Чтение 15–й страницы книги ~Операция "Испаньола"~

Остальные члены инспекционной комиссии только поддакивали. На Герасимова
было страшно смотреть. Он понял, что его военная карьера закончена.

Генерал-майор побушевал, потопал ногами, и на следующей неделе в авиаполку
"Заполярье" произошли кадровые перестановки. Александр Свиридов отделался
легким испугом в виде выговора, а потому без каких-либо колебаний и затяжек
провел советы генерал-майора по реформированию порядка несения
командно-диспетчерской службы в жизнь. Тем более что советы эти носили
скорее приказной, чем рекомендательный характер.
(Пансионат "Полярный круг", Мурманская область, август 1998 года)

Номенклатурные работники мурманской администрации любили коротать вечера с
субботы на воскресенье в частном пансионате "Полярный круг", что в трех
десятках километров южнее Мурманска, Охота здесь была никакая, да и
мурманские градоначальники предпочитали активному отдыху пассивный, а
потому алкали удовольствий иного рода: хорошая, дорогая выпивка, хорошая,
дорогая закуска, хорошие и дорогие девочки. Кроме того, имелись здесь
отличная банька и никогда не замерзающее озерцо, плюхнуться в которое после
парной было и приятно, и полезно.

Господин советник Маканин выбрал пансионат для проведения переговоров
потому, что в отличие от большинства пансионатов, приватизированных к концу
века в этих краях, "Полярный круг" лишь номинально являлся частным. Конторы
под громким и претенциозным названием "Отдохни!" (Акционерное общество
закрытого типа), которой якобы принадлежал пансионат, в природе не
существовало. Финансирование "Полярного круга" проводилось с секретного
счета Федеральной Службы Безопасности, то есть из альма-матер Маканина -
КГБ. По этой причине обслуживающий персонал в пансионате сохранился старый,
вышколенный, с расписками о неразглашении, обученный держать язык за
зубами, а свое мнение при себе. Что и нужно было осторожному Маканину.

Итак, в один из вечеров в холле у камина расположились с горячим
глинтвейном в бокалах трое бывших сослуживцев - сам советник Маканин,
полковник ПВО Зартайский, выезжавший в часть 461-13 "бис" в составе
памятной комиссии, и лейтенант ФСБ Владимир Фокин. Этот последний оказался
в компании прожженных стратегов-интриганов по вполне уважительной причине -
он уже шесть лет занимался координацией совместных операций армии и ФСБ в
Заполярье, а потому должен был стать основным исполнителем в рамках
намеченного в верхах плана.

Разговор этих троих касался только одного вопроса - подготовки операции
перехвата. В начале встречи Фокин передал Зартайскому папку с расшифровками
кодов операции. Теперь полковник лениво ее перелистывал - знал, что еще
успеет на эти бесконечные таблицы насмотреться, а то и выучит их наизусть.

- Итак, округ подготовлен, - говорил Маканин, пригубив в очередной раз
глинтвейна. - Прохоров отчитался. Что у нас с полосой?

- Полосу восстанавливают, - заверил Фокин. - К началу сентября закончат.

- Смотрите там, - предупредил Зартайский. - Если транспорт навернется, всем
будет очень плохо.

- Мы понимаем, товарищ полковник, - отозвался лейтенант. - Не навернется
ваш транспорт. Тем более что этот тип неприхотлив, проверен в деле, длинных
и гладких полос не требует.

- Да, кстати, - вдруг спохватился Зартайский, - а горючки-то ему до своего
аэродрома хватит? С учетом незапланированной посадки?

- Должно хватить, - ответил Маканин. - Зоя на компьютере просчитала все
возможные модели развития ситуации.

- А, ну если Зоя... Зое я доверяю...

- Как собираетесь реализовывать продукт? - поинтересовался Фокин.

- Есть на примете один бандит, - Маканин отхлебнул глинтвейна. - С ним
сейчас работают.

