АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
издевка, словно тень что-то умалчивала, и это "что-то" доставляло мертвому
невыразимое удовольствие.
Убийца-а-а...
Спотыкаясь, Марта кинулась вверх по круче.
...когда она вбежала в монастырский двор, даже не успев удивиться
тому, что ворота до сих пор не заперты, - толпа взволнованно
переговаривающихся монахов поспешно расступилась, пропуская Марту в круг.
Аббат Ян, воевода Михал и одноухий Джош стояли над раненым человеком.
Марта уже видела этого человека.
Это был один из гайдуков Михала.
- Их было пятеро? - гневно спрашивал воевода. - Всего пятеро?!
Гайдук молчал, сидя на земле и держась за наспех замотанное колено.
- На карету Беаты напали, - отец Ян повернулся к Марте, одной рукой
успокаивающе тронув взбешенного брата за локоть. - Разбойники, на полпути
от нас до Тыньца. Саму Беату увели в лес, одного гайдука зарубили, а
этого... этого отправили сюда.
- Разбойники? - Марта ничего не понимала. - Они требуют выкуп?
- Нет. Их атаман велел передать, что его зовут Мардула, сын Мардулы,
и что пленной женщине до поры до времени ничего не грозит. Просто он хочет
быть уверенным, что убийца Самуила-бацы явится в Шафляры - не на
сороковины, так за женой - и там заплатит Мардуле все, что полагается.
"Убийца!" - смеялся над рекой танцующий мертвец...
- Я не убивал отца, - воевода Райцеж смотрел на Марту исподлобья,
болезненно сдвинув брови над переносицей. - Я не убивал отца, Марта! Это
ложь!
И снова повернулся к раненому:
- Их было пятеро! Пятеро против вас двоих!
- Прости, пан воевода, - глухо шептал гайдук, глядя в землю. -
Прости... но тот, кто стоял рядом с атаманом... худой такой, весь в
темном... на голове берет с петушиным пером...
Гайдук собрался с силами и закончил:
- Он не человек, пан воевода! Святой отец, скажите ему: это не
человек! Поверьте мне, я говорю правду!
Марта склонилась над раненым и положила ладонь ему на плечо.
- Я верю тебе, - сказала она. - Это действительно не человек.
Джош поднял морду к равнодушному серпику месяца и безнадежно завыл.
Словно в ответ ему с опушки близкого леса донесся торжествующий
волчий вой.
ВЕЛИКИЙ ЗДРАЙЦА
Я не помню, кем был - я знаю, кем стал.
Изредка снимая свой замшевый берет с петушиным пером, схваченным
серебряной пряжкой, я напяливаю его на кулак и долго смотрю, представляя,
что смотрю сам на себя.
Перо насмешливо качается, и серебро пряжки тускло блестит в свете
месяца.
Я делаю так редко, очень редко, в те жгучие минуты, когда понимаю,
что больше не могу быть собой - но и перестать быть я тоже не могу.
Люди зовут меня дьяволом.
"Изыди, Сатана!" - говорят мне люди, и я смеюсь, исчезая: во-первых,
я не Сатана и никогда им не буду; во-вторых, я не могу уйти навсегда, даже
если меня гонят.
Я лишь исчезаю.
На время.
И мысленно благодарю изгнавших меня - потому что миг небытия для
того, кем я стал, стократ блаженней существования.
Люди зовут меня Князем Тьмы.
Я не князь.
Я - крепостной Тьмы.
Я ем хлеб Преисподней в поте лица своего, я могу лишь надеяться, что
когда-нибудь накоплю необходимый выкуп, и тогда меня отпустят на волю.
Позволят не быть.
Мне хочется верить, что надежда умирает последней.
Иногда я смотрю на очередного глупца, суетливо макающего перо в
собственную кровь и подписывающего договор со мной, и слышу его жалкие
мыслишки.
На самом деле, конечно, я не слышу их, но все это так однообразно...
