Впрочем, к тому времени их почти никто не звал сектантами, особенно в кулуарах
городского филиала НИИПриМ.
часам дня. Попросили рукопись почитать - дескать, знают, что я в часы досуга
литературкой балуюсь, и намереваются издать. Ничего, что не по профилю, ничего,
что у них не издательство, зато лицензия есть. Вы только не удивляйтесь, Алик,
но я тогда вроде вас был, графомания помаленьку. Целый романище нарисовал.
Финал один остался. Разве что вы с "Быка в Лабиринте" начали, а меня с самого
начала на Геракле зациклило. Павшие там всякие, жертвы, Семья Олимпийская...
Одно удивительно, Алик: с такой скудной подготовкой, как у вас, прийти к
сходным взглядам на Элладу XIII века до нашей эры можно было лишь... одно скажу
- талант! Матерый вы человечище!.. Не обижайтесь, шучу. Короче, почитали в
ПриМе мое бумагомаранье, посетовали, что не до конца дописано, поговорили со
мной по душам и работу предложили. Завалили по уши всякими Аполлодорами,
Павеаниями, Ферекидами, Диодорами Сицилийскими в ассортименте; а от меня
требовалось - "сумасшедшие допуски и сумасшедшие выводы"! Комнату мне выделили,
то бишь кабинет, компьютер поставили. Меня еще удивляло поначалу - какого рожна
я, словоблуд-эллинист, им занадобился ? Потом уже понял: синтетиков у них не
хватало. Информации валом, а непредвзятых голов, которые способны на любое
безумное допущение, на синтез несовместимого - этого не было.
неплохой гонорар по тем временам, в придачу десять авторских экземпляров,
которые я за три дня друзьям раздарил... Спрашивал: почему в нашем городе книга
не продается ? Сказали, что книготорговцы весь тираж увезли за кудыкины горы,
где цены выше. И то дело - не отвечать же мне, дураку, что десятью экземплярами
все издание и ограничилось! Не для того Молитвина Иеронима Павловича на работу
брали...
"МИР". В смысле "Мифологическая Реальность". Не самая удачная аббревиатура, но
сойдет. Слыхал я, хотели сперва "Мифрел" назвать, но у одного британского
профессора уже похожее слово проскальзывало.
(после того, как взяли с меня подписку о неразглашении), каким образом в нашем
городе окопалась секта Волшебного слова. Прорвало в середине 90-х городские
очистные сооружения. Город почти все лето без воды, эпидемия грозит - тут
дюжина отчаянных голов и решила: прадеды, когда с озером случались нелады, шли
на поклон к водянику, когда с домом проблемы - домовому кланялись, если в лесу
беда - лешему мед или там девок носили-водили... Отчего не попробовать? Термин
придумали: болевые точки окружающей среды. Вроде иглоукалывания. Для них леший
не леший, а персонифицированная активизация саморегулятора леса-массива,
воздействовать на которую путем локальных приношений... Не пугайтесь, Алик, я
дальше не буду, самому больно было всю эту дребедень слушать. Поначалу не
выходило ничего, хоть полдома баклажаном измажь, а там глядь - сперва по
мелочам, дальше больше: канализация фурычит, электроприборы на "ять", про
ремонт квартир и думать забыли!
поскольку к Тем природным пращуры наши достучались еще во время оно.
считайте, что наши с вами соотечественники самые умные. Секте Волшебного слова,
как я понял, еще на тот день лет сорок было, не меньше. И ареал распространения
- широчайший. От черных кварталов Чикаго (этим жизненный прагматизм еще не всю
веру в Буду вытравил) до неоновых реклам Токио, где не раз в канализации видали
водяного-каппу с темечком, полным воды. Просто помалкивают они: кому охота рай
обетованный на психушку менять?!
мы хуже предков? Тем, что умнее? Так поглупеть - дело недолгое! Оглянись,
горожанин: кругом свои скалы и озера, свои солнце и звезды, свои засухи и
наводнения! Нарушили баланс - и загнулись! Причем никакого самовосстановления,
как в природе, не наблюдается, и даже наоборот! Приходится все время
поддерживать нормальный режим существования, быть рабом среды, пахать на нее,
родимую... Познакомился я там с одним старичком, из профессоров кислых щей,
тема у него была - "Акт творения". Он мне и рассказал, что в классических
мифологиях актов творения мира фактически два: глобальный и локальный,
вторичный. Первый, абстрактный, - это когда мышка бежала, хвостиком махнула.
Яйцо Брамы и раскололось; или там Небо с Землей инцесты почем зря крутят.
