Чтение 15–й страницы книги ~Заложница~

К ее облегчению, на лице Кингсклера появилась улыбка.

- Сделаем, миледи.

Казалось, прошла целая вечность, пока пришли лакеи и сообщили, что коляска готова. Горничная приказала им снести багаж по черной лестнице. Люсинда последовала за ними. Она спускалась по узким каменным ступеням, так не похожим на широкие, застланные коврами лестницы, по которым привыкла ступать. По вымощенным каменными плитами коридорам она добралась до крытого перехода, по которому они с Чарльзом шли в день ее свадьбы. Переход вел в конюшню, где уже ждал Кингсклер. Лошади нетерпеливо били копытами и встряхивали головами, будто знали, какой путь им предстоит.

Багаж закрепили в задней части коляски, где обычно стояли лакеи, так что нашлось место для тяжелого чемодана и кожаной шляпной коробки.

Люсинда перехватила взгляд Кингсклера и догадалась, что он с нетерпением ждет, когда же будет покончено с этими дамскими пустяками, но Люсинда, только недавно осознавшая важность красивого туалета, не могла пожертвовать своим внешним видом даже в таком опасном путешествии.

Наконец они тронулись в путь, постепенно ускоряя скачку по пустым улицам города. Они пересекли Темзу и выехали на открытую дорогу. Небо было безоблачным. Путь им освещала полная луна, и дорога казалась серебряной лентой, блеск которой делал ненужными фонари на коляске.

- Никто на конюшне не сообщит его светлости о нашем отъезде? - тревожно спросила Люсинда Кингсклера.

- Если кто и скажет, миледи, они знают, что по возвращении я с них шкуру спущу, - ответил Кингсклер таким суровым голосом, что Люсинде стало понятно: ничто не заставит конюших ослушаться его. Она также была уверена, что лорд Меридан не только не будет задавать вопросы, но даже и не вспомнит о ее существовании. Ну а если же он все-таки спросит, то горничная ответит, что Люсинда спит.

- Где мы сменим лошадей? - поинтересовалась Люсинда, когда они уже проехали несколько миль.

- В Меридане, миледи.

- В Меридане? - удивилась она. - Но это неразумно! Лорду Меридану все станет известно!

- Не в Меридан-холле, миледи, - поправил ее Кингсклер, - а в деревне. Владелец почтовой станции - мой двоюродный брат. Мы всегда сможем разыскать у него пару свежих лошадей. Там мы и выясним, обгоняем ли мы остальных. Куда бы лорд Меридан ни направлялся, он обязательно проедет мимо станции.

Люсинда вздохнула и поудобнее устроилась на сиденье.

Поездка показалась бы Люсинде приятной, если бы она не была охвачена беспокойством. Она никогда не думала, что лошади могут так быстро бежать, и сознание, что эти лошади принадлежат ей, доставляло непередаваемое наслаждение. Она вспомнила Сэра Галахада, купленного ею в день свадьбы. Сейчас он находился в Меридане, и Люсинде захотелось проведать его на обратном пути. На обратном пути?.. - эхом отозвались слова. На этот вопрос, достаточно серьезный, ответить в настоящий момент было невозможно.

Несмотря на то, что последние две недели все внимание Люсинды было поглощено туалетами и заботами, связанными с ее новым положением в обществе, до нее доходили слухи о том, что Наполеон Бонапарт планирует вторгнуться в Англию. Одни говорили, что около тысячи французских кораблей в Кале и Булони стоят в ожидании попутного ветра, чтобы направиться в Дувр. Другие - что все это болтовня, что Бонапарт намеренно распространяет ложные слухи для устрашения англичан, которых он хотел вынудить оттянуть часть флота со Средиземного моря. Трудно было понять, что же тут правда.

Люсинда слышала, что вдоль побережья были сложены костры и солдаты несли непрерывную службу, всегда готовые подать сигнал при первом появлении французов.

Затея лорда Меридана спасти во Франции женщину, находящуюся в самом центре боевых действий, была безумной. Но Люсинде было известно, что спорить бесполезно. Она еще не очень хорошо знала своего мужа, но была уверена в одном: он был достаточно независимым, чтобы принимать решения и не менять их в дальнейшем, кто бы ни пытался его отговорить. Да и кто бы осмелился?

Она уже встречалась с сэром Энтони Хоуксли, приятным, воспитанным молодым человеком, страстно любившим приключения. Участие в афере лорда Меридана было для него настоящим подарком. То же можно было сказать и про лорда Куртнея, еще более беспечного, чем его приятель сэр Энтони. Они оба были настоящими денди, но при этом не считали возможным проводить все свое время у портных или за столами для игры в фаро. Они охотились, стреляли, выставляли своих лошадей на скачках и были достаточно искусны, чтобы решиться вызвать на дуэль не понравившегося им человека и предложить ему драться на кулаках, а не стреляться!

