точности как у Паркеров?, - мелькнула мысль, но додумать ее он не успел. Под
ногами загрохотали каменные плиты, налетевший порыв ветра взъерошил волосы,
солнце брызнуло в лицо, заставив сощуриться.
востоку, закругленной с одного конца и висевшей над стометровым обрывом. Эта
площадка была продолжением дворцовой кровли на уровне третьего этажа; сам
этаж возвели прямо здесь, будто пентхауз на крыше какого-нибудь
нью-йоркского небоскреба. Со стороны парка фасадом служили массивные колонны
и глухая, без окон, стена, но с террасы вид был иной, более веселый и
приятный: широкие оконные проемы за водопадом виноградных лоз, полосатый
тент, защищавший от солнца, скамьи под невысокими пальмами и мандариновыми
деревцами, фонтан и крохотный пруд, где в тишине и прохладе сияло чудо -
огромная амазонская кувшинка. Отдельно, метрах в двадцати от здания, у
южного края террасы стоял павильон с полусферическим куполом; купол был
раздвинут, и в щель выглядывало стеклянное око телескопа.
что-то тихо сказал сидевшему у порога человеку. Тот поднялся - будто перетек
из одной позы в другую без всяких видимых усилий, не напрягая мышц. ?Не
европеец, - отметил Каргин, - китаец или японец.
на слугу не похож - держится спокойно и с достоинством?.
пистолетную кобуру на ремне, понял: телохранитель.
наших. К девочкам, правда, не бегает, но пиво пьет.
Каргин остановился, сделал короткий поклон и протянул японцу руку.
зрачков, крепкое пожатие?
с улыбкой произнес Каргин. Спайдер чувствительно ткнул его в спину.
было много - не современные ?побрекито? в пестрых бумажных обложках, а
фолианты в коленкоре и ледерине, синие, черные и темно-серые, с вязью
готических букв, хмурые, как генеральская улыбка. Немецкий Каргин знал
посредственно, но догадался, что видит труды о второй мировой, причем
первоисточники - Роммель, Вальтер фон Рейхенау, Гудериан? Практики и
теоретики танковых битв, сражавшиеся в песках Сахары, на тучных нивах
Франции и в польских болотах?
рыжими бровями и прядями волос цвета глины, свисающих на лоб; рот будто
прорубленный ударом топора; глубокие складки, что пролегли от крыльев носа к
подбородку; широко расставленные глаза - их серо-зеленый цвет поблек, но
зрачки были колючими, как острия штыков. Ни признака старческой дряхлости и
никаких воспоминаний о юном дипломате, поклоннике искусства и прекрасных
дам? Как и писал в ?Форчуне? обозреватель Сайрус Бейли, этот потомок
пушечных королей был человеком жестким, не ведавшим ни жалости, ни сомнений.
предложили.
скрипучий.
девяносто пятого.
кавалерийские палаши? Мачете. Зеркальное лезвие, слегка изогнутое, как
тонкий лунный серп? Каргин, не моргая, уставился на него.
пятьдесят четыре. Живут в Краснодаре.
родителях он в фирму ?Эдвенчер? сведений не сообщал, а значит, их не имелось
у нанимателя, ни прошлого, ни нынешнего. В том не было нужды, поскольку
гибель завербованного и все его наследственные и семейные дела фирмы
?Эдвенчер? никак не касались. Легиона тоже. Легион платил за риск, за кровь
и раны, но любопытства там не проявляли ни к женам, ни к детям, ни к
родителям.
Каргину; резкие складки у губ вроде бы смягчились, померк пронзительный
холодный блеск зрачков.
коленях, но можно было поклясться, что он не видит ни строчки; он о чем-то
раздумывал, что-то прикидывал, взвешивал, соображал. Этот процесс был не
долог и занял секунд тридцать; потом рыжие брови шевельнулись, и по этому
знаку Спайдер, стоявший рядом, подтолкнул Каргина к выходу.
на пятках с выпрямленной спиной и ладонями, прижатыми к бедрам. Взгляд его
был устремлен к белому облаку, похожему на гигантскую птицу, взмахнувшую
крыльями; то ли он любовался ею, то ли с самурайским терпением ждал, когда
эта птица пролетит над головой и скроется в утренней дымке. Вздохнув, Каргин
тоже взглянул на облако, на кувшинку, дремавшую в пруду, потом зашагал к
дальнему краю террасы - туда, где она, закругляясь, висела над горной
кручей.
высокой точке западного склона. Скалистая гряда, подпиравшая ее, тянулась на
север и юг, затем плавно сворачивала к востоку и где-то у горизонта
смыкалась в неровный базальтовый овал. Вид был знакомым и точно таким, как
на снимках и компьютерных изображениях: темные стены кратера,
ядовито-зеленый мангровый лес, пронзительная синева Нижней бухты с
золотистой песчаной полоской, а чуть подальше - хаос каменистой осыпи,
торчащих под невероятными углами плит и глыб, трещин, разломов и пещер.
?Хорошее место для игры в прятки!? - мелькнуло в голове у Каргина.
гребне кратерной стены. Этот тракт, петляющий среди утесов, тоже был знаком
Каргину - на планах и картах он назывался Нагорным. Тут и там огражденная
перилами, дорога прерывалась тоннелями и металлическими мостиками,
проложенными от скалы к скале; она шла от парка к голубому глазу озера, а
потом спускалась к Нижней бухте и пляжным домикам. Их закрывали утесы, но
озеро с округлым куполом второго блок-поста Каргин разглядел во всех
подробностях и удивился, что там отсутствуют охранники. Ни солдат, ни
пулеметов в амбразурах? Странно! Мэлори утверждал, что на каждом блок-посту
дежурят по три человека или хотя бы два, стрелок и наблюдатель? ?Впрочем, не
мое это дело, - решил Каргин. - Мне, возможно, придется не солдатами
командовать, а отстреливать попугаев да крыс в мангровом болоте?. Тяжелая
длань опустилась на его плечо.
посматривая на небо. - Жара? Пора пиво пить? Я ведь тебе обещал?
нас пятым. Я, Сэмми, Том, Крис и ты, - Спайдер, пересчитывая, загибал
пальцы. - Время твое - ночное, с двух до восьми утра. Сменяет Том, после -
очередь Криса, а Сэмми достанется вечер? Что глядишь? Хочешь узнать, когда
дежурю я?
и выдавил:
почему?
парень! Тебя, я вижу, хорошо учили. Первый принцип во всех флотах и армиях -
начальник всегда прав! А знаешь, какой второй? - Спайдер выдержал паузу и
продолжил:
Глава шестая
острове не тянулось, а словно плелось; совсем не так, как в других местах,
где оно бежало и прыгало под бичом переворотов и войн, аварий и катастроф,
землетрясений и эпидемий. Здесь не случалось ровным счетом ничего. Жизнь шла
по заведенному распорядку: взводы охраны сменялись у пулеметов, техники
копошились в мастерских, повара готовили, горничные прибирали, конюхи
выгуливали лошадей, матросы драили палубу яхты. Утром, ровно в восемь, когда
наступал конец дежурству Каргина, на маленькой площади, между почтой и кафе,
встречались трое: мистер Балмер, вице-мэр, мистер Гэри, капитан ?Дункана?, и
Руис Акоста, просто капитан. Каргин мог разглядеть их в малый телескоп,