газета из более консервативных. - Следует опасаться возможных
беспорядков".
тут, то там светился и портрет Буна.
документами Джойс.
перед памятью Эрона лежит на ней мертвым грузом. Неподъемным: еще
чуть-чуть - и раздавит. Она ведь и сама сейчас - как загнанный зверь, и
уже развешены флажки вдоль ее дороги. Не красные - белые с черным, с
которых кричат, бьют по сердцу чудовищные заголовки.
очень своеобразный дух. Обычно они разделены изнутри невидимой чертой на
две половины, как в свое время для черных и для белых. В одной из них лица
постоянны: это местные жители, знающие друг о друге все или почти все.
Бармен осведомлен об их вкусах, не колеблется долго при формулировке
заказа: "Мне то же, что и всегда" - и знает, когда следует вызывать
вышибалу, - заранее, еще до того, как они сообразят затеять пьяную драку.
любимых столиков, у них нет в некотором смысле и личностей. Они приходят в
бар словно из ниоткуда и вновь отправляются в дорогу, в большинстве своем
не оставляя и следа.
приключений, а то и просто бродяги - обычно опытный глаз бармена сразу
определяет, с кем ему приходится иметь дело. И все же эта категория
посетителей всегда непредсказуема, и поэтому так настороженно впивается
его взгляд в каждого незнакомца. Даже если это всего лишь молодая женщина
с бледным, опухшим от слез личиком.
висела дорожная сумка, окончательно выдавая в ней приезжую.
внешности: можно было подумать, что молодая женщина тащит за собой тень
какой-то мрачной трагедии.
романтическим названием "Сладкая трава"?
обязан был обращаться вежливо. Если уж ей суждено принести неприятности -
то лучше не провоцировать их самому. Глядишь - и обойдется.
Глория.
одновременно рассматривая разноцветные бутылки с ликером.
Это должно быть где-то неподалеку отсюда.
глоток.
успокоившийся бармен.
устроили из-за этого нагоняй", - пришел к выводу бармен, наблюдая, как
судорожно глотает джин девушка.
Мидиан. Недавно там застрелили одного парня. Вроде он был маньяком. Так
вот, вокруг этого дела поднялся страшный шум, туда сразу же понаехали...
Вы ведь тоже интересуетесь именно этим, не так ли?
прорваться наружу.
не считая, швырнула деньги (у бармена челюсть отвисла, когда он подсчитал
выручку) и бросилась прочь.
свежее.
Казалось бы - какая мелочь, но Шерил Энн страдала от вынужденного молчания
по-настоящему. Она была из тех, кто не умеет копить слова и чувства в душе
- там для них было слишком мало места. Все, что приходило ей в голову,
должно было тут же выплеснуться наружу, но подруга и компаньонка не
вовремя подхватила простуду и бросила Шерил Энн посреди пути изнывать от
невозможности высказаться.
помещение женского туалета и ставшая вытирать глаза у того же зеркала, где
Шерил Энн наводила марафет, послужила для нее сущей находкой.
обратилась к ней Шерил Энн. - Чего ты плачешь? - она искоса наблюдала за
Глорией, не прекращая орудовать брасматиком. - Можешь мне не отвечать.
Женщина может плакать только по двум причинам: из-за мужчины или из-за
денег. Так из-за чего плачешь ты?
успокоиться и привести себя в приличный вид пошли насмарку: слезы хлынули
с новой силой.
добилась своего: "подруга" включилась в разговор. - Так что же он
натворил? Бросил? Уехал, не сказав ни слова?
верить в эту свою способность. И, самое удивительное, в подавляющем
большинстве случаев Шерил Энн все-таки попадала в самую точку.
Исчез.
ее - почти каждая из ее многочисленных подруг в свое время плакалась о том
же самом.
помаду обратно в косметичку. - Они все такие. Мужчины все одинаковые.
Вернется...
поспешила продолжить:
прическу и перейти, наконец, к своей любимой теме - о себе. - Меня вот
тоже бросили. А я и не грущу - больно надо... Может, выпьем?
хуже... вернется".
заголовки.
сумочку и подмигнула своему отражению.
эту глупую девочку - день ни в коем случае нельзя будет назвать
потерянным.
собой обратно в бар.
Василенко Иван
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Круз Андрей
Сертаков Виталий
Юрьев Сергей