Чтение 15–й страницы книги ~Двойной капкан~

- Экстрадиция Пилигрима, даже если Москва на нее согласится, не решает
проблемы. Дело не в Пилигриме и не в Рузаеве. Проблема в каспийской нефти. И
эту проблему, как я уже говорил, можно решить только сообща.

- Каким образом вы оказались втянутым в это дело, мистер Блюмберг?

- Случайно, сэр. Если считать случайность точкой пересечения
закономерностей. Мне принадлежит компания "Фрахт Интернэшнл". Мы внимательно
отслеживаем положение на нефтяном рынке. Особое внимание наших экспертов
привлекла ситуация с Каспийским трубопроводным консорциумом. "Интер-ойлу"
предлагали войти в него на семи процентах участия. Это обеспечивало
стабильную прибыль. Но "Интер-ойл" отказался. Это означало только одно: они
хотят получить все. Вы знаете, кто хозяин корпорации "Интер-ойл"?

- Да, - кивнул сэр Генри. - Некто Тернер.

- Тогда вам не нужно больше ничего объяснять.

- У вас есть определенный план?

- Я не могу назвать это планом. Есть кое-какие идеи. Они могут
превратиться в план лишь после того, как все заинтересованные стороны дадут
свое согласие на участие в акции. Рамки переговоров в Каире должны быть
расширены. Кроме Израиля и России в них должны участвовать США и
Великобритания. И предметом переговоров должна стать ситуация в кавказском
регионе. Пилигрим - всего лишь очень небольшая часть проблемы.

- Вы сказали, что я единственный человек, который может вас понять. Вы
имели в виду и помочь?

- Да, сэр.

- Какого рода помощь может оказать вам старый отставной адмирал?

- Участие США, а конкретно ЦРУ в этой совместной акции должно быть
санкционировано на весьма высоком уровне. У меня нет выхода на этот уровень.
У вас - есть. К вашим словам прислушаются.

Сэр Генри пощурился на дымок сигары.

- Вы не преувеличиваете остроту ситуации?

- После публикации интервью с Рузаевым Пилигрим совершил поездку на Север
России, на Кольский полуостров. И два дня провел в небольшом городе Полярные
Зори. Там находится Северная атомная электростанция. Вы помните второй
псевдоним Пилигрима?

- Да. Взрывник.

- Вот именно. Взрывник, - подтвердил Блюмберг.

- Взрыв АЭС - задача огромной сложности.

- Совершенно верно, сэр. Но Пилигрим один из немногих людей в мире,
который способен с ней справиться. И Рузаев этого не может не знать.

Его слова не рассеяли сомнений собеседника.

- Шариковая лазерная бомба, - со скептической усмешкой повторил сэр
Генри.

Но Блюмберг не собирался отступать.

- Я все же попробую вас переубедить, - проговорил он и достал из кейса
два листка с ксерокопиями газетных заметок. - Четыре дня назад в российских
газетах появилась информация ИТАР - ТАСС следующего содержания: "Вчера около
9 часов утра на шоссе в тридцати километрах от Грозного группа неизвестных
совершила вооруженное нападение на российских военнослужащих. Имеются убитые
и раненые. Преступникам удалось скрыться".

- Такие нападения в Чечне не редкость, - заметил сэр Генри.

- Не такие, - возразил Блюмберг. - Сообщение об этом случае дало и
агентство "Интерфакс", неподконтрольное правительству. Вот полный текст:
"Несколько дней назад группа старших офицеров и генералов российского
Генштаба во главе с начальником Генерального штаба вылетела с инспекцией в
Северо-Кавказский военный округ в связи с резко осложнившейся в последнее
время обстановкой в регионе. В четверг около 9 часов утра в тридцати
километрах севернее Грозного автоколонна с военными инспекторами попала в
засаду. Неизвестные вели перекрестный огонь из автоматического оружия и
гранатометов. По последним данным, погибло четверо российских
военнослужащих: начальник Главного оперативного управления Генштаба,
полковник из штаба округа и два водителя. Среди семерых раненых -
заместитель командующего ракетными войсками и артиллерией Сухопутных войск
Российской Федерации. Врачи оценивают его состояние как крайне тяжелое. На
месте происшествия работает экстренно созданная правительственная комиссия.
К месту ЧП стягиваются подразделения внутренних войск МВД России". Сообщение
озаглавлено "Опять война?".

Блюмберг выжидающе взглянул на собеседника. Сэр Генри долго молчал, затем
спросил:

- Что, по-вашему, это означает?

- Очень похоже на начало. Вторым актом может быть взрыв Северной АЭС.

Помедлив, сэр Генри осторожно, чтобы не сломался столбик пепла, положил
на каминный экран сигару и нажал кнопку звонка.

В кабинете появился Осборн. При виде сигары - четвертой за день! - лицо
его выразило крайнюю степень неодобрения. Но сэр Генри не обратил на это
внимания.

