теплее.
Я же пришел к выводу, что мне предложен мир или, по крайней мере, временное
прекращение боевых действий.
из конторы, -- он говорил с кем-то по телефону. Затем появился сам и сообщил
мне, что пропажа лошади обнаружилась.
высылают за ним фургон. А как ваши дела?
то, что он съест, будет выглядеть у него в желудке. Он заставлял прислугу
готовить все вдвойне, класть предназначенную ему еду в ведерко и все это
смешивать. Если папаше не нравился вид этого месива, он не ел. Доводил
поваров до исступления.
был таким сумасбродом. Рехнулся он позже.
Можете не сомневаться, я знаю, что значит быть в шкуре Гарета. Только его
мамочка жива и невредима, иногда они даже видятся. Свою же мать,
справедливости ради стоит заметить, я почти не помню.
некоторой паузы.
что... оставил его вам?
наследство. Но в некотором роде оставил, да. Этот дом. Научил меня некоторым
принципам ведения хозяйства, которые перенял у своего отца, но вряд ли
когда-либо сам использовал. Отец транжирил, дед копил. Я больше пошел в
деда, хотя никогда его не знал. Иногда я говорю Гарету, что мы не можем
позволить себе мотовства. Я не хочу, чтобы он вырос транжирой.
ничего не смыслит в хозяйстве. Живет в своем собственном мире. Говорить с
ним о деньгах совершенно бессмысленно.
мире?
распространяться насчет увлечений сына, однако где-то в "глубине глаз я
прочитал нескрываемую гордость.
Сундучки, столики, ширмочки -- все, что угодно. Через две сотни лет его
поделки станут антиквариатом. Вот вам его чувство собственности. -- Тремьен
вздохнул. -- Впрочем, лучшее, что он сделал, так это то, что женился на
такой чудесной девушке, как Мэкки. Она иногда продает, причем не без выгоды,
его творения. Пер-кина же всегда обдуривают. В денежных вопросах он
абсолютно безнадежен.
отреагировал на мое замечание относительно счастья в работе. Вместо этого он
спросил:
конторы телевизор и видеоплейер, чтобы вы могли просмотреть видеозаписи
скачек, на которых побеждали мои лошади, и начнем работать. Если захотите
перекусить, -- добавил он, как будто о чем-то вспомнив, -- то у меня всегда
в запасе бутерброды с говядиной. Я покупаю их в упаковках по пятьдесят штук,
уже готовыми, прямо в супермаркете, и кладу в морозилку.
меня в голове крутилась неотвязная мысль о том, что, какими бы странноватыми
мне ни казались методы ведения хозяйства, принятые в этом доме, Тремьен, по
крайней мере, не смешивал еду в ведерке.
ГЛАВА 5
Гарри свою одежду. Сумерки уже сгустились, температура же воздуха, как мне
показалось, не упала, да и сила ветра стала слабее, чем утром.
Тремьена о его удивительном детстве и совершить вместе с ним вечерний обход
конюшен.
пятидесяти денников, проверил состояние их обитателей, порасспрашивал
конюхов. По ходу дела он совал морковки в тянущиеся к нему лошадиные губы,
нежно хлопал своих питомцев по холкам и что-то довольно мурлыкал себе под
нос.
объяснил мне, что в такую холодную погоду лошадей следует укрывать
шерстяными накидками и пуховыми одеялами, поверх которых надеваются попоны,
подбитые джутом, и все это одеяние тщательно застегивается. После кормления,
во время которого лошади получают свой дневной рацион фуража, их нельзя
тревожить до утра, поэтому на ночь денники запираются.
обходим конюшни, чтобы проверить, все ли в порядке. Делать это надо очень
аккуратно. Если все тихо, значит, нет причин для беспокойства.
одеялами".
плюс Боб Уотсон, который стоит шестерых, также главный сопровождающий конюх,
водитель фургона и ответственный за тренировочное поле. Вместе с Мэкки и
Ди-Ди получалось в итоге двадцать семь постоянных служащих. Тренировка
скаковых лошадей, съязвил Тремьен, -- это не торговля книгами.
Гарри забрать свои пожитки, Тремьен предложил воспользоваться его
автомобилем.
угсворы Гарета.
вернусь не позднее Гарета.
утро ездит на велосипеде к дому своего друга Кокоса, откуда обоих возят за
десять миль в город, а затем привозят обратно -- обычная практика дневных
пансионов.
семи, а то и позже. Его записка: "Вернусь к ужину" являлась как бы
неотъемлемой принадлежностью этого дома и снималась очень редко. Исчезала
она, как объяснил Тремьен, только в те дни, когда Гарет уже утром знал, что
вернется только ко сну. Тогда он прикреплял новую записку с сообщением, куда
направляется.
заметил три или четыре автомобиля у их подъезда, затем направился к знакомой
мне двери, ведущей на кухню, и позвонил.
выражение его лица менялось у меня на глазах; от явной недоброжелательности
к радушному гостеприимству,
мы провели очередной паршивый день. Правда, неприятности бывают у всех --
конечно, весьма слабое, но единственное утешение. Не так ли?
за руку.
у нас. Нолан обвиняется в покушении на убийство. Шесть лет тюряги отложили
на два года. Отсрочка исполнения. Он уже не на скамье подсудимых, но от
этого не легче.
атмосферу.
Натопленную прихожую в гостиную, обитую ситцем в розовых и зеленых тонах.
формальность после нашей предыдущей встречи.