Чтение 15–й страницы книги ~Рассудок маньяка~

косметики, и пестрый веер разноцветных фломастеров и ручек, раскинувшийся на
столе, и копия "голубых танцовщиц" Дега, висевшая на стене и создававшая
некое подобие уюта.

- Здравствуйте, - поднялась им навстречу женщина. У нее было
запоминающееся, даже красивое лицо. Чуть удлиненный овал лица, короткая
челка, закрывавшая лоб и почти падавшая на глаза. Прическа чуть
странноватая, потому что уши были открыты. Красивые чувственные губы, прямой
нос. Впечатление немного портила шея, выдававшая возраст. Дронго эта женщина
понравилась. В последнее время он стал замечать, что ему нравились именно
сорокалетние женщины. Может, это было приближение некоего порога, когда
шумные девицы начинают раздражать, или же обретение мудрости, когда можешь
наконец оценить изречение, кажется, рожденное французами: женщина подобна
вину, а чем вино старше, тем оно крепче.

- Добрый день, - поздоровался Дронго.

- Добрый день. - У нее были грустные и немного настороженные глаза. Такие
глаза бывают у людей, переживших невероятную боль. Похожий взгляд он видел
однажды у пойманного оленя, попавшего в капкан. Печальные и мудрые глаза.

Он вспомнил рассказ Михаила Михайловича, поведавшего, что несколько лет
назад у Фирсовой в автомобильной катастрофе погиб муж. Сыркин, вошедший
следом, почтительно пожал руку женщины.

- Людмила Давыдовна Фирсова. А это наш эксперт Дронго.

- Как вы сказали? Дранго? Вы из Югославии?

- Нет, Дронго. Это мой псевдоним. Просто я не люблю, когда меня называют
по имени-отчеству. Такая вот причуда...

- Странно, - усмехнулась она, - обычно у мужчин не бывает подобных
комплексов. Или у вас какое-то необычное имя?

- Самое обычное. Даже очень распространенное. Но мне так удобнее.

Людмила Давыдовна показала на стулья, стоявшие у ее стола.

- У вас ко мне дело? - спросила она гостя.

- Да. Мне хотелось бы услышать от вас кое-какие подробности о вечере,
когда было совершено убийство в институте.

- Ах вот вы о чем. Вы, значит, эксперт по вопросам преступности?

- Я эксперт-аналитик.

- К сожалению, мне нечего вам рассказать. Я не так хорошо знала убитую.
Говорят, она была довольно интересным существом. Мужчин в их отделе я знаю
гораздо лучше, - улыбнулась Фирсова.

- Простите, Людмила Давыдовна, мне казалось, что вы должны знать всех,
кто там работает. Это ведь отдел вашего супруга.

- Я ведь сказала, что знаю многих. Ольгу Финкель, например, знаю неплохо.
И всех, кто работал со мной вместе много лет. А Хохлова пришла недавно, мы
были с ней мало знакомы.

- Ваш муж не рассказывал вам о ней?

- А почему мой муж должен мне о ней рассказывать? - спросила Фирсова. -
Достаточно и того, что мы работаем вместе. Если мы еще и дома будем
обсуждать производственные вопросы, то представляете, что это будет за
семья?

- Представляю, - согласился Дронго. - Окно вашего кабинета выходит на
здание технического отдела. Вы никого не видели в тот вечер? Возможно,
кого-то из неизвестных вам людей?

- Нет, никого. Я вообще не люблю смотреть в окно. Кроме того, был вечер,
темно. А вы полагаете, что убийцей был чужой человек, который проник на
территорию института?

- Почему вы так решили?

- По вашему вопросу. Вы спросили "видела ли я кого-нибудь из
неизвестных". Я работаю в Институте давно и всех знаю в лицо. Значит, вы
предполагаете, что убийца мне неизвестен?

- У вас мужская логика, - улыбнулся Дронго.

- Это виновата моя работа, - без тени улыбки сообщила она. - Вас
интересуют еще какие-нибудь подробности?

- Если можно, еще несколько вопросов. Как вы думаете, почему убили
Хохлову?

- Полагаю, на сексуальной почве. Очевидно, кто-то из мужчин, который не
сумел добиться ее расположения. Иногда в жизни такое случается.

- И вы думаете, что мужчина может таким вот странным образом добиваться
своей цели?

Она с интересом взглянула на него. Снова едва заметно улыбнулась.

- У вас интересная манера вести беседу. Но я не считаю себя специалистом
по части мужчин. Мои интересы лежат несколько в другой области. Но на ваш
вопрос я отвечу. Мужчина, по-моему, способен добиваться цели любым способом.
Как и женщина. И это, наверное, нормально. Биологические законы диктуют
поведение индивидуумов.

- Поведение Хохловой могло спровоцировать кого-то из мужчин?

