стали бы профессионалами, но азам я бы их научил... работая командой, они
наверняка справлялись бы с простыми случаями, с одиночными мертвяками или
зомби, а в трудных - вызывали бы меня. И всё было бы хорошо, и все были бы
довольны.
Тьме, к призрачному бессмертию, и им очень быстро надоест эта игра. Они не
глупцы они быстро сообразят, что дело тут нечисто. Зачем им этот мир, если они
жаждут совсем другого? Какое-то время, быть может, и удастся удерживать их на
этом пути,но потом неизбежен полный разброд. И кто знает, на что тогда
обратится их сила? На что используют они полученные от тебя знания?"
вниманием не смог бы, наверное, похвастаться даже сам милорд ректор Анэто или
Аркинский понтифик. Фесс говорил:
даже если она уводит нас далеко за его пределы и мы сами рады отрясти его прах
с наших ног. Поэтому не думайте, что можно будет произнести несколько слов,
сделать несколько жестов - и всё у вас получится. Не всё сразу. Тяжёлый труд и
опасные странствия - вот наш удел...
Собственно говоря, он надеялся на это - та, которой выпало защищать и оберегать
птенцов, должна смотреть на вещи чуть по-иному, чем остальной ковен. Она-то
ведь должна была знать - из его рассказа об Атлике и судьбе Арвеста, - что да,
достаточно нескольких слов, - и твоё желание исполнится. Ужас и проклятие
Эвиала, принесённое Салладорцем в мир страшное знание, дающее чудовищную власть
любому. Что это была за комбинация чар, Фесс не хотел даже и знать. Невиданный
соблазн, и лучше, чтобы его совсем не было.
спокойно отдыхать от мирских трудов в Серых Пределах. И что дорога к полному
освобождению - он старался заменять этими словами прямое "уход во Тьму" -
пролегает теперь именно там. С каждым упокоенным кладбищем, с каждым
уничтоженным мертвяком они будут ближе к заветной цели, уверял он. Лгать,
конечно, нехорошо, но некромант Неясыть прошел хорошую школу и уже давно
научился не краснеть.
памяти подземелий. Смутные идеи носились в его мозгу, явно слишком безумные,
чтобы отбрасывать их так просто с порога - за последнее время Фесс уверовал в
безумие как порой незаменимый источник. Этим всем надо вплотную заняться - если
только инквизиторы дадут ему хоть немного времени.
увлечь серых за собой на северо-восток. Уверить их, что тот, за кем они
гонятся, скрывается именно там, где они и предполагали. В безлюдных горах,
среди развалин мёртвых городов. Надеюсь, что смогу выиграть для нас ещё хоть
немного времени. Пока... пока мы не сможем встретить их хотя бы частью нашей
истинной мощи.
губы девушки. Старшая, похоже, действительно верила, что...
не требовалось разыгрывать холодный гнев. Он на самом деле сейчас его ощущал.
чудовища. - Это будет стремительный и быстрый конец... для всех. Мы обретём
свободу, а наши враги встретят мучительный конец.
скажет хоть слово поперёк. Я говорю, если положение наше станет безвыходным...
мы ведь сможем обратиться к этому?
голосе Фесса стало ещё больше.
не опустила взгляд. - Клянусь, что буду драться до последнего и отступлю только
мёртвой, но...
Я не могу ничего обещать, но я постараюсь. И ты постарайся тоже. И тогда всё
будет хорошо.Старшая молча кивнула.
плохо - войско серых числом в сорок пять сотен движется медленно, делая частые
остановки, то и дело рассылая во все стороны поисковые партии. Старшая, сведя
вместе донесения, предположила, что не меньше трети армии Этлау рыщет сейчас по
Салладору, но, похоже, решительно не знает, где искать.
Этлау не смог его нащупать. Пока не смог. Кто знает, была ли книга Эйтери
меченой? Или, быть может, Инквизиция могла засечь, когда книгой пользовались, -
ведь не все же строчки в ней приводили к разрушению близлежащих городов!..
для дальнейших своих поисков? Очень хотелось бы так думать - ведь на самом же
деле не могут же северяне-инквизиторы без сна и отдыха мотать-
рядах святых братьев не осталось ни одного прознатчика, и приходилось уповать
только на удачу, чего, как известно, не может позволить себе ни один истинный
некромант. Если, конечно, он не хочет присоединиться к сворам скелетов и зомби.