- По плану он должен забирать груз? - уточнил Зартайский.

- Именно. Команда у него лихая - и груз заберут, и пилотов уговорят.

- Но ведь бандиты, - Зартайский засомневался. - Стоит им доверять такое
дело?

- Им как раз стоит, - резковато заявил советник. - Они свой гешефт имеют и
за него кому хочешь горло перегрызут. Да и тайны хранить умеют почище
некоторых генералов.

Фокин в свою очередь выступил с поддержкой советника:

- Верное наблюдение. А уж как они наш Комитет ненавидят - это что-то!

- Ну, если вы так считаете...- быстро согласился полковник.

- Есть еще вопросы? - Маканин потянулся за сигарами.

- Дипломатия, - напомнил Фокин. - Мы еще не обсуждали реакцию дипломатов. И
ответные меры в случае ноты.

- Ноты не будет, - успокоил Маканин. - Они не заинтересованы в том, чтобы
этот вопрос обсуждался на открытом уровне. В любом другом случае им
придется ответить на слишком много неудобных вопросов. И не только им.

- Однако оперативную разработку они начнут?

- Сомневаться не приходится. Они немедленно активируют свою резидентуру в
Заполярье. И это нам на руку. Ведь мы будем знать, с какой стороны ждать
нападения.

- Да, - кивнул Зартайский. - Если бы еще знать фамилию резидента...-
добавил он мечтательно.

- Не беспокойся. Резидент сам к нам придет.

- Тогда всђ, - сказал Фокин. - У меня нет больше вопросов.

- Ну что ж, - Зартайский тяжко вздохнул и поднялся из кресла. - Тогда до
следующей встречи.

- А может быть, "пулю" распишем? - предложил Маканин. - Времени полно.

- А Владимир играет? - полковник с любопытством посмотрел на Фокина.

- Еще как, - дал положительную рекомендацию советник. - Особенно силен на
"распасах". Фокин польщено улыбнулся.
(Санкт-Петербург, сентябрь 1998 года)

Стриженый начинал с низов - фарцовщиком. Территорию работы для него
определили вышестоящие "товарищи", и Стриженый (тогда - студент
Технологического института Павел Стрижельчик), уважая теневое
законодательство, честно промышлял у гостиницы "Москва". Однако бороду
сбрить можно, а вот куда мысли девать?! Навечно застыть в статусе мальчика
на побегушках не входило в планы Стриженого, его тянуло к большему размаху
и к большим деньгам.

Останавливало Стриженого только отсутствие покровителя, заинтересованного в
возвышении рядового фарцовщика, а за собственную излишнюю инициативу могли
и в Фонтанке притопить. Так что продолжал себе студент Стрижельчик
околачивать иностранцев на площади с видом на Лавру и ждал у моря погоды,
то бишь подходящего случая, когда можно будет и себя показать, и
покровителем обзавестись.

В конце концов случай представился, и, что любопытно, заход был сделан
оттуда, откуда Стриженый его меньше всего ожидал. Выглядело это следующим
образом. Стриженый попался. Не рассчитал, приклеился не к тому, иностранец
поднял вой, и Стриженого повели под белы рученьки в ближайшее отделение
милиции. Стриженый, впрочем, был спокоен: не семьдесят пятый год на дворе,
а вовсе даже восемьдесят седьмой - отделается предупреждением и штрафом в
смешную сумму. Потому в отделении он вел себя нагловато и очень удивился,
когда его почти с ходу отправили в КПЗ.

В камере предварительного заключения Стриженый провел сутки и начал
беспокоиться. Охрана ни в какие переговоры не вступала, на просьбы пустить
к телефону "менты поганые" отвечали дружным ржанием. Кроме того, к
Стриженому никого не подсаживали, что было само по себе странно, учитывая
извечную перегруженность сортировочных пунктов между свободой и зоной. На
вторые сутки в камеру вошел некто одетый в цивильное, с большими темными