Второй Акт, конкретный, - это уже потопы, извержения, род людской на краю
гибели и начинает все сызнова. Умный был старичок, дотошный, одного понять не
мог: почему у тех замов-завов, кто его работу курировал, выправка армейская?
Очень уж его это дело волновало... а еще его волновало, что если момент
превращения крупных мегаполисов в окружающую среду, аналогичную природной,
можно считать первым Актом творения (мир, в котором можно жить, созданный
конкретным Творцом(ами) - остальное сути не меняет), то когда и каким образом
произойдет второй Акт нашей драмы ?
трубку крикнуть:
подростков: игрушечные бомбы по городу прятать и с электронным детектором
искать потом и обезвреживать - а проклятые террористы в дюжину-другую бомбочек
краденого урану напихали! Действительно, была такая игра, модная до
чрезвычайности, пацанва с ума сходила, да и бомбочки безопасные были - пшикнет
фейерверком, и все!
Алик! Второй Акт творения в одном, отдельно взятом за задницу, городе! Уцепить
обывателя за шкирку, как неразумного кутенка, сунуть за грань выживания и
заставить искренне, истошно, до поросячьего визга поверить в Тех пополам со
святцами, ибо больше верить не во что. Своими-то силами городскую
инфраструктуру нипочем не восстановить, у правительства в амбарах шаром покати,
а на переезд в другой город не у каждого деньжата найдутся! Вы вот, возможно,
уже плохо помните, а я как сейчас вижу: весь квартал в руинах, местами
радиацией трещит-подмигивает, а в одном-разъединственном доме и свет тебе, и
вода горячая, и отопление, и развлекательное шоу по телевизору! Тут уж во что
хочешь поверишь! И всех дел - мольбы вовремя возноси да жертвуй исправно! Жми
на болевые точки среды и заставляй саму себя лечить!
пробы, особенно когда мольба подтверждается сиюминутным результатом, и
результат можно пощупать, потрогать и в рот сунуть. В самом скором времени на
газовых плитах объявились "алтарки", в продаже возникли справочники со сноской
внизу, прямо на обложке: "Какому святому в каких случаях следует молиться"...
Алик, до смешного доходило, до курьезов! Вы вот не помните, а мне доводилось
видеть и такие абзацы: "XXXVII. Кто идет в лес или лесопосадку. Взывать к царю
Соломону (до Р. X.) - и поможет тебе. (Молит. 228)". И взывали: туристы кросс
вдоль березнячка чешут и хором:
растяжения связок...
правда. Эмигрировать из города можно: отец ваш уехал, и мои некоторые знакомые
- ведь о жизни нашей кому рассказать, никто не поверит; зато приехать к нам
далеко не всякий сумеет. Сейчас это и не особо важно: те, кто к моменту Большой
Игрушечной только взрослеть начинал, вроде вас и младше, в любом нормальном
городе жить и не сумеют! Куда вам ехать?! Вы к кентаврам привыкли, к лотерейным
молебнам по графику, к заговорам от короткого замыкания! Вас ночью подыми с
постели, вы наизусть, как попка, отбарабаните, кому за что свечка положена:
Луке-евангелисту (кто идет в огород садить), мученику Вонифатию (исцеление от
запоя), святителю Митрофану (в заботе о должности)... Я прав?! Вам моя
центральная квартирка с плитой без "алтарки" уже странной кажется, а в другом
каком городе все квартирки, все плиты пока что такие! Ведь все живут в
реальности обыденной, а мы с вами примерно десятилетие живем в реальности
мифологической? Другие законы, другие правила игры, другой образ существования
и сосуществования! Нам Минотавр какой-нибудь или там трудоустроенный утопец из
горводслужб понятней, чем брат родной, живущий за пару сотен километров от
нашего города! Ведь в любом нормальном месте любой нормальный человек отчетливо
представляет, что вокруг только Эти; а у нас и Эти, и Те. Мы даже не замечаем,
что у нас город навыворот! Ну вот мы и пришли к самому главному.
ванной комнатой, были прерваны самым неожиданным образом.
плавиться, и из нее высунулась жилистая склизкая ручища с обломанными ногтями.
Лапа эта попыталась за что-нибудь ухватиться, я отшатнулся, не успев еще
испугаться-и тут толстые пальцы вцепились в трубу, ручища напряглась, и из
стены выбрался тощий голый человек со спутанной гривой бесцветных волос.
Абрамыч.
своей тарелке: сижу, понимаешь, на унитазе со спущенными штанами и с исчезником
лясы точу!
голый, чего уж дальше заголять?!