read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com




***

На обратном пути, идя через торговую площадь мимо Медного Бога и полуразобранного помоста. Волкодав свернул в один из проходов между рядами. Он помнил, что как-то видел там человека, торговавшего книгами.
Этот человек и теперь сидел на своем месте, у доверху заваленного лотка. В отличие от других продавцов, он не надрывал горла, нахваливая товар, не хватал прохожих за рукава и плащи. Сидел себе на раскладной, хитро вытесанной скамеечке, и, подперев рукой подбородок, что-то читал.
Судя по всему, торговля книгами была для него не делом, а скорее так, удовольствием. Чем он на самом деле зарабатывал себе на жизнь?
Прежде чем окликать его, Волкодав осмотрел прилавок. Книги были на разных языках, и почти каждая, если верить внешнему виду, прожила долгую и полную опасностей жизнь. Волкодав обежал взглядом пухлые фолианты в деревянных и кожаных переплетах, стоившие, наверное, целые состояния, и потянулся к невзрачной серенькой книжице, решив, что она, по своей малости, была здесь и самой дешевой. Положив промокший мешочек с раковинами у ног, он взял книжицу в руки и осторожно раскрыл посередине: удастся ли разобрать хоть одно знакомое слово?.. Благо за погляд, как известно, денег не берут. 0н успел только увидеть, что буквы внутри были-таки сольвеннскими.
- Доблестный воин неравнодушен к поэзии? - подняв голову, неожиданно осведомился торговец, и отвлекшийся Волкодав едва не выронил книжку.
Вообще-то застигнуть его врасплох было непросто: вот что делает с человеком ученость! А торговец продолжал:
- Не правд. ли, у Видохи Бортника не все одинаково хорошо, но попадаются и отменные строки?
Пока Волкодав соображал, как ответить, не теряя до стоинства, на выручку ему пришла Ниилит. Грамотности венна хватило ровно настолько, чтобы по крайней мере не держать книжку вверх ногами. И Ниилит, высунувшись из-за его локтя, негромко прочла нараспев:

Верша сбой круг, назначенный от века,
Роняет Небо наземь хлопья снега,
И кутает особенная нега
Седой Земли немеющий покров.
Сравню я их с четою стариков?
Все та же в тихой, ласке их любовь...

Волкодаву приходилось слушать странствующих сказителей. Ниилит вполне могла бы прокормиться, читая людям стихи. Он побился бы об заклад, что она знала и великое множество. А может, и сама сочиняла. Так говорить песнь может только тот, кто знает, как управляться со словом.
- А я-то думал, наше время совсем оскудело даровитыми людьми! - восхитился книготорговец. - Сказать по правде, я не смел и надеяться, чтобы последний труд обласканного Богами Видохи обрел здесь достойных ценителей... Я так полагаю, славный воин, ты покупаешь. Переплет, правда, плохонький, совсем не такой, какому надлежало бы быть. Зато всего полтора коня серебром...
Волкодав покачал головой и мысленно охнул, а вслух спросил:
- Нет ли у тебя, почтенный, какой-нибудь совсем простой книжки? С самыми простыми словами...
- Для тех, кто только овладевает искусством читать;
- Да.
Нагнувшись, продавец раскрыл обшарпанную берестяную коробку и извлек даже не то чтобы книгу - просто тетрадь из нескольких кожаных листков, сшитых вместе толстыми прочными нитками. Он протянул ее Волкодаву, и тот взял. На первой же странице красовались сольвеннские буквы. Все тридцать шесть штук. Четыре столбика, в каждом по девять.
- Вирунта! - сказал продавец. Волкодав не понял и на всякий случай промолчал. На второй странице были уже слова. Вверху листа - короткие, внизу - подлиннее. Потом слова, идущие друг за другом, как вьючные лошади или повозки в купеческом караване. В конце книжечки их было уже столько, что у Волкодава слегка зарябило в глазах.
- Благородный воин не только ценит стихи, но и учит грамоте сына?
Волкодав закрыл кожаную тетрадь. В конце концов, Тилорн с Эврихом действительно вразумляли грамоте веснушчатого Зуйко, так что особо врать и не понадобится...
- Это я сам не умею читать, - проговорил он спокойно. - И про Видоху твоего первый раз слышу. Но я хочу научиться. Сколько ты просишь за эту книгу?
- Три четверти коня серебром, - улыбнулся торговец. - Поистине, воин, затрата окупится.
- Я подумаю, - сказал Волкодав. - Спасибо, почтенный.
Они купили сладкою лука, который Ниилит собиралась поджарить на конопляном масле вместе с моллюсками, и зашагали домой. Волкодав с мрачным упорством читал вое вывески подряд и, конечно, ошибался, принимая "Рыжего Кота" за "Ражего Кита", и наоборот. И рычал на Ниилит, когда она пыталась подсказывать.
- Что такое "Вирунта"? - спросил он, уже подходя к мастерской.
Ниилит подумала и ответила:
- Так сольвенны называют порядок своих букв. По первым семи.
Волкодав не выдержал:
- Тоже сосед научил?
Ниилит лукаво скосила голубые глаза.
- Нет, я их просто увидела в той книжке, что ты смотрел... - Потом перестала улыбаться и сказала:
- Ты, наверное, все-таки простыл. Ты так кашлял...
- Может, и кашлял, - сказал Волкодав. Ниилит, робея, предложила:
- Мы бы полечили тебя...
Волкодав промолчал. Ниилит только вздохнула, не решаясь настаивать.