"Сейчас я получу то, что хотел, - сглатывая липкую слюну, мечтает
этот червь, - я наслажусь желаемым, а потом я буду служить моему хозяину
верой и правдой, я докажу ему свою преданность и усердие - и после смерти
он сделает меня подобным себе, чтобы в аду мы вместе мучили глупых
грешников, не удосужившихся вовремя продать душу нужной силе. О, как я
буду велик!.."
Я смеюсь, а он думает, что я радуюсь, заполучив его ничтожную
душонку.
Он прав.
Я радуюсь.
Если он достигнет желаемого и станет подобен мне - он тоже будет
радоваться, когда кубышка с его выкупом из адской крепости станет хоть на
йоту полнее.
Он ведь не знает, что никогда не попадет в ад.
Ад попадет в него.
Согласитесь, что это не одно и тоже.
Впрочем, можете не соглашаться - мне все равно.
Люди зовут меня Нечистым.
Это правда.
Я нечист.
Но никто из таких, как я, никогда не был и не будет Повелителем
Геенны - не потому что мы мелки, а потому что с тем же успехом каторжника
можно назвать Повелителем рудников. И впрямь: он бьет несчастные камни
кайлом, он возит их в тележке, сваливая в карьер, он волен мучить копи как
хочет... он лишь не волен перестать это делать.
И перестать мучиться самому.
Вопрос: что делают в аду?
Ответ: мучаются.
Вопрос: кто мучается в аду?
Ответ: все.
Все.
Когда вы мучаетесь, это уже ад.
Он в вас.
Ад в вас, дорогие мои, он шипит и пенится, как недобродившее вино, он
ударяет в голову мягкими коварными молоточками; ад в вас, любезные
господа, но во мне его больше. Я - крепостной Тьмы, я - виллан Геенны, я -
пустая перчатка, я чувствую в себе заполняющую пустоты руку Преисподней и
завидую тому преступнику на эшафоте, в чье чрево входит сейчас заостренный
кол.
Ему, казнимому, легче.
Я никогда не видел подлинных Князей Тьмы; Противоречащих, Восставших,
Низвергнутых, которые и есть - ад.
Вещь в себе, умники-схоласты!.. ад в аду.
Я не помню, кем был - я знаю, кем стал.
Стократно хуже Им - они помнят, кем были. И вечность перед Ними
заполнена мучительным бездействием, в конце которого маячит
предопределение, беспощадная тень Армагеддона и Судного дня.
Dies irae, День Гнева.
Всякий раз, когда я чувствую в себе пальцы Князей, наполняющие меня
мукой и силой, я восхищаюсь их упорством, их неукротимой жаждой
деятельности, способной дотянуться из невозможного и заставить таких, как
я, становиться дьяволами и перекраивать детей Адама и Евы по своему образу
и подобию.
Я ненавижу Их.
Восхищение и ненависть сливаются в один страшный сплав, и я корчусь
от боли после каждого дьявольского трюка, ради которого вынужден впускать
в себя ад. Просто этого никто не видит. Я самолюбив, как самолюбивы только
рабы. Моя кубышка копит в себе монетки проданных душ, иногда я размениваю
одну из них, чтобы заполучить две, иногда я ошибаюсь... я мечтаю выйти на
волю, я мечтаю исчезнуть, мечтаю начать с дна, стать вошью, слизняком,
мхом, кем угодно...
Люди зовут меня дьяволом.
В чем-то они правы.
Но эта женщина... эта чертовка (я улыбаюсь - славный каламбур!),
утащившая раскаленную монетку погибшей души из-под самого моего носа,
оставив дьявола в дураках!.. о, радость моя, длинноногое сокровище, не
лишай Петушиное Перо счастья новой встречи - я не всеведущ и не всесилен,
но зато я терпелив и умею отделять овец от козлищ, делая из последних
ловчих волков Преисподней... где ты, милая?!
Я иду.
Я ищу тебя!..
Поверь честному дьявольскому слову: при определенных обстоятельствах
я даже соглашусь оставить тебе душонку этого наивного карманника, которого
я для забавы вынудил повеситься на собственном поясе.
Не веришь?
Спрашиваешь: что это за обстоятельства?!
Никогда не затевайте разговора с цыганками и дьяволами...
Люди зовут меня Нечистым.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 [ 15 ] 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
|
|