Чтение 15–й страницы книги ~Одиночество мага~

Неуверенность таяла, словно снег под солнцем. Стоя на месте, не выиграешь сражения. Таков уж удел некромантов - принимать удар на себя, вызывать его на себя. Мёртвый враг может ждать в засаде бесконечно - ему спешить некуда, у него впереди вечность.

Посох медленно поднимается, выдёргивается из сыпучего, шуршащего песка - точно меняющая кожу змея. Тёмное дерево горячо - и не только от палящего солнца над головой.

Фесс идёт неторопливо, чуть вразвалку - мимо пирамид, стараясь не смотреть в чёрные дыры провалов, мимо первых изваяний, мимо тёмных щелей склепов...

Мёртвая тишина. И по-прежнему чуть касается лба холодная эльфья ладошка.

Фесс миновал первые гробницы. Потрескавшаяся красноватая глина, стены покрыты полустёртыми рисунками, какими-то письменами. Линии кривые, изломанные, острые, точно когти, углы пересечены блёкло-алыми линиями - легко представить, сколь красны они были, когда над этой стеной работал художник много-много лет назад...

Почему скамары так боялись идти сюда? Смелые и решительные люди - вдруг оробели? Понятно, это место недобро, но... пока что он, Фесс, идёт свободно. Никаких тебе костяков, ничего. Тишина, жара - конечно, неприятно, всякое может примерещиться, но... Ради золота скамары способны схватиться и с самим Сфайратом, прознай они только о нём.

Шёпот за спиной. В тупой тишине он прозвучал громче грома, первым разорвав зловещее молчание. Фесс резко повернулся - ничего. Никого. Мёртвые могилы недвижны. Ни звука больше, ветра нет. Статуи на постаментах пялятся в песок. Город мёртвых мёртв, это точно.

И тем не менее Фесс ощущал чужое присутствие. Салладорцы не зря пытались подобрать ключи к этому месту. Оно таило Силу, вот только он, Фесс, постарался бы, будь его воля, не приближаться к ней на тысячу поприщ.

Рука сама собой поползла к сумке. Там, в накрепко затянутом ремнями кармане, он всё это время носил чёрный томик рокового сочинения Салладорца, полученный от гномьей волшебницы. И что-то подсказывало Фессу, что пришло время если не пустить это в ход, то по крайней мере заглянуть в эти страницы. Уж слишком необычно всё тут.

Погоди, - остановил он себя. - Всегда успеешь. Пока что с тобой не случилось ничего страшного. Идёшь себе - вот и иди. Во всяком случае, доберись до центра.

Он оставил за спиной уже два или три "квартала". Шорох повторился несколько раз, но, как Фесс ни старался, никакой "слежки" он не обнаружил, и все навыки воина Серой Лиги были здесь бессильны.

Мало-помалу склепы вокруг него становились древнее, поверхность была так иссечена трещинами, что разобрать изображённое на них стало практически невозможно.

Фесс как раз задумался, не пора ли заглянуть в один из склепов, когда его взгляд упал на странным образом совершенно целый, сохранившийся в неприкосновенности кусок стены. Его явно защищало какое-то заклятье, наложенное во времена более древние, чем возник сам царственный Эбин. Некромант уже успел углубиться в лабиринт склепов, здешним постройкам было не меньше тысячи лет, а то и поболее.

Кэр Лаэда остановился перед стеной.

Непонятно, кто наложил это заклятье, такое стойкое, продержавшееся все эти века, непонятно, зачем он это сделал - потому что открывшееся Фессу зрелище выглядело более чем неприглядно.

На гладкой, словно только что высохшей глине Фесс увидел искусно выписанную сцену - вереницы человеческих фигурок, бредущих с шести сторон к центру, где возвышалась странная скала красного цвета, цвета запёкшейся крови. На вершине её застыла, воздев руки, фигура, громадная, раз в десять больше остальных изображённых на картине. Собственно говоря, это ещё ни о чем не говорило - правители любили, чтобы их запечатлевали в образах великанов, в то время как подданные представлялись настоящими пигмеями; однако на сей раз художник изобразил не древнего властителя - из-под его кисти появилось шестирукое чудище, сжимавшее в одной паре рук два меча, в другой - средней - два скребка и, наконец, в нижней паре рук великан держал пару широких чаш. Мечи рубили покорно двигавшихся навстречу смерти маленьких человечков, скребки заняты были сбрасыванием искрошенных останков в чаши. Шестирукое чудище стояло лицом к зрителю, и Фесс невольно вздрогнул - столь отвратительные, отталкивающие черты не приснились бы и в дурном сне. Художник, похоже, специально раздул голову, стараясь не упустить ни одной, даже мельчайшей чёрточки. И получилась шишковатая, бугристая голова, шесть глаз, протянувшихся поясом от уха до уха, какие-то змеевидные отростки, торчащие из щёк, от уголков рта. Жуткая ухмылка, с которой монстр взирал на собственную кровавую работу, ввела бы в трепет самого приснопамятного отца Этлау.

