интересующие нас вопросы: откуда, из какого уголка Вселенной прибыли к нам
эти гости, какие формы жизни - едва ли белковые - они представляют, какова
их физико-химическая структура и являются ли они живыми, разумными
существами или биороботами с определенной программой действий. Можно
задать еще много вопросов, на которые мы не получим ответа. По крайней
мере, сейчас. Но кое-что предположить все-таки можно, какие-то рабочие
гипотезы можно обосновать и выступить с ними в печати. И не только в
научной. Во всех странах мира люди хотят услышать о розовых "облаках" не
болтовню кликуш и гадалок, а серьезную научную информацию, хотя бы в
пределах того, что нам уже известно и что мы можем предположить. Можно,
например, рассказать о возможностях и проектах контактов, об изменениях
земного климата, связанных с исчезновением ледяных массивов, а главное,
противопоставить отдельным мнениям об агрессивной сущности этой пока еще
неизвестной нам цивилизации факты и доказательства ее лояльности по
отношению к человечеству.
проговорил, воспользовавшись паузой, сидевший рядом с Зерновым ученый, -
можно добавить еще одно. Наличие дейтерия в обыкновенной воде
незначительно, но лед и талая вода содержат еще меньший процент его, то
есть более биологически активны. Известно также, что под действием
магнитного поля вода меняет свои основные физико-химические свойства. А
ведь земные ледники - это вода, уже обработанная магнитным полем Земли.
Кто знает, может быть, это и прольет какой-то свет на цели пришельцев.
гляциолог, - вмешался Зернов. - Зачем они моделируют все, что им
приглянулось, понятно: образцы пригодились бы им для изучения земной
жизни. Но зачем они их разрушают?
записку, он отвечал не только Зернову. - Допустим, что уносят они с собой
не модель, а только запись ее структуры. И для такой записи, скажем,
требуется разрушить или, вернее, разобрать ее по частям до молекулярного,
а может быть, и атомного уровня. Причинять ущерб людям, уничтожать их
самих или созданные ими объекты они не хотят. Отсюда синтезация и после
опробования последовательное уничтожение модели.
единственный вопрос Ирины, обращенный к Зернову:
где же у них глаза? Как они видят?
воспроизвести фотопутем. Создать, допустим, светочувствительную
поверхность так же, как они создают любое поле, и сфокусировать на ней
свет, отраженный от объекта. Вот и все. Конечно, это только одно из
возможных предположений. Можно предположить и акустическую "настройку"
подобного типа, и аналогичную "настройку" на запахи.
какой-то странной торжественностью Зернов.
подвела итог увиденному и услышанному, как бы раскрывала перед ними всю
значительность того, что им предстояло продумать и осознать.
12. ПИСЬМО МАРТИНА
заснеженной асфальтовой дорожки, соединявшей мой подъезд с воротами на
улице. Я надеялся, что придет Ирина. Теоретически она могла бы прийти, не
из сердобольности, конечно, а просто потому, что иначе она не могла ни
сообщить мне новости, ни передать поручения: телефона у меня не было. А
нас связывали новые деловые отношения: она была секретарем особого
комитета, а я его референтом со многими обязанностями - от пресс-атташе до
киномеханика. Кроме того, нам предстояла совместная командировка в Париж
на международный форум ученых, посвященный волновавшему весь мир и все еще
непостижимому феномену розовых "облаков". Возглавлял делегацию академик
Осовец, я и Зернов ехали в качестве очевидцев, а Ира - в более скромной,
но уж наверняка более важной роли секретаря-переводчицы, знавшей не менее
шести языков. Кроме того, в состав делегации был включен Роговин, физик с
мировым именем, обладатель того насмешливого баска, который запомнился мне
еще на просмотре фильма в затемненном конференц-зале. Командировка была
уже подготовлена, необходимые документы получены, до отъезда оставались
считанные дни, и нужно было о многом договориться, тем более что Зернов
уехал в Ленинград попрощаться с семьей и должен был вернуться со дня на
день...
просто соскучился по ней за эту неделю невольного заточения, даже по ее
насмешкам соскучился, даже по дымчатым прямоугольным стеклышкам,
отнимавшим у нее какую-то долю обаяния и женственности. Меня уже
нескрываемо тянуло к ней - дружба не дружба и даже не влюбленность, а то
смутное и неуловимое, что подчас неудержимо влечет к человеку и вдруг
исчезает в его присутствии. "Тебе нравится она?" - спрашивал я себя.
"Очень". - "Влюблен?" - "Не знаю". Иногда мне с ней трудно, иногда она
меня просто злит. Где-то симпатия вдруг перерастает в недовольство, и
хочется говорить колкости. Может быть, потому, что мы с ней очень разные,
и тогда эта разность заостряется вдруг как бритва. Тогда, по ее
уничтожающей оценке, мое образование - это компот из Кафки, Хемингуэя и
Брэдбери, а по моей ответной реплике, ее - это вермишель из "Техники
молодежи" за позапрошлый год. Иногда мне хочется сравнить ее с сушеной
воблой и лапутянским ученым, а в ответ она снисходительно относит меня к
племени ивановых-седьмых и присыпкиных. И все же мы в чем-то сходимся.
Тогда нам обоим интересно и весело.
просмотра в Академии наук. Я долго сидел в углу, пока не разошлись доктора
и кандидаты наук и не потухла люстра, упаковал бобины и коробки, сложил
все в свою спортивную сумку и опять сел.
высшим образованием, смылся бы, не дожидаясь конца совещания. А вы сидите,
слушаете, топчетесь и не уходите.
самопрограммирующиеся, меняем программу на ходу, в зависимости от
предмета, достойного изучения.
девушку с вашим умом и внешностью, которая любила бы ходить в кино и
гулять по улицам.
выхоленный, как дипломатический атташе. Она что-то печатала на машинке. Я
поздоровался с ней и сел за ее письменный стол.
Интересуюсь позавчерашними стенограммами.
обращая внимания на ее выпады, - поскольку, мне известно, намечены четыре
экспедиции: в Арктику, на Кавказ, в Гренландию и в Гималаи.
кружка, предложившим сыграть матч с Петросяном. Я даже растерялся.
сотрудники и лаборанты специальных институтов. НИКФИ, например. И не
смотрите на меня добрыми бараньими глазами. Учтите, я не говорю: глупыми.
Я просто спрашиваю: вы умеете работать с интроскопом? Нет. Умеете снимать
за "стеной непрозрачности", скажем, в инфракрасных лучах? Нет. Умеете
превращать невидимое в видимое с помощью электронно-акустического
преобразователя? Тоже нет. Я это читаю на вашем идеально побритом лице.
Так что зря брились.
вульгарис?
Теперь это все делают. Важнее получить изображение в непрозрачных средах,
Афанасьев Роман
Каргалов Вадим
Пехов Алексей
Акунин Борис
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий