такой, как прежде. Он видел ее похожей на ту Труди, которая завтра
исчезнет на много лет. Или навсегда. На этот раз - уже навсегда...
сердце Ремблера, заставляя его менять свой ритм.
возвращалась откуда-то издалека.
стоять и наблюдать, как она начнет отдаляться, пока не исчезнет совсем?
Почему тогда он не остановил ее? Разве тогда он любил меньше? Или и впрямь
только теперь пришло время откровенности?
плечи, притягивая к себе.
Герберту захотелось отшвырнуть тряпку, скрывающую ее волосы, куда-нибудь
подальше, что он и сделал. Закрыв глаза, он уткнулся лицом в ее волосы, не
зная, как совладать с охватившим его порывом. Он не знал, что делать, -
просто обнял ее и замер, чувствуя, что голые женские плечи начинают
дрожать под его руками.
Труди, - что ты делаешь? Зачем?
если сможешь...
собственному откровению.
стоял испуг.
мире есть один идиот, который тебя любит. Просто любит, хотя до сих пор
никак не мог сказать об этом по-человечески...
прогнать его? Неужели я тоже неравнодушна к нему? Нет, так нельзя! Он
чужой, он не нужен... Нет!!!"
человека, так нагло вторгшегося в ее новую жизнь, и в то же время знала,
что не сумеет этого сделать.
время между ними хоть что-то могло остаться?
бессильно, будто сдаваясь.
твой дом... Заберем девочку и...
тебе? Ты не знаешь ее... И радуйся, что это так.
разлуки, я просто поддалась мелким сантиментам. Мне не следовало говорить
о том, что она вообще есть.
маску, - грим только усиливал этот эффект.
как начать с ней беседу и...
искренен до предела... Нет, за всеми пределами. Услышь же меня, пойми!" -
молил его взгляд.
давала о себе знать, но вскоре страдание прорвалось наружу, подчиняя себе
все черты его лица. На изумленную Труди смотрел действительно искренний,
уставший и измученный человек и жаждал даже не помощи - просто ответа.
Только каменное сердце смогло бы устоять перед его взглядом. И то, живое,
которое билось в ее груди, бешено запрыгало, не зная, как справиться с
этой новой навалившейся на нее тяжестью.
невозможном... Лучше предположи, что это не твой ребенок... Поверь, что я
была нечестна с тобой... Так будет лучше.
девочка - она урод, да? Калека или, может, чернокожая калека? Ведь это ты
скрываешь от меня? Но я ведь знаю, что она моя и...
Кажется, оттуда донесся слабый шорох. Ремблер не сразу уловил его, и
поэтому прыжок Труди показался ему совершенно внезапным и заставил на миг
замолчать.
был адресован тому, кто скрывался за дверью, но Ремблер принял его на свой
счет.
загладить свою вину. Я люблю вас обеих, хотя ни разу не видел девочку...
Дай нам хоть немного переговорить - и ты увидишь... увидишь... - он
замолчал и безнадежно махнул рукой.
проиграл, теперь оставалось только признаться в этом и уйти.
закрыться за его спиной. Теперь она не могла позволить ему уйти.
зарываясь лицом в его груди. Дорогая булавка царапала ей лоб, косметика
оставляла на ткани жилетки и пиджака яркие грязно-жирные следы. Герберт
гладил женщину дрожащими руками, чуть слышно повторяя ее имя.
рукам и ногам, выплескивая вместе со слезами целые годы двойной жизни, из
которой невозможно было вырваться. А в это время за дверью опять раздался
шорох и в приоткрывшуюся щелку выглянули два светящихся огонька...
приуныл. Слишком уж мирной и ничего не обещающей казалась ему суетливая
картина. Ничто не говорило о разборке между крупными бандами, да и самих
рэкетиров он никак не мог вычислить среди толпы. Ну ладно бы только
"невидимок" - на то они и невидимки, но ведь в банде Рудольфа состояли в
основном приметные личности, и по подсчетам их должно было собраться в
этот вечер никак не меньше десяти человек! И все же напрасно красавчик
искал глазами знакомые лица.
кулис вывалился неуклюжий, удивительно волосатый тип в рубашке,
застегнутой на одну пуговицу, чтобы была видна его шикарная звериная
шерсть.
Горилла Грегори раскрыл пасть и издал совершенно дикое звериное рычание,
от которого у Эла по спине пробежали мурашки.
сопровождающих "хищника" пригвоздили его к месту, и вся враждебная троица
начала продвигаться в его сторону.
- понял он вдруг, вжимаясь в стул.
же естественно перескочило на мотив какой-то песенки. Грянула музыка.
Забились в такт аплодисменты...
был ему противен, хотя он не мог не признать, что голосочек у того
уникальный: и нижние басовые ноты, и верхние, взять которые было под силу
только сопрано или альту, выходили у Гориллы Грегори с одинаковой
легкостью. Кроме того, Грег не просто пел и не просто пританцовывал: не
прекращая петь (многие из-за этого подозревали - впрочем, несправедливо, -
что он пользуется фонограммой), порой он вытворял настоящие акробатические
номера.
удачу, он обратил свой взгляд в зал - и тут же его сердце встрепенулось от
радости: во всяком случае, одно знакомое лицо среди безликой толпы он
узнал. И что это было за лицо! Джейкобс почувствовал, как его губы сами
расплываются в довольной улыбке. Перед ним сидел его "враг" Джоунс! И не
просто сидел - явно высматривал кого-то, сжавшись от страха. В толпе, не
на сцене высматривал! И пусть только кто-то попробует утверждать, что этот
психиатр попал сюда случайно!
спины. Но какова же была его радость, когда один из троих повернулся в
профиль! Этого было достаточно, чтобы в голове у детектива сложилась
четкая система.
бандой Рудольфа - пункт первый. Инициатива исходит от Рудольфа, и тот
согласен идти на переговоры - пункт второй. Бандитов всего трое, во главе
Березин Федор
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Трубников Александр
Посняков Андрей
Херберт Фрэнк