Что всё это значит? Фессу никогда не приходилось слышать о таких страшилищах. Вивлиофики ордосской Академии хранили молчание. Впрочем, он не мог утверждать, что прочёл каждый труд по древней монстрологии. Не исключено, что более современные компиляции просто упустили этот момент...

Но какое отношение имеет эта картина к этому могильнику? Пусть даже некогда какой-то могущественный чародей потратил немало сил, чтобы уберечь её от губительного времени?

Или это предупреждение? Что один из таких монстров погребён где-то здесь? Такая мысль напрашивалась сама собой. Что ж, увидим...

Фесс двинулся дальше. Он миновал ещё три или четыре "квартала", когда ему попалась вторая картина, также прекрасно сохранившаяся. И вот тут, как следует вглядевшись, вздрогнул уже не Фесс - вздрогнул Кэр Лаэда.

Знакомое уже шестирукое чудище изображено было вместе с ещё двумя: одно из них, такого же роста, более чем походило на великана-дуотта, второе...

Второе выглядело точь-в-точь как та крылатая тварь, памятная Фессу ещё по склепу в подземельях Кутула!

Некромант замер, словно поражённый громом. Какая связь между Мельином и Эвиалом? Чьи руки выковали эту чудовищную цепь? Когда и почему встали в один строй дуотты, крылатый ужас Мельина и это неведомое шестирукое страшилище? Когда это случилось? Войны Быка и Волка? Быть может, память о тех годах покрыта мраком кровавых туманов. Кто сумел сохранить здесь эти изображения? И если, как предполагает он, Фесс, весь этот могильник расположен вокруг гробницы того шестирукого кошмара - то кто нарисовал эти картины9 И что они - предостережение живым или просто часть древних погребальных ритуалов?..

Он присмотрелся к гробнице с картиной. Ничего особенного, низкая глинобитная постройка без окон, с узкой щелью входа, куда надо протискиваться боком.

Против обычая всех и всяческих народов, вход в склеп заложен не был. Однако края щели покрывали царапины, оставленные словно пятипалой когтистой лапой. Словно кто-то отчаянно пытался удержаться на поверхности, в то время как другие силы неумолимо затаскивали его во тьму погребального покоя. Конечно, следы можно было истолковать и иначе: кто-то рвался на волю из тесного и тёмного склепа, пытаясь превозмочь сопротивление затаившихся в глубине склепа неведомых врагов.

Осенённый внезапной догадкой, Фесс бегом бросился назад, по пути торопливо осмотрев входы в другие склепы.

Задыхаясь, он остановился перед первой картиной с шестируким чудовищем.

Так и есть - те же следы когтей вдоль краёв входного проёма. Следы, которых не было ни на одной "обычной" гробнице.

Что всё это значит?!..

Медленным шагом, восстанавливая дыхание, он вновь отправился вперёд. По всем канонам некромантии он просто обязан был сейчас осмотреть оба склепа, для сравнения зайти в несколько "простых" - однако Фесс чувствовал, что именно этого-то как раз и не следует делать. Ни в коем случае. Магия этого места, похоже, была посильнее всех заклятий современной некромантии. Во всяком случае, пока он, Фесс, не увидит собственными глазами, что таится в сердце этого города мёртвых.

Он ожидал найти впереди величественную гробницу, храм или что-то вроде этого. Не исключено, что здесь - могила какого-то великого мага прошлого, не исключено, что он был из расы дуоттов.

Гробницы стали совсем древними. Даже самый беглый взгляд позволял определить, что здесь, в глубине некрополя, склепы были самое меньшее на две-три тысячи лет древнее окраинных. Священная традиция выдерживалась веками, десятками веков... и все эти века салладорцы - или те, кто жил здесь до них, - свято хранили тайну. Маги Ордоса так и не дознались об этом чуде - впрочем, и неудивительно, - будучи настолько поглощены своей борьбою с Западной Тьмой.

Однако, когда Фесс добрался до самого сердца города мёртвых, его взору открылась совершенно иная картина.

Казавшиеся бесконечными ряды глиняных гробниц кончались, уступая место широкой круглой площади. Всю её выстилал камень, неправдоподобно гладкий, словно и его тоже защищало неведомое заклинание. Каменные плиты пригнаны были друг к другу настолько плотно, что невозможно было различить ни одного шва. Фесс готов был даже поклясться, что никаких плит тут вообще нет, а вся площадь являет собой вершину громадной каменной глыбы, возможно - глубоко ушедшей в песок скалы, вершину которой срезали, после чего тщательно заполировали.