Действительно, вздыхала Люсинда, только такие люди могут быть друзьями лорда Меридана - люди, которые, в отличие от слоняющихся по Сент-Джеймскому дворцу, будут в случае опасности вести себя по-мужски.

Можно было только восхищаться отважившейся перебраться через канал четверкой храбрецов и любить одного из них до такой степени, что сердце замирало при мысли о нем.

Но отвагой не победить вооруженных солдат, охраняющих побережье, а напускная храбрость исчезнет, как только они ступят на французский берег.

- Это сумасшествие... - отстукивали по дороге лошадиные копыта...

- Но я люблю его... - казалось, отвечали колеса двуколки, выбрасывая гравий и тучи пыли.

Люсинда обернулась и взглянула на убегавшую вдаль дорогу. Интересно, подумала она, не видно ли двух всадников и коляски?

- Какая лошадь у его светлости? - спросила она Кингсклера.

- Его любимый жеребец, миледи. Его зовут Черный Мальчик, но он не так черен, как эти две красавицы с белыми щетками на ногах. У милорда замечательный конь, но его будет немного задерживать полковник Холстед. Он скачет на единственной подходящей для Черного Мальчика лошади - это гнедой жеребец Вулкан. Полагаю, ваша светлость знает Вулкана?

- Я знаю их обоих, - ответила Люсинда, вспомнив, сколько часов она провела в конюшне в свои первые дни в Лондоне, когда ей было так одиноко на Беркли-сквер, что облегчение она испытывала только в окружении лошадей.

- Нам нужно ехать быстрее, - закричала она, охваченная внезапным ужасом.

- Так и сделаем, миледи, не извольте беспокоиться, - спокойно ответил Кингсклер.

- Сколько времени у нас в запасе? - спросила Люсинда.

- Достаточно, миледи, - ответил Кингсклер. - Когда конюхи уже приготовили Черного Мальчика, я осмотрел его и сказал, что подпруга плохая, и им пришлось заново его седлать.

- А подпруга действительно была плохая? - поинтересовалась Люсинда.

Если бы глаза Кингсклера не были устремлены на дорогу, Люсинда заметила бы, как один глаз хитро подмигнул.

- Ну, знаете, миледи, возможно, нож у меня в руке соскочил, - чувствовалось, что Кингсклер колеблется.

Люсинда рассмеялась.

- Какой вы бессовестный, Кингсклер! Вы расставляете препятствия на пути его светлости!

- Это у нас препятствия, миледи, - ответил Кингсклер. - Эти два чемодана вашей светлости на закорках. Я чувствую, как они тянут нас назад. Может, мы оставим их у моего брата в "Собаке и Утке"?

- Ни в коем случае, Кингсклер, - сказала Люсинда. - У меня должны быть с собой платья. Вы же не хотите, чтобы я краснела перед дамами во Франции?

- Во Франции? Так вот куда вы направляетесь, миледи? - изумленно произнес Кингсклер.

- Да, именно туда, - ответила Люсинда. - Его светлость тоже едет во Францию спасать... своего друга.

Поколебавшись, она продолжила:

- Если с нами что-нибудь случится, ну, если мы вдруг не вернемся, прошу вас, Кингсклер, отправьте моих лошадей к Нату и попросите его присмотреть за ними.

- Хорошо, миледи, я все сделаю, но вы вернетесь. Его светлости всегда сопутствует удача.

При этих словах у Люсинды полегчало на душе. Кингсклер прав, он преуспевает во всех своих делах - в игре, скачках, охоте. Нет такого дела, которое бы ему не удавалось. Ее гордость за него сменилась отчаянием. Разве может она представлять интерес для такого человека? Как она могла надеяться завоевать его любовь? Тут ей пришли на ум слова Красавчика Браммеля: "Не робейте!"

"Я завоюю его любовь!" - подумала Люсинда и, взглянув на Кингсклера, крикнула:

- Быстрее, Кингсклер, быстрее! Мы должны быть там раньше их!

До Меридана они доехали всего за два с половиной часа. Это была маленькая деревушка в трех милях от главной дороги. Рядом располагались зеленые пастбища, а вдали до самого горизонта простирались девственные леса.

Лошади, блестящие от пота и с клочьями пены на губах, стремительно внесли их на двор станции "Собака и Утка".

- Конюха сюда! Быстро!