***

Проводив ее домой, Волкодав отправился к кольчужникам. Идти туда надо было опять-таки мимо торговой площади и всевозможных питейных заведений, в изобилии ее окружавших. Несмотря на то что день едва перевалил полуденную черту, в этом месте вполне можно было нарваться на раннего пьяницу. Волкодав, от греха подальше, прибавил шагу.
Быстро пройти, однако, не удалось. Едва он свернул за угол, как с противоположной стороны показались всадники, рысью ехавшие навстречу, - видимо, в кром. Посередине на вороном халисунском жеребце красовался молодой боярин. Волкодав узнал его без труда: тот самый, что стоял по левую руку кнесинки, когда она судила их со старым Варохом. Имя боярина было Лучезар, но Волкодав про себя так и называл его Левым. Очень уж напоказ, по его мнению, тянул он руку к ножнам, когда кнесинка велела Волкодаву приблизиться. За что такого любить?..
Венн посмотрел на приближавшихся всадников и усмехнулся в усы.
Впереди и по бокам боярина скакали шустрые отроки, и у каждого в руках покачивалось копье. Не ровен час, вдруг да обидит кто-нибудь вельможу!
Даром, что тот с пеленок драться учился. Мальчишкам, похоже, даже хотелось, чтобы сыскался такой неразумный. Хоть один на весь Галирад.
То-то бы уж они его...
Волкодав отступил назад, к стене какого-то дома, и подумал: галирадские сольвенны, по крайней мере, не ломали шапок, повстречав на улице витязей своего кнеса. Пока еще не ломали. Наверное, скоро начнут...
И в это время мимо него пробежала какая-то бедно одетая, неухоженная старуха и с плачем устремилась наперерез боярину, пытаясь ухватиться за стремя. Просительница, успел решить Волкодав. Ищет Правды боярской. А может, защиты от сильного человека...