Ни тебе жертвенников, ни монументов. Просто тёмное, узкое отверстие входа, вокруг него - три невысоких обелиска. На каждом - рельеф. Не требовалось много усилий, чтобы догадаться, что там окажется, - три великана: дуотт, шестирукий и крылатый.

Фесс остановился возле входа. Кажется, дошёл. И чего, спрашивается, тряслись смелые скамары? Он, Фесс, прошёл насквозь весь некрополь, и хоть бы кто посягнул на его жизнь!

Истёртые ступени уходили вниз. Оттуда тянуло холодом, словно власть жаркого солнца пустыни кончалась здесь, на каменном рубеже. Красноватый камень разевал пасть, чёрная яма рта затягивала, ступени очень быстро исчезали в густой тьме.

Кстати, хороший вопрос, подумал некромант. Где же те несметные сокровища, которых так доискивались скамары? В оставшихся позади склепах? Или... или они там, внизу? Может, разбойники прекрасно всё знали, знали, что тысячи склепов пусты, что в них нет ничего, кроме пыли, - а войти на эту лестницу не осмелились? Или осмелились, но храбрецы, к примеру, сгинули в неведомой глубине... или кто-то один, к примеру, вернулся, неся в карманах золото, но совершенно лишившись разума от пережитого там нестерпимого ужаса...

И тогда возникла мысль, что скамарам требуется некромант.

Спускаться вниз, как говорится, "не зная броду" - глупо. Не спускаться - ещё глупее. Наверняка во всём этом некрополе в склепах нет ничего, кроме дотла истлевших костей.

"Ну что я делаю?" - подумал Фесс, ступая на первую ступеньку.

"Нет, ты на самом деле уверен в том, что это правильно?.." - когда свет над головой стремительно померк и ему пришлось заставить светиться каменное на-вершие посоха.

Узкая щель в сплошной каменной толще. Ступени, как уже заметил Фесс, изрядно стёрты - когда-то по этой лестнице спускались тысячи тысяч ног. Вопрос только в том, поднимались ли обратно?

Он не раз спускался в крипты. В глубь земли, где таился враг - необязательно Зло, просто враг, которого надо одолеть, чтобы идти дальше. Не так давно вот точно так же он шёл к дракону Сфайрату - знать бы, что б сказал мудрый страж Кристалла, -завидев некроманта, шагающего по этой лестнице.

Вниз, вниз, вниз. Не слышно шагов, воздух плотен и прохладен; снизу едва ощутимо тянет ветерком. Из глубины навстречу Фессу плыли, подхваченные этим ветерком, странные звуки - протяжные, басовитые стоны на самом пределе слышимости. Словно там, внизу, кто-то мучился в удушающих оковах.

Против ожиданий Фесса, на лестнице его не подстерегали ловушки, не ждали чудовища - он просто спускался вниз.

Некромант не должен страшиться смерти, воспринимая её как неизбежную и неотъемлемую часть мироздания, как залог к грядущему обновлению - не по воле тех или иных богов, а как совокупность великого процесса всеобщего движения и перерождения. Некромант не имеет права страшиться физической гибели, потому что иначе он - не некромант.

Страшит неведомое и непознаваемое, потому неудивительно, что тёмные крестьяне в ужасе бегут от какого-нибудь зомби, создать которого обязан уметь уже первокурсник факультета малефицистики. Для некроманта подобных тайн не должно существовать - но так уж сложилось, что ему, Фессу, не выпало заняться простой и спокойной некромансерской работой.

И сейчас он шёл грудью на тайну. На ещё одну новую сущность. Эвиал оказался поразительно богат на них. В который раз трещат по швам каноны и правила, и некроманту приходится на ходу создавать новые.

Фесс спускался по лестнице, и с каждым шагом ему становилось всё труднее справляться с диким, слепым, ворвавшимся в него словно бы извне страхом. Сущность, залёгшая на дне рукотворного каменного логова, могущественная и непознанная, неведомо чего желающая и к чему стремящаяся, - она пребывала в чутком и долгом сне, словно готовая вот-вот пробудиться.

А Фесс уже имел печальный опыт пробуждения таких вот бестий. Хватит с него башни Кутула.

Если бы не Слово, данное скамарам, ему следовало бы немедленно повернуть назад. Желательно потом ещё обратиться к ведомым ему основам земной магии и как можно тщательнее завалить открытый вход. Там, где прошёл один маг, пройдёт и другой, тем более что до самого входа его, Фесса, пропустили беспрепятственно.

Что там, на дне? Какой древний ужас, не то родившийся под этим солнцем, не то вступивший в Эвиал во времена столь забытые, простирающиеся за пределы воспоминаний и людей, и гномов, и эльфов?.. И какие беды может принести его внезапное пробуждение?..

Площадка.