Столь зычный голос Кингсклера мог разбудить мертвого. Через пару минут из конюшни выбежали, протирая на ходу заспанные глаза, два человека.

- Замените лошадей! И поторопитесь! - приказал Кингсклер. - Пойду-ка я посмотрю, что у вас есть в конюшне! Мне не нужен ваш хлам!

- Кто тут смеет говорить, что я держу хлам? - послышался сердитый голос от двери гостиницы. - О, это ты, кузен! - воскликнул мужчина совершенно другим тоном. - Мне следовало бы помнить, что никто, кроме тебя, не устроит такой переполох в такую рань.

- Мне нужны твои лучшие лошади, Барт! - воскликнул Кингсклер и обошел коляску, чтобы помочь Люсинде сойти.

Она вбежала в гостиницу и увидела, что по лестнице спускается хозяйка. Женщина была одета в красный фланелевый халат и несла в руке свечу. Всего несколько минут ушло у Люсинды, чтобы смыть с себя дорожную пыль, а на столе уже ждала чашка горячего шоколада, заботливо приготовленная хозяйкой. Крики конюхов "Тпру! ", "Стоять! ", "Сдай назад! ", впрягавших новых лошадей, доносились до Люсинды. Едва она успела допить шоколад, как вошел Кингсклер и объявил:

- Все готово, миледи!

Она выбежала во двор и, не дожидаясь помощи, залезла в коляску.

Новые лошади не шли ни в какое сравнение со старыми, однако они были сильны и свежи и немедленно взяли в галоп. Кингсклер не стал возвращаться по старой дороге. Он направил лошадей по узкому проселку, ведущему на юг, и Люсинда догадалась, что таким образом они выедут на главную дорогу намного ближе к побережью.

Проехав полмили, Кингсклер вытянул влево руку:

- Вот Меридан-холл, миледи.

Люсинда повернула голову.

За кирпичной стеной она увидела парк, который заканчивался исключительной красоты особняком, и все это - на фоне леса. В бледном свете луны серые камни, из которых был сложен дом, казались серебряными, а окна сверкали, как драгоценные украшения. Перед домом был виден огромный пруд, окруженный ожерельем террас.

Больше ничего она рассмотреть не успела. Они пронеслись мимо железных ворот, и дом исчез из виду.

"Как прекрасно!" - подумала Люсинда.

Внезапно у нее возникло ощущение, что она уже все это видела. Но потом ей стало понятно, что необыкновенная красота дома делала его похожим на сказочный замок, который можно было увидеть только во сне.

"Я могла бы быть здесь счастлива... - подумала Люсинда, - ...счастлива с Себастьяном... и нашими детьми".

Эта мысль заставила ее затрепетать, и, боясь опять поддаться отчаянию, она сказала себе, что в один прекрасный день мечты обязательно станут явью.

Они вновь оказались на главной дороге, лошади неслись галопом, и Люсинда вспомнила, что она так и не задала очень важный для нее вопрос:

- Они нас не обогнали?

- Нет, его светлость еще не проезжал мимо "Собаки и Утки", - ответил Кингсклер. - Мой кузен сказал, что может поклясться в этом.

- А он услышал бы стук копыт?

- Будьте спокойны, у Барта всегда ушки на макушке, - заверил ее Кингсклер. - Вы, должно быть, успели, ваша светлость, заметить, как скоренько он вышел во двор, когда мы приехали. А ведь всего несколько минут назад он крепко спал, но все же услышал наших лошадей и успел надеть рубашку и штаны раньше, чем мы подъехали.

- Тогда он обязательно услышит его светлость, - успокоилась Люсинда.

- Он бы наверняка услышал, если бы его светлость проезжал, но я не могу поверить, миледи, чтобы даже Черный Мальчик мог скакать быстрее нас, - в голосе Кингсклера слышалось удовлетворение. - Во всяком случае, на первой половине пути мы побили рекорд его королевского высочества.

- За четыре с половиной часа до Брайтхелмстоуна, так? - спросила Люсинда.

- Именно, - ответил Кингсклер. - Но у него не было никакого лишнего веса. Говорят, его королевское высочество выбросил даже чехол от часов, чтобы не было ни единой лишней унции.

- Мне очень жаль, Кингсклер, - со слабой улыбкой сказала Люсинда. - Когда мы отправимся в Меридан в следующий раз, я ничего с собой не возьму, даже ридикюль!

- Ну, миледи, тогда у нас будет возможность показать всем, на что мы способны, - бесстрастно произнес Кингсклер.