- Свяжитесь с госдепартаментом, - распорядился он. - Передайте миссис
Олбрайт, что я прошу принять меня завтра во второй половине дня. Уточните
время и закажите билеты на утренний вашингтонский рейс.

- Но, сэр...

- Выполняйте, Джонни.

Секретарь вышел. Сэр Генри окутался сигарным дымком.

- А теперь, мистер Блюмберг, выкладывайте ваши идеи.

III

Через четверть часа, когда посетитель умолк, сэр Генри решительно заявил:

- Вы сумасшедший, Блюмберг. Это невозможно сделать.

- Мы обязаны это сделать. Или хотя бы попытаться.

- Основная нагрузка ложится на российскую сторону. А вы сами сказали, что
в ваших спецслужбах сидят чиновники.

- К счастью, не все. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

Сэр Генри с сомнением покачал головой и неожиданно засмеялся суховатым
старческим смехом.

- Я сказал, что от старости нет лекарства. Я ошибся. Есть. И не одно.
Целых три. Кукурузное виски. Кубинские сигары. И такие сумасшедшие русские
евреи, как вы.

Вошел Джон Осборн, не без торжественности доложил:

- Сэр, государственный секретарь Соединенных Штатов миссис Олбрайт
заявила, что не может обрекать вас на такое утомительное путешествие. Она
сама прилетит к вам завтра десятичасовым утренним рейсом.

- Спасибо, Джонни. Вы свободны. Секретарь вышел.

Сэр Генри внимательно взглянул на собеседника:

- Совещание в Каире необходимо форсировать. Каким образом можно
подтолкнуть Россию?

- Это сделают израильтяне. Намекнут, что в случае дальнейших затяжек они
выкрадут Пилигрима и устроят открытый судебный процесс. Не сомневаюсь, что
на Лубянке, да и в Кремле, это очень хорошо понимают. На суде всплывут
вопросы, которые будут очень неприятны Москве. Например:

почему Пилигрим оказался в России и какая роль была ему уготована. У меня
нет, сэр Генри, полной информации, но уверяю вас: это очень непростые
вопросы. И кое для кого крайне неприятные. Поэтому Москва даст согласие на
переговоры.

- Но они могут просто убрать Пилигрима. И это было бы вполне в традициях
КГБ.

- Могут, - согласился Блюмберг. - Но у меня создалось впечатление, что
они решили отказаться от этого пути. И даже, как мне кажется, не намерены
препятствовать установлению контакта Пилигрима с Рузаевым. Это вселяет в
меня, как говорят дипломаты, осторожный оптимизм относительно реальности
всей идеи.

Сэр Генри Уэлш приподнял свой бокал с остатками виски:

- За успех вашего безумного предприятия, полковник.

Блюмберг в ответ поднял бокал и поправил:

- Нашего, Адмирал.

Глава третья. Наводка

Корреспонденту популярного московского ежемесячника "Совершенно секретно"
Игорю Сергеевичу К. было тридцать два года. Ему долго не везло, очень долго.
В отличие от большинства своих коллег, выпускников журфака МГУ, он закончил
редакторский факультет Полиграфического института (конкурс там был
поменьше), несколько лет просидел на мелких должностях в издательстве
"Прогресс", поработал выпускающим в ТАСС, позднее превратившемся в ИТАР -
ТАСС, что никак не сказалось на положении технических сотрудников, почему-то
именовавшихся "творческим коллективом".

Игорь не хотел быть членом "творческого коллектива". Он хотел быть
журналистом. Пусть не таким, как легендарные в годы его студенческой юности
Аркадий Сахнин или Анатолий Аграновский (кто их сейчас помнит?), но автором
с именем, которое стояло бы не мелким курсивом под заметкой, а красовалось
над заголовком.

Но с этим не получалось. Игорю иногда давали мелкие редакционные задания,
печатали, но в круг постоянных авторов не впускали. Там все были свои,
знакомые по журфаку, МГИМО, ЦК комсомола (это был уже уровень редакторов и
заведующих крупными отделами молодежных изданий). А он был чужой, без
связей. Как голый. Журналистская братия, пьянствующая в Доме журналистов,
была не в счет, хотя именно там Игорь встретил человека, который помог ему
изменить судьбу.

Это был пятидесятилетний, довольно пожилой, по меркам Игоря, журналист
Н., пьянчуга и краснобай, которого за пьянку изгоняли едва ли не из всех
крупных московских изданий, но тем не менее привечали и посылали в самые
дорогие дальние командировки. Частенько он пропивал командировочные и никуда
не ехал, но, когда отправлялся по заданию и привозил материал, это всегда
было нечто, заставлявшее говорить о себе всю журналистскую Москву. Правда,
чем-то значительным это казалось лишь тогда, в перестроечные времена с их
эвфемизмами, тонкими намеками и фигами в кармане. Но Н. не оказался за