Чтение 15–й страницы книги ~Налог на недвижимость~

- Рахиля Никитишна, - обратилась к ней моя спутница, - вы из дома не
выходите... Может, видели вчера вечером кого-нибудь, кто заходил ко мне в
квартиру?

- Не мое это дело по чужим квартирам-то глазами елозить, - отозвалась
старуха. - Ты ее спроси, - она ткнула в меня пальцем, - она тебе скажет,
тоже ведь была намедни.

- Верно, - кивнула я, соглашаясь, - была, но нас интересует, кто был
после меня? Дело в том, что после моего ухода кто-то устроил в квартире
полный беспорядок.

- Украли чего? - заинтересовалась она.

- Нет, нет, - поспешила ответить Элеонора, - ничего не украли, только
веши раскидали.

- А раз не украли, так мне нет никакого резону встревать. Это ваши
дела, семейные, а я в них не участник.

- Что значит семейные? - удивилась Элеонора.

- А то, что сын у тебя большой уже, а ты его за маленького держишь,
денег не даешь, вот он по квартире-то и рыскает.

- С ума сойти можно! - Элеонора поднялась с дивана и нервно зашагала по
комнате. - Ты что-нибудь понимаешь в этой дичи? - обратилась она ко мне.

Бабка видимо обиделась:

- Какая-такая дичь, вроде бы культурная женщина, а ведешь себя как
неразумная, бегаешь тут, Давидика будишь...

- Послушаете, бабушка, - я совсем забыла, что она не любит, когда ее
так называют, но у меня не было сил выговорить ее имя-отчество, - вы можете
подробно рассказать, что тут произошло?

- А что рассказывать? Ты была здесь? Была. Покрутилась маленько и
вышла. Так?

Я кивнула, соглашаясь.

- А за тобой почти сразу сынок ейный, - она показала подбородком на
Элеонору, - с приятелем зашли.

- Как сынок?! - мы с Элеонорой вскрикнули одновременно. - Когда это
было? Бабушка, вы не ошибаетесь?

- Чего я буду ошибаться, - старушка обиженно поджала губы, - говорю
тебе, сын твой, значит сын. Я на глаза еще не жалуюсь. Вытащил из кармана
ключ, открыл дверь и зашел. И дружок его вместе с ним.

- Во что он был одет? - спросила я.

- Штаны белые, и майка с портретом.

- А что на портрете нарисовано? - снова одновременно спросили мы.

- Старик какой-то язык показывает. И как людям только не стыдно носить
такое! Срам один. Одно слово - интелехенция! - последнее слово бабка
выговорила с таким презрением, что я невольно поежилась.

Мы с Элеонорой переглянулись. Действительно, у Дениса были
светло-голубые джинсы, застиранные почти до белизны. И майка с портретом
Эйнштейна - знаменитой фотографией, где Эйнштейн показывает язык.

Я ничего не могла понять. Как же так? Ведь в это время Денис был у
меня, более того - в моей постели!

Спокойно, Валерия, давай думать логично. На основании чего бабулька
утверждает, что Денис приходил домой? Он был в майке с портретом Энштейна. Я
обознаться не могла, так как Дениса не только видела, но и ощущала, а бабка
ошиблась! В квартиру к Элеоноре вламывался не Денис, а некто в его майке.
Где он мог ее взять? Только в гостинице, когда Денис сбежал, бросив в номере
бедной Татьяны все свои вещи. Получается, что те, кто учинил погром в
квартире, имеют отношение также и к убийству Татьяны. А иначе как они
умудрились взять майку до прихода полиции?

Из задумчивости меня вывел голос старухи:

- А тот, дружок его, и раньше приходил. Я тебе, кажись, рассказывала.
Черный такой, в зеленой куртке и с серьгой. Цыган, ей-богу, цыган! И как
таких в еврейскую страну пускают?

Видимо, национальный вопрос был излюбленной темой рассуждений новой
репатриантки из Биробиджана Рахили Никитичны.

- Скажите, пожалуйста, когда они вышли, у них что-то было в руках? -
подала голос Элеонора.

- Нет, порожняком пошли, очень недовольные были, говорили зло. Обидела
ты сына, соседка, уж не знаю чем, - бабка покачала головой.

Мне стало понятно, что больше нам ничего не удастся узнать, и я
поднялась с шаткого дивана.

- Спасибо, Рахиля Никитична, за зоркость вашу. Вы нам очень помогли.
Идемте, Элеонора.

Мы вышли из квартиры и услышали за спиной скрежет дверной цепочки -
бабка запиралась.

x x x

Возвращаться в квартиру Элеоноры мне не хотелось - пришлось бы
выслушивать ее пространные рассуждения на тему о том, кто были эти двое. Во
мне крепла уверенность, что один из них - мой бывший муж Борис. Прежде чем
визитом незнакомцев займется полиция, нужно было найти его и поговорить
начистоту.

