была горяча, как прогретая солнцем янтарная смола, и не открыла
глаз. Ноги ее проснулись вплоть до самого живота. Верх же, пока
укачиваемый Вольф вновь становился чересчур юным, продолжал
спать. И никто не смотрел на Ляписа.
возлюбленной, которое спало все целиком. Он встал, поиграл
мускулами и наклонился поднять девушку. Она повисла у него на
шее, и Вольф отнес ее прямо в ванную, где текла непрозрачная
надушенная вода. Усадив ее поудобнее, он вернулся одеться.
Ляпис был уже готов и ждал его, лаская двух других девушек,
которые в общем-то охотно этому подчинялись. Когда они уходили,
девушки их расцеловали и отправились воссоединиться со своей
подругой.
грудью вдыхали молочный воздух. Навстречу им попадались и
другие преисполненные безмятежности люди. Время от времени
кто-нибудь садился на землю, стаскивал с ног обувь и удобно
устраивался на тротуаре вздремнуть, перед тем как начать по
новой. Некоторые проводили в квартале влюбленных всю свою
жизнь, питаясь перцем и ананисовкой. Эти были худые и жилистые,
с горящими глазами, закругленными жестами и утоленным духом.
моряков, выходивших из голубого дома.
мускулистым телом и римским профилем.
спросил другой моряк, среднего роста и вида.
перед собой. -- Пошли.
мой приятель зовется Стремглавк.
Ляпис.
любим игры.
морские истории.
немногословный Стремглавк.
проигравших. Есть только более или менее выигравшие, чужим
выигрышем пользуешься точно так же, как и своим.
Черт с ним, со временем. Нужно испробовать все.
к ним. Ананисовка кипела у нее на подносе в серебряных стопках.
Она выпила вместе с ними, и все четверо крепко расцеловали ее в
губы.
совершенно расслабившихся, живых вплоть до кончиков пальцев
ног, окутывал туман.
Сказали да, да, да никогда, поскольку, по нашему мнению,
Кадароруссель бульбульбульбольшой чудомудоюдоак.
пробыли там три дня.
все это уже в прошлом. И кроме того, в настоящий момент, может,
это вовсе и не так, а как -- не определишь.
правы, это как раз тут. За два года, которые мы уже здесь, нам
так и не удалось отыскать это место.
двух одинаковых волн. А здесь все всегда схоже. Дома и дома.
Невозможно.
половине для игроков были установлены кожаные кресла, на другой
-- привязаны голые люди, женщины или мужчины, по вкусу. Сандр и
Стремглавк уже сжимали в руках трубки для кровянки, украшенные
их инициалами, и Ляпис взял со специального подноса две такие
же -- себе и Вольфу -- и коробку игл.
ним стояла девушка лет пятнадцати-шестнадцати. Игла воткнулась
ей прямо в мякоть левой груди, и большая капля крови выступила,
набухла и скатилась вдоль тела.
по грудям.
на мужчин. Женщин я люблю.
к двум первым, что послышалось легкое позвякивание стали о
сталь.
от этого не будет, старуху... под глаз.
забавного.
юношу, с безразличным видом разглядывавшего свои ноги. Он
набрал в грудь воздуху и выдохнул изо всех сил. Игла с размаху
попала в тело и исчезла в паху парнишки, который при этом
подскочил на месте. Подошел распорядитель.
Подумайте сами, как их оттуда извлекать, если вы пуляете с
такой силой!
пинцет из хромированной стали, деликатно покопался им в плоти.
Сверкающая красная игла вывалилась на кафель. Ляпис колебался.
Вольфу, -- хотя я вовсе не уверен, что мне это понравится так
же, как и им.
рот кротко сглатывал набежавшую слюну. На месте глаз у него
виднелись одни белки. Он откинулся на спинку кресла, корежимый
чем-то вроде спазма.
менялась мишень. Вдруг он замер.
его с грустным видом. Ляпис провел рукой по векам.
слишком сильно и схлопотал в отместку полсотни иголок в лицо,
тут же превратившееся в красную кляксу. Он жалобно стонал, пока
Куликов Роман
Махров Алексей
Зыков Виталий
Конан-Дойль Артур
Самойлова Елена
Перумов Ник