Лестница кончилась. В тусклом свете каменного навершия Фесс смутно видел в дальнем конце небольшого зала чёрный зёв нового прохода, но пока что...

"Остановись, пришелец", - произнёс чей-то голос внутри его сознания. Как и положено стражу гробницы, холодный и безжизненный, голос давным-давно мёртвого существа.

"Ничего страшного, - сказал Фесс себе. - Это просто псы. Нерассуждающие псы. Какие-нибудь заклятые костяки. Отпугивать случайных бродяг или могильных воров. Ничего страшного".

По стенам в тусклом свете виднелись какие-то ниши, по сторонам - древние изваяния, полулюди-полуптицы, уродливые, гнусные выражения, какие только и могут быть у стражей могил. Ниши замурованы, кладка... свежее стен, это сделано было гораздо позже, уже после того, как неведомые строители вырубили в скале эту лестницу.

"Кто вы? - спросил некромант. - Почему вы хотите преградить мне путь?"

Посох нагревался от стремительно разворачивающихся заклятий. Если они ответят - это удача, это огромная удача. Тогда...

Грянул грохот, каменная кладка треснула, словно кто-то взламывал её изнутри могучими ударами. Все щесть ниш, словно материнские утробы, вздувались сейчас, судорожно стремясь извергнуть из своего каменного чрева нечто, совершенно чуждое этому миру;

Фесс чувствовал ярость, голод и боль - жуткую боль и не меньший ужас. Страшные обряды были совершены прежде, чем руки неведомых мастеров вывели последний ряд камня, наглухо замуровав в них... кого?

Рухнул первый камень. В отверстие просунулось нечто вроде длинного костяного клинка. Миг - такой же точно высунулся из ниши напротив. Ну, фальчион, похоже, сейчас снова наступает твоё время.

Тело воина Серой Лиги двигалось мягко и стремительно, давно забыв о проклятом правиле одного дара. Тяжёлый клинок взмыл и рухнул, прежде чем неведомая тварь успела расширить проход. Гномья сталь заскрежетала, брызнул сноп зелёных искр; лезвие увязало в чём-то плотном, словно каменное дерево.

Костяной меч, вросший в мёртвую плоть, с глухим стуком упал на пол. Фесс крутнулся, поворачиваясь к нише за спиной... и остолбенел.

В облаках едкой каменной пыли перед ним предстало существо, о котором не говорилось ни в одном из учебников по монстрологии.

Несомненно, когда-то это был дуотт. Невозможно ошибиться, увидев этот вытянутый череп, и сейчас покрытый коричневатой чешуёй с шевелящимися щупальцами вокруг рта. Но вот остальное тело, уродливое в своей наготе, - его переделали здорово, и, похоже, тут не обошлось без ритуального мучительства. Кисти рук исчезли, заменённые двумя длинными, в полтора локтя, костяными клинками. Пасть раздвинули чуть ли не до ушных раковин, усадив её игольчато-острыми клыками. Но главное - эта тварь источала яд, трупный яд: вдохни его - и ты навек останешься здесь.

Немало сил потратили древние маги, создавая это страшилище.

Никто, кроме некроманта, не смог бы почувствовать присутствие яда ещё до того, как тварь извергла его из себя. Но Фесс успел. Фальчион чиркнул наискось, разрубая грудь дуотту, тот рухнул под ноги грудой мяса и костей, окутываясь гнусного вида тёмным облаком. Фесс успел заранее задержать дыхание, нырком ушёл от второй бестии, успевшей к тому времени выбраться из ниши, молнией промелькнул мимо ещё четырёх тварей - они явно не ожидали от врага такой прыти; оно и понятно - те, кто строил этот схрон, едва ли имели представление о возможностях мага Долины, да ещё с опытом воина Серой Лиги.

Твари с грохотом ринулись следом. Но лестница оказалась для них слишком узка, они сшиблись, столкнулись, мешая друг другу, даря некроманту драгоценные секунды. Разрубленный дуотт тоже поднялся, торопясь следом за собратьями, - но уже поздно, слишком поздно.

Посох некроманта раскалился, словно сунутый в пламя горна меч. Разрушительные, губительные заклятья сами рвались на свободу. Вот она, оборотная сторона крепкой магии древних, - своих страшилищ они готовили против обычных воителей или даже чародеев, но никак не некромантов. Не имелось их тогда в Эвиале, что ли?.. Здесь было полным-полно Силы. Некогда шестерых дуоттов подвергли жутким пыткам и живыми замуровали в стены, наложив крепкие чары. Стража ждала бессчётные века в кошмарной пытке - и скопившееся здесь за тысячелетия щедро питало заклятья некроманта.

Фесс чётко отсчитал мгновения, после чего произнёс формулу, придавая плоть сплетённому волшебству. Воздух перед ним словно сгустился, ступени лестницы заходили ходуном; стены внезапно сдвинулись, шестеро дуоттов оказались зажаты ожившей скалой.