Они прибыли в Брайтхелмстоун до рассвета, только край неба начинал светлеть. Маленькая рыбацкая деревушка, ставшая столь популярной благодаря принцу Уэльскому и мадам Финхерберт, тихо спала, освещаемая луной. Люсинда заметила, что над морем клубится туман, и с облегчением подумала, что Себастьян был прав, когда говорил, что они смогут отплыть незамеченными.

Бухта, в которой стояла яхта, находилась в нескольких милях от Брайтхелмстоуна, но Кингсклер знал дорогу, и они без промедления направились вдоль побережья к этому скрытому от глаз отвесными скалами месту.

Люсинда с трудом различила в тумане несколько лодок, самая большая, подумала она, наверняка принадлежит Меридану.

- Вам здесь нельзя оставаться, Кингсклер, - заволновалась Люсинда. - Сейчас приедут остальные, они могут заметить лошадей.

- Я поеду домой по другой дороге, миледи, - заверил ее Кингсклер, - но я подожду, пока вы поднимитесь на яхту.

Тут Кингсклер крикнул во весь голос:

- Эй, на "Чибисе"!

Люсинда впервые услышала название яхты Меридана, и, увидев ее грациозные линии, мачту, уходящую в небо, она подумала, что название выбрано верно.

- Эй, на "Чибисе"! - опять крикнул Кингсклер.

- Должно быть, они спят, - промолвила Люсинда, почувствовав, что у нее от отчаяния подгибаются ноги. - Они нас не слышат! Они не успеют даже доплыть до берега, как его светлость будет уже здесь!

- Я их разбужу! - Кингсклер не был намерен сдаваться.

Не успел он сложить рупором руки, как позади него раздался голос:

- Чем помочь, сэр?

Это был рыбак.

- У вас есть лодка? - быстро спросила Люсинда.

- А то, леди. Я вот и собираюсь положить в нее сеть, - ответил рыбак.

- Не могли бы вы подвезти меня на "Чибис"? Я плачу гинею.

- Ага, все сделаю, - ответил он. - А если вы спешите, я повезу вас раньше, чем сеть.

- Да, будьте так любезны, - сказала Люсинда. - Мой кучер передаст вам мой багаж.

Она перехватила у Кингсклера вожжи, и мужчины понесли чемодан и коробку к лодке. Свет луны бледнел, с моря потянулся туман, и сейчас он скрывал почти все на берегу, за исключением лошадей и котлов с омарами. Было тихо, и Люсинда обнаружила, что она старается прислушиваться, не стучат ли вдалеке копыта. Успеет ли она? Будет ли она на яхте раньше Себастьяна? Она не сомневалась, что, даже увидев ее здесь, он ни за что не согласится взять ее с собой.

- Скорее! Скорее! - собралась крикнуть Люсинда, но тут из тумана появился Кингсклер. Она бросила ему вожжи и выпрыгнула из коляски.

- Спасибо, Кингсклер, - задыхаясь, проговорила она.

- Вы мне оказали большую честь, что позволили помочь, - ответил Кингсклер.

- Сделайте так, чтобы его светлость вас не заметил, - попросила Люсинда, бросив прощальный взгляд на Брайтхелмстоун.

- Его светлость меня не увидит, - пообещал Кингсклер. - Удачи вам. Последние слова были еле слышны в тумане, так как Люсинда уже бежала к

воде. Она нашла лодку, и рыбак помог ей сесть. Он осторожно оттолкнулся от деревянного пирса и стал грести по направлению к "Чибису". Волны мягко бились о корму. Очень скоро Люсинда увидела борт яхты, которая возвышалась над всеми другими лодками.

Рыбак крикнул: "Эй, на судне!" - и немедленно получил ответ дозорного.

- У меня тут для вас пассажир.

Дозорный бросил удивленный взгляд на Люсинду.

- Немедленно позовите капитана, - приказала она. - Я леди Меридан!

Она услышала топот бегущих ног, приглушенные голоса, и, наконец, мужчина, который, как догадалась Люсинда, был старшиной, произнес задыхающимся голосом:

- Капитан передает вам поклон, миледи, через минуту мы будем около... Спустили веревочную лестницу, и, если бы не умение Люсинды лазить по

деревьям, что мама всегда называла "мальчишеством", вряд ли бы она смогла подняться на борт.

Люсинда поднялась по лестнице с удивительной легкостью. На палубе с фуражкой в руке ее уже встречал старшина, а через минуту из каюты выбежал капитан.

- Приношу глубокие извинения, миледи, - сказал он, - что не встретил вас. Его светлость требует, чтобы мы всегда были в полной готовности, и мы не ожидали, что кто-то может прибыть в столь ранний час.

- Могу ли я поговорить с вами наедине? - спросила Люсинда.