- Я этого не говорила. Но могу предположить, что она знала своего убийцу.

- Некоторые считают, что убийцей был Павел Мовчан. Вы его хорошо знали?

- Вообще не знаю. Но в лицо я бы его узнала. Он был нашим охранником, и я
с ним никогда не разговаривала.

- Вы в тот вечер находились в своем кабинете?

- Кажется, да, но точно не помню. Впрочем, нас допрашивали на следующий
же день и проверяли по минутам, где и кто был в момент убийства.

- И где были вы?

- Здесь, в основном здании. Остались два сотрудника моего отдела, с
которыми мне нужно было разобрать некоторые бумаги.

- Кто именно?

- Фортаков и Зимин.

- Они были у вас в кабинете?

- Не совсем. Сначала в их, потом в моем кабинете. Мы работали примерно до
семи вечера, а потом вместе ушли. Мы даже уехали вместе с Фортаковым. Мы с
мужем его подвезли.

- Их фамилии есть в нашем списке? - спросил Дронго, доставая список.

- Есть, - кивнул Сыркин, - их обоих допрашивали. Зимин дважды разводился,
так этого несчастного мучили в прокуратуре три часа. Они почему-то считали
его особенно неблагонадежным.

- Специалисты, - презрительно сказала Фирсова.

- А почему неблагонадежным? - заинтересовался Дронго.

- Так ведь он два раза разводился, - повторил Михаил Михайлович, -
значит, не способен ужиться с женщинами. Ну а раз у него такой характер, то
он вполне мог... Во всяком случае, что-то подобное.

- Интересно, - засмеялся Дронго, - не знал, что частые разводы могут
повлиять на отношение к человеку правоохранительных органов. Очень
интересно. И последний вопрос: как вы считаете, маньяк-убийца мог быть
сотрудником вашего института?

- Не знаю. Не мне судить. Но думаю, что нет. Однозначно ответить я не
могу. Для этого у меня мало фактов.

- Спасибо, - Дронго поднялся, - извините, что отняли у вас время.

- Ничего. Это было даже интересно, - сказала она.

Когда они вышли, Сыркин не удержался от оценки.

- Сильная женщина. А я, кажется, дал маху с этим Зиминым. Она ведь тоже
два раза замужем. Но у нее случилось такое несчастье.

- Во-первых, она не была разведена. А во-вторых, это чистой воды идиотизм
подозревать мужчину в женоненавистничестве только на основании двух его
разводов. Скорее наоборот, он истинный ценитель женских достоинств. Ищет
истину. Свой идеал.

- Это вы скажите Левитину, - пробормотал Сыркин. - Видели бы вы, как он
мучил бедного Зимина.

- Он сейчас в институте?

- В Новосибирске, в командировке. Вообще у нас сейчас средств почти нет
на командировки. Но, как только немного появилось денег, мы сразу отправили
его в Новосибирск, подальше от этого жуткого Левитина.

- Когда он должен вернуться?

- Через три дня. Если хотите, поговорите с ним.

- Если к тому времени в этом еще будет необходимость, - загадочно
произнес Дронго.

Они спустились по лестнице на второй этаж. Пройдя немного по коридору,
Сыркин открыл дверь. На этот раз он не стучал. В большой комнате, выходившей
окнами на другую от проходной сторону, сидело человек десять женщин,
работавших в белых халатах. Дронго заглянул внутрь. Типичная обстановка
больших и бедных научных коллективов конца девяностых.

- Раиса Асафовна, - окликнул одну из женщин Михаил Михайлович.

Сидевшая за первым столом женщина подняла голову, взглянув на него своими
раскосыми, настороженными глазами.

- Здравствуйте, Михаил Михайлович, - проговорила женщина. - Зачем я вам
понадобилась?

- Не могли бы вы выйти в коридор, - попросил Сыркин.

Женщина вышла вслед за ним. В конце коридора, у большого бокового окна,
их ждал Дронго. Это окно как бы разделяло две части здания пополам и
освещало весь коридор.

- Наш эксперт хочет задать вам несколько вопросов, - кивнул на Дронго
Михаил Михайлович.

- Да, пожалуйста, - как-то испуганно произнесла женщина. Ее испуг заметил
и Сыркин.

- Не волнуйтесь, - сказал он, - и не нужно переживать. Мы все знаем, что
вы не виноваты.

- Меня все время подозревают, - тихо произнесла женщина.

- Почему? - спросил Дронго.

- Мы с ней поспорили в тот день, - объяснила Сулахметова. - Она должна
была принести нам данные технического отдела и забыла вовремя это сделать.
Без них мы не могли закончить работу. Поэтому я позвонила и напомнила им об
этих данных. Она прибежала сюда и устроила мне скандал: мол, я специально
наябедничала Зинко-ву. И все об этом знали.

- Ну, если за это убивать человека, то тогда в трудовых коллективах у нас