Издавая жуткие вопли, твари тонули в камне. Костяные мечи судорожно скребли по ступеням в тщетных попытках удержаться.

Фесс равнодушно смотрел на гибель стражей гроб-

ницы. Он ничем не мог им помочь. Разумеется, ни одна песчинка не покинула своего места, и смыкавшиеся стены были лишь видимым слоем сотворённого некромантом чародейства. Он не мудрствовал лукаво. Он просто вышвыривал порождения древней магии прочь из мира живых - туда же, куда последовали все зомби и скелеты, уничтоженные им за всё время в Эвиале.

Несколько мгновений, и всё было кончено.

- Так и только так, - вслух сказал Фесс. - Так же, как и с салладорцами. Хватит фокусов. Уничтожим их всех. Кто не с нами, тот против нас. Если враг не сдаётся, его уничтожают. Без шума и пыли. Не суетясь.

Живые слова отразились от мёртвых сводов, прошлись по галерее, угасли. Фесс позволил себе вдохнуть. Ядовитые облака остались позади. "Не забыть задержать дыхание, когда буду возвращаться", - напомнил он себе.

И снова - стёртые ступени. Всё ниже и ниже. Воздух мало-помалу сделался совершенно ледяным, так что Фесс невольно пожалел об оставленном у скамаров тёплом плаще.

Постепенно тьма вокруг становилась всё плотнее и плотнее. Некроманту казалось, что он плывёт по иссиня-чёрному морю, бредёт по грудь в круто просоленной воде, настолько плотной, что на ней можно лежать, словно на постели, не боясь утонуть.

Он не сомневался, что после первой заставы должна последовать другая. Первая - против людей. Вторая должна быть против чародеев, если он только понимает хоть что-нибудь в искусстве магической защиты.

Однако он ошибался. Больше ему не встретилось никаких преград. Лестница кончилась, и некромант очутился в просторном, хоть и низком округлом зале. Свет посоха с трудом пробивался сквозь мрак; тут царил такой холод, что Фесс самым натуральным образом принялся стучать зубами. Надо скорее уносить от-

сюда ноги и сказать скамарам, что бояться нечего. Сейчас Фесс отнюдь не возражал бы оказаться под палящим салладорским солнцем.

Как он и предполагал, пещера была могильником. Перед некромантом возвышались три исполинские каменные гробницы: каждая вместила бы в себе самое меньшее пятерых обычных людей. Высотой в два человеческих роста, из додревнего камня, все покрытые символами и рисунками, от которых перехватывало дыхание и леденело сердце.

Пытки и казни, любые, какие только способно представить себе извращённое воображение. Люди, эльфы, гномы, дуотты и ещё какие-то расы, названий которых Фесс не знал. Его чуть не вывернуло наизнанку от отвращения, хоть не должно существовать таких пыток, что заставили бы некроманта отвернуться.

Он медленно обошёл чудовищную гробницу. Да, всё просто. Три каменных склепа. Никаких больше ходов и лабиринтов. Три древних саркофага. Но - не только.

В самой середине подземного зала оказался ещё один саркофаг. Судя по размерам - предназначенный для одного самого обычного человека. И гораздо менее древний. Несколько веков, не больше. Совершенно другая работа. Отполированный чёрный камень. Ни надписей, ни символов, ничего. Только шесть толстенных цепей, приковывающих крышку ко врезанным в камень пола кольцам. Каждая цепь по отдельности, наверное, удержала бы галеру во время самого свирепого шторма.

Фесс осторожно приблизился. Ему показалось, что под каменной крышкой раздаётся слабый шорох - словно чьи-то когти скребли по внутренней стороне.

Резкий, болезненный укол Силы. Отдача, откат. Что-то ожило в заплечном мешке, там, где он носил то, что никогда и ни при каких обстоятельствах не могло оставаться без его пригляда.

В том числе - и полученная от Эйтери копия трактата "О сущности Инобытия".

Фесс застыл. Оцепенел, окаменел, замер, обратился в соляной столп. Не мигая и не дыша. Догадка вонзалась в мозг раскалённой иглой - неужто врали все и всяческие трактаты, сводки и учебники, и Салладорец никуда не ушел, а вместо этого - здесь, в этой гробнице, странной магией удерживаемый вне смерти?., заклятый и зачарованный Инквизицией и влачащий теперь срок вечного заточения?!

Скрип под каменной крышкой повторился. Словно там, под неподъёмной тяжестью зачарованного камня, суетились, шуршали мириады крупных жуков.

И вот тут Фесса продрал ужас. Настоящий, слепой, необоримый, словно был он самым обыкновенным крестьянином. Чёрный саркофаг таил в себе беду хуже и страшнее всех прочих бед.

