину: - Покажь доку-
менты!

Шагин отвернул полу пиджака, рванул ветхую подкладку. Она лопну-
ла, на землю вывалились бумаги. Их подобрали, отдали атаману. Тот дол-
го вертел перед глазами две тоненькие серые книжечки, потом громко
сказал:

- Очки принесите!

- Так ты же разбил их, батько! - крикнул "хорек". - На запрошлой
неделе разбил. Ночью до ветру ходил, так ненароком наступил на них и
разбил. Неужто запамятовал?

- Верно, - солидно кивнул атаман. - В таком разе позвать писаря
Прокопенку!

Подошел рыжий увалень - тот, что грыз морковь, охраняя лошадей
возле оврага. Он и сейчас ел - крепкими белыми зубами обдирал остатки
мяса с большого бычьего мосла.

- Здесь я, батько, - сказал он и руку с едой завел за спину. -
Слухаю вас.

- На-ка! - Атаман протянул ему книжечки.

Прокопенко спрятал мосол в карман, сальные руки вытер о собствен-
ную шевелюру, затем осторожно взял документы и стал рассматривать.

Пленники были спокойны за документы. Фальшивые эсеровские карточ-
ки, которыми они предусмотрительно запаслись перед походом, оказались
здесь к месту.

Шевеля губами, рыжий писарь силился разобрать записи. Все ждали.
"Хорек" приблизился к Прокопенко и, дыша ему в ухо, тоже заглядывал в
раскрытые книжки. Время шло, нетерпение присутствующих нарастало.

В наступившей тишине послышался стук колес и голос возчика, пону-
кавшего лошадь. К площади приближалась подвода.

Саша вздрогнула, осторожно передвинулась за спину товарища. Она