наконец-то ощутил себя если и не в безопасности, то, во всяком случае, не имея
врага на самых плечах. Птенцы слушали его, словно и в самом деле самого
Салладорца. Очень быстро, занимаясь с ними, Фесс понял, что роковой трактат
(который он по-прежнему избегал не только читать, но даже и открывать) не
содержал решительно ничего, что могло бы помочь птенцам в повседневной жизни.
Это была Книга Бегства. Она говорила только о том и исключительно о том, как
уйти. Судя по свиткам птенцов, немало страниц посвящалось спекуляциям на тему,
что же ждёт адепта там, за Порогом. Вопреки всему Салладорец утверждал, что
Непознаваемое всё-таки познаваемо.
Он не открывал полную версию, по-прежнему надёжно запрятанную в его вещах,
довольствуясь исключительно и только отрывками из свитков и копий. Но даже эти
отрывки и копии несли на себе отсвет великой силы. Наверное, Салладорец и в
самом деле был сильнейшим магом своего времени, другое дело, что свою силу он
употреблял не на всякие там молнии, огненные штормы и прочую чепуху, а на
проникновение в неведомое. Он пробивался сквозь нагромождения древних запретов,
заклятий столь старых, что по сравнению с ними молодым показалось бы самое
время. Фессу оставалось только догадываться о том, кто на самом деле впервые
провёл черту между жизнью и посмертием, между зелёными мирами и Серыми
Пределами. Салладорец сумел найти способ взлома. Но какой ценой!..
жизнь есть юдоль скорби и горя, с неизбежным концом впереди, и, следовательно,
отправление того жизненного начала, что именовалось душой, в Вечную Тьму есть
великое благо?
Атлика, Фесс ничего не говорил птенцам. Сейчас он даже жалел, что проговорился
Старшей; кто знает, что взбредёт в эту взбалмошную голову?..
лекций, старательно зубрили списки ритуальных мучительств, запоминали порядок
упошивания и разупокаивания, и так далее и тому подобное. Никому и в голову не
пришло ставить слова Учителя под сомнение, однако Фессу не нравился всё более и
более странный блеск в глазах Старшей.
рассылая во все стороны многочисленные поисковые партии. Фесс свёл
использование специфической своей магии до минимума, как говорится, во
избежание.
Нельзя сказать, что обитатели города выказали бы особенное счастье и радость
при виде угрюмо марширующих пропылённых колонн солдат в серых плащах. Старшая
принесла весть, что Его светлость эмир отказался впустить в город без малого
пять тысяч человек с боевым оружием.Инквизиторам пришлось оставить в казармах
эмирской гвардии длинные копья, тяжёлые дальнобойные арбалеты, двуручные мечи и
так далее. Им оставили только кинжалы и короткие клинки. Похоже, Его светлость
обладал куда большим умом, чем хотелось бы его врагам.
города. Птенцы проглядели все глаза в поисках Этлау, но не нашли ничего -
могущественный инквизитор исчез, как сквозь землю провалился.
донесения разведчиков. - Этлау не так прост. Он что-то явно задумал.
слушала того, что Фесс говорил на занятиях. Некромант заметил это, но решил
пока сделать вид, что не обратил внимания. Предсказать, как станет действовать
Старшая, наверное, не смогли бы и самые знаменитые прорицатели, впрочем, не без
основания считавшиеся в Академии самыми обыкновенными шарлатанами, недаром
факультет прорицания уже давным-давно превратили сперва в заштатную кафедру, а
потом и вовсе упразднили, оставив подобные занятия в качестве сугубо
теоретического упражнения умникам-"предельщикам".
гибкость и обманчивую слабость великолепно тренированного тела. Не хотелось бы
получить от неё метательным кинжалом в затылок.А это вполне возможно, если она
поймёт его игру.
пределы здесь, сейчас, вот в это самое время. А Фесс пытался возразить, пусть
даже и не впрямую. Но в уме Старшей не откажешь, ей вполне по силам
почувствовать противоречие. И тогда кто знает, что придёт ей в голову - от
выдачи "обманщика" Святой Инквизиции до собственноручной расправы или по
крайней мере попытки таковой.