Немалым усилием воли Фесс заставил себя оторвать взгляд от тёмных плит. Он вернётся к этому месту. Он должен справиться со страхом, он должен понять, кто похоронен в трёх остальных гробницах. Сомнений и так почти что не было, но всё-таки...

Как он и ожидал, в трёх громадных каменных гробах покоились, если верить рисункам, шестирукий гигант, великан-дуотт и крылатый страх, подобный мельинскому. Тут впору было задуматься о протянувшейся через миры и времена зловещей цепи, но сейчас у Фесса было совсем другое дело. Он пришёл сюда очистить некрополь для скамаров; всё остальное могло подождать. В том числе и выяснение вопроса, кого же собирались пробудить от вековечного сна салладорские маги.

...Без всяких приключений некромант выбрался на поверхность. Дело оставалось за малым - отыскать столь лакомое для разбойников золото.

Фесс нашёл его, заглянув в первую попавшуюся наземную гробницу. В дальнем углу золотая утварь, кубки, блюда, прочее было аккуратно расставлено, словно для знатного приёма. Правда, тут некроманту пришлось вспомнить кое-что из своего арсенала - потому что всё это богатство, само собой, сторожила пара прикованных скелетов, что метнулись ему наперерез, яростно щёлкая непропорционально длинными острыми зубами. Цепи у них были достаточными, чтобы тотчас же перекрыть щель выхода и алчно кинуться на некроманта с двух сторон.

Фальчион взлетел и рухнул. Когда нет времени накладывать заклятья, гномья сталь оказывается как нельзя кстати. Фесс крутнулся, добавляя к силе собственных рук мощь поворота. Костяки отбросило, рассекло - однако они, как и положено зачарованным стражам загробного покоя, немедленно поднялись вновь. Некромант оборонился клинком, его посох ослепительно вспыхнул, почерпывая всё из той же, щедро запасённой под землёю Силы.

...Когда скелеты рассыпались серым прахом, Фесс прихватил с собой изящный золотой кубок - показать вожаку скамаров. Теперь, правда, предстояло решить другую задачку, посложнее - очистить от этих стражей достаточное число гробниц, чтобы удовлетворить алчность разбойников.

Пришлось повозиться, пока он составил соответствующую магическую фигуру. Тринадцать лучей, тщательно выверенных по Солнцу и незримой Луне. У Фесса осталось мало магических ингредиентов, приходилось экономить...

Заклятье начало работать. Волна обжигающей Силы прокатилась по телу некроманта, зелёное пламя металось в клетке многолучевой звезды. Над некрополем прокатился долгий и тяжкий стон; а потом из всех тёмных щелей вдруг полезли могильные стражи. Первая волна заклинания срезала магические цепи, и все до единого неупокоенные устремились туда, где их спокойно ждал враг.

Фессу требовалось вырвать тварей из-под защиты могильных чар, иначе всех этих зомби и костяков пришлось бы истреблять по одному.

Кипящий вал вырвался из всех проходов, покатился прямо на пляшущее зелёное пламя. Фесс поднял посох над головой, выкрикивая слова повеления.

"Идите сюда, ко мне. Все, измученные веками пребывания между мирами. Идите ко мне, и Серые Пределы упокоят вас - навечно. И тогда настанет миг, когда вы пробудитесь для новой жизни..."

Передние ряды не остановились, хотя их плоть уже начинала рассыпаться, хищно вытянутые когти вспыхивали зелёным огнём. Столб огня ударил в небеса, вырвавшись прямо из магический звезды некроманта. Холодный огонь тёк навстречу штурмующей армии, пронзал её мириадами копий, и мёртвые падали, погибая вновь, второй смертью.

До некроманта добрались считанные единицы, и с ними расправился уже фальчион. Нельзя сказать, что победа далась Фессу легко, - однако он, выложившись до последней капли, на сей раз не допустил, чтобы истребительное заклинание хоть на йоту отклонилось от намеченного пути. Как и положено примерному некроманту.

Один раз, один-единственный раз какой-то костяк с обожжёнными рёбрами оказался слишком прыток, сумел уклониться даже от удара гномьим фальчионом, замахнулся заржавленным кривым клинком - и вдруг забился, засучил ногами, словно глотку ему захлестнула невидимая удавка, швырнувшая его на камни, поволочившая его прочь, прямо к пламени звезды. Миг - и жадные языки пламени охватили тварь, впились, въелись в кости...

Из некрополя Неясыть выбрался, пошатываясь. Скамаров нигде не было видно, только на бархане недвижная, словно изваяние, темнела тонкая фигурка эльфийки.

Она шагнула ему навстречу и вековечно-женским жестом протянула Фессу флягу с водой, а когда он жадно припал к горлышку - заботливо отёрла ему покрытый крупными каплями пота лоб.

- Как тебе понравилась моя петля?