***

Отроки между тем не упустили долгожданного случая себя показать. Не позволили бабке не то что коснуться стремени, - даже и приблизиться к своему господину. Юный воин сейчас же оттеснил ее лошадью, опрокинув на мостовую. Наклонившись в седле, он хотел еще наподдать наглой оборванке древком копья... Но не ударил, потому что над старухой, припав на одно колено, уже стоял рослый венн с длинным рубцом на левой щеке. Венн ничего не сказал, просто поднял голову и посмотрел на юнца, и тот внятно понял: еще одно движение, и ему настанет конец. Причем конец этот, вероятно, будет ужасен. Отрок торопливо толкнул коня пятками и поскакал следом за своими.
Убедившись, что возвращаться никто не собирался. Волкодав поднял старуху:
- Не ушиблась, бабушка?
Та только плакала, закрыв руками лицо. Плакала так, словно у нее на глазах убивали родню. Волкодав поправил повой, стыдно сползший с ощипанной седой головы. Женщина, похоже, была из восточных вельхов, но слишком много времени провела на чужбине: от прежнего только всего и осталось, что замысловатая, тонкая вязь зеленой татуировки на коричневой высохшей кисти. Да вместо сольвеннской поневы - плащ на плечах, сколотый дешевой булавкой. Линялая старухина рубаха, явно перешитая с чужого плеча, была опрятно заштопана, а на локтях виднелись тщательно притачанные заплаты. Служанка, рассудил Волкодав. А то и вовсе рабыня.
- Успокойся, вамо, - сказал Волкодав на языке ее родины. - Кто тебя обидел?
Услышав вельхскую речь, старуха подняла голову, посмотрела ему в лицо темными опухшими глазами и попыталась что-то сказать, но слезы лишили ее голоса.
- Над... мой Над... Сколько зим... - только и разобрал Волкодав.
Он огляделся по сторонам. Люди шли мимо, и те, кто не видел случившегося, с любопытством оглядывались на старую женщину, рыдающую в объятиях вооруженного мужчины. Мать встретила сына. А может быть, провожает? Хотя нет, скорее, все-таки встретила.
Праздные взгляды не особенно понравились Волкодаву, и он повел бабку в сторону, - туда, где виднелась приветливо распахнутая дверь корчмы.
Это был тот самый "Бараний Бок", чью вывеску он разбирал утром. Волкодав перешагнул высокий порог и почти перенес через него старуху: та не отнимала рук от лица и покорно плелась, куда он ее вел. Вряд ли у нее были причины особо доверять похожему на разбойника венну, но Волкодав понимал, что она его толком и не разглядела. Ей было просто все равно: так ведут себя на последней ступени отчаяния, когда кажется, что дальше незачем жить. Он знал, как это бывает.
Корчма оказалась на удивление обширной. Вот чему Волкодав поначалу дивился в больших городах: дома здесь лепились вплотную друг к дружке, чуть не лезли один на другой, чтобы хоть бочком, хоть вполглаза, а высунуться, показаться на улицу. Входишь вовнутрь, думая: на одной ноге придется стоять, - глядишь, ан от двери до стойки добрых двадцать шагов...
Народу внутри хватало. Час был самый что ни на есть подходящий для ужина, то есть дневной еды, когда солнце стоит на юге. Все, кто не имел в городе своего очага, стремились в харчевни перекусить. Сюда же спешила и добрая половина тех, кто вполне мог поесть дома. Харчевня - это ведь не просто щи, каша да пиво. Это и старые друзья, и новые знакомства, нередко куда как полезные для деловитого горожанина. И просто свежие люди со своими разговорами, а порою с самыми интересными и удивительными побасенками...
Обежав корчму наметанным взглядом, Волкодав нашел длинную скамью, совсем пустую, если не считать одного-единственного молодого парня, по виду - подмастерья кожевника. Венн подвел туда старуху и усадил в дальнем от парня конце, но тот встрепенулся, торопливо передвигаясь поближе:
- Занято здесь... люди вот сейчас подойдут. Волкодаву захотелось вышвырнуть кожевника вон, для начала приложив рыльцем о гладко оструганную, отеческую Божью Ладонь, но он сказал только:
- Потеснятся.
- Занято, говорю! - недовольно повторил подмастерье.
Волкодав тоже повторил, на сей раз сквозь зубы:
- Потеснятся.
Дальше спорить с ним усмарь не решился и обиженно замолчал. Волкодав остановил пробегавшую мимо хорошенькую служанку:
- Принеси, красавица, холодной простокваши для бабушки...
Вообще-то воду, молоко, простоквашу, квас и даже пиво в галирадских корчмах подавали даром, - но только тем, кто заказывал что-нибудь поесть. Поэтому Волкодав вручил девушке грош, и та, кивнув, убежала.
- Сейчас, вамо, - сказал Волкодав.
