сомневаюсь, что мы правильно истолковали послание твоего предка. Теперь ты
должен решить, кто из нас будет стоять во время коронации по правую руку
от тебя. Другими словами, кто будет Отворяющим Врата справа.
могу отдать предпочтение кому-либо из вас, показав тем самым, что его
дружбу я ценю выше, чем остальных. Вот почему я пригласил вместе с вами
Кевина МакШона. Он будет Отворяющим справа.
посмотрел на Кевина с откровенной неприязнью.
лишь безразлично пожал плечами.
МакКормаку наградил Кевина доброжелательным взглядом.
заверениям Колин до последнего момента не расставался с надеждой
когда-нибудь добиться от Дэйры взаимности...
перекусила и забралась в тёплую постель в своей уютной девичьей спальне.
Она не спала уже более полутора суток и на обратном пути из аббатства
святого Мартина, где нашёл своё последнее пристанище покойный король,
буквально валилась с ног от усталости. Однако сейчас, когда всё
закончилось, Дэйра была возбуждена до такой степени, что, несмотря на
ужасную ломоту во всём теле и тяжесть в голове, никак не могла успокоиться
и заснуть. Натянув до подбородка одеяло и бесцельно блуждая взглядом по
затемнённой комнате, она думала, думала, думала...
потому, что любил своего короля, но ещё и по той причине, что уже завтра,
согласно воле умершего, этот беспрецедентно короткий траур закончится и
наступит праздник - коронация нового короля Логриса. Король умер - да
здравствует король!
Она не могла представить королевство без отца, короля Бриана, могучего
великана с огромной рыжей бородой и густыми золотисто-медными волосами,
чуть тронутыми сединой. Добрый, весёлый, нежный и любящий великан, такой
забавный и неуклюжий, он всегда обращался с дочерью, как с хрупкой
игрушкой, всегда боялся чем-то ей повредить, что-то нечаянно сломать, а
когда брал её на руки, то становился похожим на косолапого мишку с
бочонком мёда, стремящегося устоять на ногах, не уронив свою драгоценную
ношу.
они не будут мчаться бок о бок на лошадях свежим морозным утром по
заснеженному лесу, преследуя оленя или лань, уже никогда она не услышит
после своего меткого выстрела одобрительный возглас отца: "Моя ты
Диана-охотница!", больше никогда он не устроит бурных разборок на
Государственном совете, которые так забавляли Дэйру, и порой она не могла
удержаться от смеха, глядя на перекошенные страхом лица провинившихся
министров и советников...
Колин IX.
своей любовью к ней, был её преданным другом и верным рыцарем - даже
чересчур верным и усердным, если вспомнить некоторые его не больно умные
выходки, вроде искусанного языка Эмриса, - и этот самый Колин теперь
король и её названный брат!
страшненьким. В нём произошла какая-то неуловимая, но, тем не менее, очень
существенная перемена. Всего лишь за одну ночь он как-то приосанился,
подтянулся, поступь его приобрела несвойственную ему прежде твёрдость и
важность, во всём облике его сквозила величественность. Колин был королём
и выглядел, как настоящий король.
прекрасного лебедя... ну, если не в прекрасного, то в гордого уж точно.
стал королём, оттеснив её на второй план. Развившееся у неё с годами
чувство собственной неполноценности не позволяло ей всерьёз помышлять о
власти. Дэйру совершенно не волновал вопрос, кто теперь станет королевой
(она догадывалась, кто) и займёт её нынешнее положение первой леди двора и
всего государства. После смерти отца ей казалось невыносимым и дальше
играть роль хозяйки в стране, где царствует другой король.
прискорбной необходимости когда-нибудь подчинить свою личную жизнь
государственным интересам. Но осознание этого факта нисколько не утешило
её, напротив - лишь вызвало новый приступ отчаяния вместе с чувством вины.
Внезапно её пронзила холодом мысль, что будь она более послушной дочерью,
выйди она замуж, как желал того отец, и роди ребёнка, ничего, возможно, и
не случилось бы. Король всё не хотел усыновлять Колина, так как это
преградило бы путь к престолу детям Дэйры, и в результате наследником
оставался Эмрис... Эмрис, тупое, самодовольное ничтожество - без сомнения,
он стоял за этим убийством!..
ещё и тем, что она уже выплакала все слёзы и не могла облегчить свою душу
рыданиями. - Прости, что я не послушалась тебя. За всё прости...
В отличие от других дам и девиц королевского двора, она не выглядела
сильно уставшей, так как вчера вечером её сочли недостаточно взрослой,
чтобы принимать участие в ночном бдении, и отослали спать. Это был тот
редкий случай, когда Бронвен охотно согласилась с мнением старших.
сказала Бронвен, отвечая на немой вопрос Дэйры. - Вот и пришла.
в чёрное траурное платье, лицо её выражало грусть, однако нельзя было
сказать, что она убита горем. Дэйра сразу почувствовала это, но не
обиделась. Бронвен была слишком легкомысленна и беззаботна, чтобы долго
печалиться, и вменять ей это в вину было бы так же глупо, как требовать от
горной реки, чтобы она несла свои воды потише. В Бронвен удивительным
образом уживались два разных существа - капризный, своенравный, шаловливый
ребёнок и умная, вдумчивая, проницательная женщина, - причём вторая
сторона её натуры обычно скрывалась под маской детской непосредственности
и показной наивности.
склонив набок голову, искоса поглядела на Дэйру своими ясно-голубыми
глазами.
на это надеялась. Впрочем, Колину виднее. Он знает, что делает. В любой
момент может начаться война с Готландом, а до того, в целях безопасности
государства, нужно ещё разобраться с Эмрисом.
добровольно покинуть страну и занять пост губернатора одной из наших
морских колоний по его выбору, но не ближе, чем в трёх неделях пути от
материка.
глаза. Ты ведь знаешь, я никогда не любила Эмриса, но он мой двоюродный
брат, и я не хотела бы увидеть, как его казнят... даже если он преступник.
Мой брат, ваш отец, мой отец - и так слишком много смертей.
редчайшим даром всепрощения.
так легче было бы жить... но я не могу... И давай не будем об этом. Мне и
без того горько.
Контровский Владимир
Максимов Альберт
Сертаков Виталий
Жюль Верн
Посняков Андрей
Перумов Ник