- Так это... была ты? - прохрипел Фесс, не в силах оторваться от воды. - Не думал... не гадал...

- Это была я, - кивнула эльфийка. - Я рада, что смогла помочь... в память о Рыси.

- Никогда бы не подумал, что эльфы владеют некромантией! - искренне поразился Фесс.

- Королева владеет, - понизила голос эльфийка. - А я... была ученицей Её величества.

- Наверняка первой, - улыбнулся Фесс, и красавица тоже ответила ему улыбкой - знаменитой эль-фьей полуулыбкой, полуусмешкой, от которой сходили с ума и бросали всё самые лучшие и достойные мужи людской расы.

- Спасибо... я старалась. Рысь справилась бы лучше, она не отпустила бы тебя одного.

- Гм... - Фесс опустил глаза. Сердце предательски ныло. Содеянное уже не исправишь... или всё-таки можно? Вопрос, который никогда не перестанет мучить истинного некроманта...

- Идём, скамары что-то тревожатся, - эльфийка мягко коснулась его рукава. - И мне тоже... неспокойно как-то. Скорее бы всё это кончилось...

Фесс кивнул.

Они пошли, две человеческие фигурки на бескрайних барханах. Позади лежал немой некрополь.

ИНТЕРЛЮДИЯ 7

Маленький отряд Клары Хюммель продвигался на север. Позади остался зимний Эгест, поперёк дороги вздыбились горы. Тупик. Дальше пути нет, только узкие караванные тропы к холодному Волчьему Морю. След Кэра Лаэды, след Разрушителя, вёл, никуда не сворачивая, на северо-восток, прямо к лабиринту узких ущелий, иссекших предгорья Пика Судеб. С каждым днём сопровождавшие отряд Анэто и Мегана становились всё мрачнее - похоже, им пришлось сильно не по душе то направление, в котором упорно пробивался Разрушитель. Что-то они знали такое, чего не полагалось знать Кларе Хюммель, - а боевая волшебница такого положения дел стерпеть, само собой, не могла. Она не допускала, чтобы её использовали, словно пешку, в большой игре - да и то сказать, какая игра посмеет называться "большой" в её, Клары, присутствии!

Однако пока что она молчала. Разговоры начнутся после. После того, как Кэр Лаэда целым и невредимым будет отправлен отсюда в Долину. После того, как в её, Кларины, руки также целыми и невредимыми попадут Драгнир и Иммельсторн.

Несколько нарушило монотонное течение дней пришедшее сообщение из Эгеста. Тамошние чародеи не пожалели сил, отправляя срочную весть через магический кристалл.

В городе случился-таки прорыв непонятного чародейства, которое все сперва приняли за то самое "наступление Тьмы", предвозглашённое ещё в древних "Анналах". Прорыв принял форму нашествия чудовищ, как известных по хроникам и летописям, так и (па большей части) совершенно невиданных. Немало домов оказалось разрушено, имелись погибшие - к счастью, их число оказалось невелико. Но самое интерес-

ное - в Эгесте вторжение встретило достойный отпор. Нет, даже не инквизиторов и не магов, хотя они приготовились к битве, засев на заранее приготовленных рубежах. Кто-то неведомый, но очень могущественный стянул на себя всю орду и уничтожил её до последней твари. Прорыв закрылся сам собой, святые братья и эгестский цех магов работают не покладая рук, проверяя, не грозит ли ещё какая-то опасность. Останки тварей спиртуются, факультету монстрологии прибавится работы. Никаких сведений о том, как погибла орда, собрать не удалось. На телах нет следов магического воздействия, только раны, "нанесённые колющим или режущим оружием большой проникающей способности". Складывалось впечатление, что чудищ просто искрошили на куски.

Анэто и Мегана тотчас же предались любимому занятию - горячему и бессмысленному спору с привлечением всей высшей магии этого мира. Клара не стала их слушать. Всё случившееся ей очень не понравилось, более чем не понравилось. Первая мысль была, что Кэр таки очутился там, неведомо как, - однако она отпала при одном только взгляде на след. Нет, никуда не делся непутёвый Аглаин племянничек. Тут он. Идёт - или, скорее, его несут. Ему сейчас не до чудовищ - даже по одному его следу Клара чувствовала владевшее им чудовищное опустошение.

Мегана и Анэто в один голос утверждали, что никому из магов Эвиала такое дело не по плечу, и от этого в душу Клары закрадывались самые чёрные подозрения. Если принять нехитрую мысль, что подобное не под силу никому из рождённых в этом мире, то сам собой напрашивался вывод - по её, Клариному, следу тоже идёт кто-то, причём этот "кто-то", судя по всему, в бою может оказаться поистине страшным противником. Описание орды чудовищ в послании было более чем красноречивым.

Опять же отсюда следовал один очень простой вывод. Господин Архимаг. Мессир Игнациус, высокоучёный маг, превзошедший и постигший все разделы магии светлой и тёмной, дневной и ночной, вечерней и утренней, стихийной и прочее, и прочее, и прочее. Некоронованный король Долины не утерпел-таки, отправил кого-то в погоню. Интересно только кого? Неужели Эвис согласилась? Или Эгмонт? Или кто-то ещё из бывших соратников? Или их тут целый отряд? В таком случае выходило, что она, Клара, приняла тогда единственно правильное решение - бежать. Потому что иначе Архимаг не отправлял бы погони, и значит, всё это - всерьёз. Если, конечно, погоня эта не часть искусно сплетаемой Игнациусом дымовой завесы, чтобы заставить её, Клару, даже против её собственной воли служить торжеству его, Архимага, непонятных и непостижимых планов.

Во всяком случае, осторожность следовало утроить. Если это на самом деле погоня, она подобралась до неприятного близко. Неплохо, конечно же, устроить засаду - но опыт боевого мага подсказывал Кларе, что на подобное следует решаться, когда у тебя имеется перевес в силах, и существенный. А если в погоне, скажем, идёт та же Эвис и с ней - пара-тройка боевых магов, то Кларе при встрече в ними придётся солоно.

Оставалось только одно - вперёд, вперёд, как можно быстрее вперёд. Едва она выполнит свою миссию, её ничто уже не будет удерживать в Эвиале.

Клара поделилась своими тревогами с Раиной, однако валькирия лишь отрицательно покачала головой.

- Нет, кирия. Погони за нами сейчас нет или же она очень далеко. Поверьте Деве Битв, кирия, я такое за лигу чувствую. Не подобрались они к нам пока ещё. А если и подберутся... что ж, не впервой, кирия, не впервой. Пожалеют они, что на свет родились, и тот миг проклянут, когда за нами следить подрядились!

Однако прошёл день, другой - всё оставалось спокойно. Горы приближались, и мало-помалу Клара успокоилась. Анэто и Мегана получали целые вороха известий из Эгеста, однако ничего существенного в них уже отыскать было нельзя. В город возвращались жители. Никаких "враждебных магических проявлений" не наблюдалось. Хотелось бы верить, что шторм миновал и больше уже никогда не повторится.

Хотелось бы в это верить...

Однако наконец настал день, когда проводники остановились. Впереди лежало узкое ущелье, словно след от лесорубного топора. След вёл прямо вперёд, и Клара лишь недоумённо взглянула на Анэто - мол, в чём дело, отчего остановились?

- Мне это очень не нравится, - вполголоса, сквозь зубы проговорил Анэто, и Мегана тотчас же кивнула. - Миледи Клара... похоже, наши дела куда хуже, чем мы могли себе представить.

- Почему?

- Никто из нас даже в страшном сне не мог предположить, что Разрушитель отправится к одному из Столпов Силы.

- Это что ещё такое?! - удивилась Клара. Сама она пока что ничего особенного не чувствовала.

- Позвольте дать пояснения, миледи. Испокон веку в Эвиале существовали так называемые Столпы Силы, сиречь - места её предельной концентрации, |де те или иные виды заклятий становятся особенно мощными. В частности, Столп Силы, что перед нами, отвечает, если можно так выразиться, за действенность заклятий против Нежити. Приближаться к оным Столпам смертельно опасно. Ни один из магов Академии или же Волшебного Двора так и не смог дойти до средоточия тамошней Силы и, вернувшись, рассказать, в чём же там дело. Все погибли. И мы прекратили попытки. Правильная осада также не дала никакого результата. Мы смирились с фактом. Столпы не оказывают никакого влияния на повседневную жизнь Эвиала. Признаться, многие из нас уже решили, что они - такая же неотъемлемая часть мироздания, как небо над головой или земная твердь под ногами. Но вот теперь... когда Разрушитель направляется именно туда... я, честно говоря, не знаю, что и думать.

- Значит, мы пойдём туда вслед за ним, - решительно сказала Клара.

Мегана с сомнением покачала головой.

- Госпожа Клара, никто, повторяю, никто из наших посланцев не вернулся назад. А ведь это были лучшие из лучших. Мне хотелось бы верить, что Разрушитель точно так же сгинет там, но... в такую удачу верить могут разве что деревенские волховки.

"Сгинет он там тебе, как же, - с мрачной решимостью подумала Клара. - Так я и дам ему сгинуть. Нет уж, дудки или, как выражаются гоблины, накося выкуси, кукла размалёванная".

- Значит, я пойду дальше с моим отрядом, - легко пожала плечами Клара. - Тем, кто был здесь до меня, я не чета. Думаю, я пройду там, где они спасовали.

Мегана покраснела от обиды. Анэто, как более искушённый в дипломатии, лишь приятно улыбнулся.