Питье отвлекает, заставляет человека думать еще о чем-то, кроме своих страданий, и тем помогает если не успокоиться, то хоть немного собраться с мыслями. Служанка вернулась из погреба и поставила перед Волкодавом запотевшую кружку. Волкодав пододвинул ее женщине:
- Пей.
Старуха безучастно взяла кружку и поднесла к губам.
- ...и вот тогда-то она и спустила на нас своих веннов, - достиг ушей Волкодава громкий и слегка хмельной молодой голос, донесшийся из глубины корчмы, оттуда, куда уже не доходил дневной свет из двери, лишь желтое мерцание масляных светильничков на длинных полицах по стенам. Голос был знакомый, и Волкодав сразу насторожился. Другое дело, он ничем этого не выдал и не стал оборачиваться.
- Сущие зипунники, - продолжал говоривший. - Пять или шесть рыл, каждый - трех аршин ростом и в плечах полтора. Чтоб мне, если вру!.. И где только таких набрала!.. Ну, то есть мы их сперва разбросали, да потом сразу два облома меня за руки взяли, а третий прямо в глаз ка-ак...
Это был один из возчиков. Тот, которому Волкодав вернул отобранный нож. Не очень понятно, зачем вообще ему понадобилось хвастаться бесславно оконченной дракой. Тем более, если он спьяну принял одною противника за пятерых. Но вот то, что двое веннов якобы держали его за руки, а третий калечил беспомощного кулаком...
Парень между тем вовсе отпустил вожжи.
- Тогда они у меня добрый нож и отняли, - поведал он слушавшим. - Мужики они, ясно, здоровущие, только я им все одно нос натянул. Сила силой, а и умишко надо иметь. Прихожу я, значит, на другой день, отыскиваю вожака ихнего... Сказать вам, что он там делал? Плевки наши на полу подтирал...
Дружный хохот сопроводил эти слова.
- Так вот, подхожу я этакой скромницей и ну ему свинью за бобра продавать: нож, мол, батюшкин, от родителя перешел. Смилосердствуйся, стало быть, не дай от срама погибнуть. Он, простота, тут же сопли распустил и его мне из своей конуры бегом назад вынес. Хоть бы посмотрел, ума палата, - нож-то новехонький...
На сей раз хохот вышел пожиже. Не все в Галираде успели забыть, как надо стыдиться родителей, не всем выходка возчика показалась смешной.
Другое дело - лишний раз зацепить веннов, это да!
От Волкодава не укрылось, как опасливо покосился на него подмастерье.
Волкодав кивнул ему на старуху:
- Присмотри, чтобы никто не обидел.
А сам поднялся на ноги и неторопливо пошел в сторону стойки.
Возчика он разглядел почти сразу. Тот сидел к нему спиной, и стол перед ним был сплошь заставлен пустыми кружками. Рядом лакомились пивом несколько местных парней. Кто-то отпустил очередную шуточку "...и вот приходит венн в город", все засмеялись. Волкодав продолжал идти, и наконец молодой возчик заметил, что сидящие напротив него по одному перестают его слушать и сами замолкают, глядя куда-то поверх его головы.
Он раздраженно оглянулся...
На него сверху вниз смотрел тот венн с постоялого двора Любочады.
Смотрел, не мигая. И молчал. И был примерно таким, как он сам только что расписывал. Саженного росту парень, сплетенный из железных узловатых ремней. А над плечом у него тускло посвечивала тяжелая крестовина меча.
Венн терпеливо ждал, пока не станет совсем тихо. И за этим столом, и за соседними. Потом он заговорил. Не очень громко, но слышно.
- Если ты считаешь себя мужчиной, вставай и держи ответ за свои слова, - сказал Волкодав. - А не встанешь, значит, ты просто мешок с дерьмом. И ничего больше.
Опять стало тихо. Уже вся корчма смотрела на них.
- Эй, полегче там, венн... - проворчал кто-то за спиной Волкодава.
Волкодав не стал оборачиваться и отвечать.
Он стоял очень спокойно и неподвижно, опустив руки. И ждал. И смотрел на обидчика, не отводя глаз.
Тот, конечно, успел опрокинуть в себя порядочное количество кружек, но был далеко не так пьян, как в день драки. Умирать ему не захотелось.
Он опустил голову и сгорбился на скамье, пряча глаза.
Видя, что вставать он вовсе не собирается, Волкодав резко нагнулся и быстрым движением, за которым мало кто успел уследить, выдернул нож из ножен на поясе возчика. Тот самый нож. Взяв тремя пальцами крепкое лезвие, Волкодав сломал его, как лучинку. Бросил на пол обломки и пошел молча, не оглядываясь, к столику у двери. Туда, где оставил старуху. Он знал, что успеет услышать, если возчик все-таки вздумает выкинуть глупость. Или не возчик, а кто-нибудь другой. Но ничего не случилось. К тому времени, когда он вернулся за стол, корчма гудела совершенно по-прежнему.