- Конечно, миледи, - ответил капитан. - Разрешите проводить вашу светлость в каюту?

- Прикажите, чтобы немедленно подняли мой багаж, - сказала Люсинда. - И пусть заплатят человеку, который привез меня сюда.

Она вынула золотой соверен и протянула его капитану, который передал его старшине, а тот - рыбаку.

Люсинда уже собиралась последовать за капитаном в каюту, как вспомнила что-то.

- Прошу вас, предупредите этого человека, - сказала она, - что если кто-нибудь станет задавать вопросы, он должен отвечать, что он не видел и не вез меня.

Казалось, капитан был немного удивлен, но все же передал ее слова старшине, который в свою очередь дал указания рыбаку.

Когда Люсинда подходила к трапу, она услышала, как рыбак захохотал и грубым голосом громко произнес:

- Ага! Во какие дела! Слушай, она мне тоже показалась бабенкой что надо!

У капитана при этих словах перехватило дыхание.

Люсинда улыбнулась. Какая разница, что подумают, лишь бы Себастьян до отплытия не знал о ее присутствии.

Лорд Меридан и Чарльз Холстед могли поздравить себя с успехом, несмотря на то, что рекорд принца им побить не удалось.

- Нам бы удалось, если бы ты не настоял выпить вина в Меридане, - ворчал Чарльз.

- Но меня действительно не особо беспокоило, обставим мы принца или нет,

- сказал лорд Меридан. - Сейчас нам следует думать о других, более важных вещах.

- Ну а мне доставило бы удовольствие сообщить ему о нашей победе, - ответил Чарльз. Потом добавил: - Если бы у тебя хватило мужества на это, могу себе представить, сильнее его никто бы не расстроил!

- Да пусть он радуется своим детским забавам, - пробормотал лорд Меридан.

- Нам предстоит опасное дело, Чарльз. И если мы не хотим провести весь остаток войны во французских тюрьмах - говорят, они не слишком комфортабельны, - нам следует быть серьезнее.

- Эта сумасшедшая идея принадлежит тебе, а не мне, - отпарировал Чарльз.

- Что касается меня, Ивонна может быть в плену хоть у китайского императора, мнето что до этого?! И кстати, если хочешь знать, она там не страдает. Она всех тюремщиков обведет вокруг своего пальца.

- Она обратилась ко мне за помощью, - ответил лорд Меридан. - Не могу же я сжечь письмо и бросить ее в беде!

- Мой дорогой Себастьян, - сказал Чарльз, - нас привел сюда отнюдь не призыв Ивонны - тебе был брошен вызов. В глубине души ты считаешь, что, кроме тебя, никто не отважится вырвать эту бабенку из когтей Бонапарта! Поэтому тебе чертовски хочется предстать во всей красе!

Они доскакали до бухты и, натянув поводья, остановились, стараясь разглядеть что-нибудь в тумане.

- Надеюсь, яхта на месте! - воскликнул Чарльз. - Тогда я смогу отдохнуть и чего-нибудь выпить. По правде говоря, Себастьян, последняя часть нашего путешествия была страшно утомительной.

- Ты не в форме, в этом все дело, - ответил лорд Меридан.

Он выглядел свежим и спокойным, будто только что вышел из двери дома на Беркли-сквер. На галстуке не было ни единой морщинки, на долгую и утомительную скачку указывала только пыль на начищенных до блеска сапогах, да и лошадь блестела от пота.

- Не снизойдешь ли ты до того, чтобы вызвать яхту? - спросил лорд Меридан своего спутника.

- Неужели ты думаешь, что они меня услышат? - с сомнением произнес Чарльз.

- Если дозорный спит, я его выгоню, - ответил лорд Меридан. - Я всегда требовал, чтобы они были готовы к отплытию в любое время дня или ночи.

Чарльзу пришлось пару раз крикнуть, и через несколько минут к берегу уже подплывала лодка с тремя матросами, что доставило обоим исключительное удовлетворение.

Старшина спрыгнул на берег.

- Доброе утро, милорд, - сказал он, отдавая честь.

- Доброе утро, старшина, - ответил лорд Меридан. - Я вижу, с вами два матроса. Оставьте одного здесь с лошадьми, и пусть он дожидается здесь двуколки.

- Слушаюсь, милорд, - ответил старшина.

Лорд Меридан молча сел в лодку. На борту их ожидал капитан, приветствовавший своего хозяина.

- Я предполагал, что мой приезд удивит вас, капитан Дженкинс, - сказал лорд Меридан.

- Отнюдь, милорд, - ответил капитан. - Мы всегда готовы к приезду вашей светлости.

Лорд Меридан бросил взгляд на Чарльза.