получил быстрый удар ниже пояса, упасть не упал, но согнулся вдвое. Вилли
свалился, опрокинув здоровенную дубовую лавку. Карл не успел опомниться, а
незнакомец уже сгреб его за грудки, притянул к себе вплотную и тихо, ласково
спросил:
незнакомца были светло-серые, без блеска, глаза, аккуратные усы, как у
Карла, только темнее, седоватые короткие волосы, глубокие залысины над
покатым лбом.
на тебя смотрит, ждет. Ну, поговорим? В последний раз спрашиваю.
поговорить, ежели вам так хочется, но в этот момент незнакомец почему-то
вдруг ослабил хватку, резко развернулся, послышался грохот и отчаянный
тоненький визг.
но незнакомец держал ее мертвой хваткой. Секунду назад он успел перехватить
ее руку. Тяжелая пивная кружка, которой Инга намеревалась огреть его сзади
по голове, валялась на полу.
незнакомец, - честное слово, ужасно не люблю. Успокой свою красавицу, Карл,
скажи, чтобы она не нервничала.
мной.
встать на ноги, Клаус еще не опомнился от дикой боли в паху.
уселся за свой столик и кивнул хозяину:
Меня зовут Бруно.
уселся напротив. Инга, холодно сверкнув глазами, ушла в другой конец зала.
Остальные, поднявшись наконец на ноги, понуро побрели за ней.
когда они остались вдвоем, - ты хороший парень, умный, крепкий. Мне нравится
все, что ты говоришь. Ну, почти все. Но дело даже не в том, ч т о ты
говоришь, а в том, к а к. Тебя слушают, тебе верят. Это главное. Нам нужны
такие ребята, как ты.
- представь, такие еще остались.
тобой, Карл. Мы подружимся.
Бруно в глаза. - Если вы хотите, чтобы я...
стукачи. Это не твое призвание. Мы практикуем индивидуальный подход к людям,
особенно к молодежи. Сотрудничество у нас будет долгим и серьезным. Твой
дедушка Фриц когда-то служил в абвере, но в конце войны стал работать на
русских. На самом деле он был не двойным, а тройным агентом. Внутри абвера
существовала тайная структура, связанная с теми силами в СС, которые еще в
сорок втором поняли, что интересы фюрера и интересы великой немецкой нации
необязательно совпадают. Вожди приходят и уходят, нация остается. У нас
будет еще много времени и много разговоров, но важно, чтобы ты понял
главное. Ты станешь продолжать то, что делал твой дедушка Фриц. Я даже не
спрашиваю, согласен ли ты. Вижу по глазам, что согласен.
Глава 9
Пустыня Негев (Израиль), январь 1998 года
не хотел открывать. Он не ожидал увидеть ничего хорошего. Во рту пересохло,
ломило все мышцы и кости. Он понял, что лежит в неестественной, неудобной
позе, на чем-то жестком.
совсем близко блеяли овцы. Бренер облизал пересохшие губы и очень медленно
открыл глаза. Взгляд его уперся в брезентовый рваный потолок. Сквозь мелкие
прорехи в ткани сочился ярко-розовый свет. Похоже, закат. Солнце садится
около четырех. Значит, прошло не меньше суток? И все это время он был без
сознания?
Он сумел разглядеть стены, если можно назвать стенами куски фанеры, кое-как
скрепленные проволокой. На полу были навалены полосатые грязные циновки.
связаны. Вот почему так ноет тело. Он вспомнил убитого охранника и существо
с рифленым хоботом, которое принял за инопланетянина.
надеясь, что кто-нибудь его услышит и поймет.
в длинной бедуинской одежде. Лицо ее было почти полностью закрыто черным
платком. В руке она держала бутылку минеральной воды, на которую сверху был
надет пластиковый стакан.
сильным немецким акцентом.
придется ампутировать.
развязывать.
выпил всю воду, судорожно сглотнул и попросил еще. Женщина опять наполнила
стакан. Он заметил, что глаза у нее светло-голубые, руки белые, ухоженные, с
аккуратным маникюром.
мать вашу?
добавив еще пару смачных матерных выражений.
на немецкий.
также авокадо с креветками. И не забудьте персиковое мороженое на десерт. Но
перед этим я бы хотел принять душ. И еще - мне надо в туалет.
вывела из палатки. Вокруг была пустыня Негев. Даже ярко-розовые лучи
заходящего солнца не красили мертвый ландшафт. Серый, с бурым отливом песок,
спрессованный в бесформенные глыбы. Несколько бедуинских палаток.
Безобразные помоечные шалаши, наспех собранные из фанерных ящиков, обтянутых
драным брезентом. Пара верблюдов с ковровыми седлами, десяток овец вдалеке,
на холме. Полная низенькая женщина в черной хламиде, с закрытым лицом,
развешивала какое-то тряпье на веревке, натянутой между косыми столбами. У
одной из палаток пятеро мужчин в бедуинских одеждах сидели в непринужденных
позах, курили и о чем-то негромко, лениво переговаривались по-арабски.
Приглядевшись, профессор заметил, что все пятеро вооружены.
мерзкий металлический привкус. Он чувствовал тошнотворную, дрожащую слабость
во всем теле. Они отошли довольно далеко от лагеря, за невысокий холм.
раствора. Вы проспали сутки. У вас был нормальный пульс. Не волнуйтесь,
профессор, у меня среднее медицинское образование. Я держала вас под
контролем.
Под контролем она меня держала! Образование у нее! Может, вы все-таки
развяжете мне руки? Или сами будете расстегивать мне штаны, а, фрейлейн? -
спросил он по-немецки.
тряпья извлекла пистолет.
очень красивые и совершенно ледяные глаза, - ну как я могу убежать? Здесь
пустыня.
вы это понимаете. Но я обязана соблюдать необходимые меры предосторожности.
прицелом, пока вела назад, к палатке. Когда они вернулись, там находилось
трое мужчин в таких же бедуинских хламидах, как все в этом лагере. На полу
стояли картонные коробки с эмблемами придорожного кафе "Фаст-фуд".
английском.
светло-карие глаза. "Немец, - догадался профессор, - как и девка. Вероятно,