Сославшись на занятость, я быстро распрощалась и поехала на работу.
Уйдя с головой в завал из бумаг, накопившихся за последние дни, я и не
заметила, как приоткрылась дверь и в кабинет зашел посетитель. Был он
одутловат, среднего роста, редкие пряди покрывали начавшую лысеть макушку.

- Присаживайтесь, - сказала я ему, с трудом оторвавшись от бумаг.

- Моя фамилия Рубинчик, Рубинчик Исаак Моисеевич.

"Точно, - подумала я, - вот его внешность полностью соответствует
фамилии. Это тебе, не Авдотья Самуиловна, здесь все понятно и никаких
раздвоений личности не произойдет."

- Я к вам по объявлению. Мне, как доктору наук, необходимо быть в курсе
событий и все, что касается...

- Простите, - нетерпеливо прервала я его, - о каком именно объявлении
идет речь? И чем я могу быть вам полезна?

- Я же профессор! - почему-то удивился посетитель и вывалил передо мной
на стол множество корочек-дипломов. Я взяла одну из них и раскрыла. Это
действительно был диплом доктора наук, выданного на имя Рубинчика И.М. с
разными подписями и печатями. - А у вас в объявлении на двери написано:
"Консультации по бизнесу и регистрации частного предприятия". И поэтому я
принес вам мои дипломы. Мне нужно открыть дело и я думаю, что мне
понадобится помощь специалиста, на советы которого я смогу положиться и...

- Хорошо, - снова прервала я его, - вы получите все необходимые
разъяснения.

"Ну, Валерия, с почином тебя, видать не зря на лекции ходишь и
ума-разума набираешься." Я и вправду забыла о том, что всего пару дней назад
повесила на дверь своей конторы этот кусочек бумаги. И я начав с того,
сколько стоит час моей консультации, принялась выкладывать своему первому
клиенту в области бизнеса все, чему меня учили на немногочисленных лекциях.

Равнодушно кивнув при упоминании стоимости моей работы, Рубинчик
продолжил свои пространные рассуждения о роли высшего образования в мелком
бизнесе, о своем отношении к экономике Израиля и прямо-таки вывел меня из
себя своими бессвязными речами. От недовольства меня спасло только то, что
посетитель рассуждал за свой счет. Поэтому я его слушала и иногда вставляла
в его речь слова: "налоговая политика, скидки новым репатриантам,
эффективность и умение вести дело..."

В общем, разговор был еще тот. Наконец Рубинчик поднялся, сложил свои
документы в картонную папку с завязками и протянув мне руку, вялую и
влажную, как лягушка, стал прощаться. Я уже достала книжечку квитанций,
чтобы выписать счет за услугу - на первый раз я решила взять с него
поменьше, как он неожиданно произнес своим бесцветным голосом. лишенным
интонаций:

- Я вам очень благодарен. Я получил от вас ценные советы, которыми
сразу же воспользуюсь, как только выйду из сумасшедшего дома. Там сейчас
меня лечат и иногда выпускают в город, так как я не представляю опасности
для окружающих, - посетитель медленно повернулся и вышел за дверь, а я так и
осталась стоять столбом посередине комнаты, как приснопамятный Воскобойников
после ухода Остапа Бендера с ордерами на мебель.

Первый блин в искусстве предоставления населению советов по открытию
малого предприятия вышел комом и мне кажется, до следующей консультации дело
не дойдет.

Громкий женский вопль на улице вернул меня к действительности.
Подскочив к окну, я выглянула наружу, но ничего не увидела - угол здания
закрывал обзор. А шум тем временем нарастал.

Хотя я и не отличаюсь природным любопытством, но все же решила
посмотреть, что произошло, тем более, что после визита сумасшедшего
профессора работать совершенно не хотелось.

На улице стояла толпа. Протиснувшись вперед, я глянула из-за спины
какого-то зеваки и обмерла. На асфальте, нелепо раскинув руки, в луже крови
лежал мой недавний посетитель Рубинчик Исаак Моисеевич.

Подоспевшие санитары подняли тело, вкатили носилки в брюхо урчавшей
машины, и, включив сирену, скорая рванулась с места.

Полицейский с планшетом в руке тем временем опрашивал зевак,
толпившихся вокруг кровавого пятна на асфальте. Маленькая щуплая дамочка в
соломенной шляпке возбужденно тараторила:

- Я все видела, все! Этот несчастный собирался переходить дорогу. Вы же
видите, улица здесь узкая, машины едут тихо, и он так спокойно спустился с
тротуара. Вдруг оттуда, - дама показала пальцем, - выскочила машина и...

- Какая машина? - перебил ее полицейский. - Вы запомнили марку?

- Такая большая, - она развела руками, - коричневая...

- Не коричневая, а бордовая, - вмешался плотный мужчина, - марки
"шевроле-кавалер". Я знаю, у моего шефа такая же.

- А это не он был за рулем? - поинтересовался полицейский.

- Нет, нет, - снова вступила в разговор дама в шляпке, - на ней
наклейка "rent car" была. И сидели там два парня.