***

Каково бы ни было горе, нельзя рыдать без конца. Что-то переполняется в душе, и раздирающее отчаяние сменяется тупым безразличием. Вот и старая вельхинка, согнувшись над опорожненной кружкой, вытирала красные от слез глаза, но больше не плакала.
Подмастерье, видевший, как Волкодав ходил к стойке, встретил его со всем почтением и даже указал ему на старуху: мол, присмотрел. А когда через некоторое время шумной ватагой ввалились его друзья и начали сетовать, что места на скамье маловато, - замахал на них руками:
- Ничего, потеснитесь...
- Рассказывай, бабушка, если хочешь, - сказал Волкодав.
...Ее звали Киренн. Сорок зим назад, юной девушкой, взошла она со своим любимым на честное брачное ложе. Свадьбу, которой следовало бы состояться осенью, против всякого обыкновения справили в конце весны, потому что соседи-саккаремцы грозили войной и мужчины племени, дети Серебряного Облака, отправлялись сражаться. Пусть юноша-жених, рассудили старейшины, обретет любимую и хотя бы продолжит себя потомством, если ему суждено будет пасть. И он ушел, ее Над кланд Ар-катнейл, стройный, как молодой тополь, сильный, как сто быков, и румяный, как утренняя заря. Ушел, чтобы не вернуться...
Судьба была немилостива к юной жене. Боги не послали ей наследника, а другой раз замуж она не пошла, ибо воины рассказали ей, что ее Нада не было среди павших. Однажды Киренн ушла из дому и тоже не возвратилась.
Она отправилась в Саккарем, надеясь разыскать там мужа. И, конечно, не разыскала, только сама угодила в рабство. Долго носило ее, точно маленькую щепку в быстрой реке, и наконец прибило к берегу: девять зим назад здесь, в Галираде, добросердечные земляки-вельхи выкупили Киренн из неволи. Благо великой цены за нее, постаревшую и беззубую, уже не заламывали. Так она и осталась здесь жить - прислужницей у одной доброй вдовы...
И вот сегодня, когда Киренн отправилась на рынок за зеленью для хозяйкиного стола, ей случилось пройти мимо аррантского корабля, грузившегося перед близким отплытием. И вот там-то... у мостков, по которым вкатывали наверх бочки со знаменитой галирадской селедкой... стоял... с писалом в руке и вощеной дощечкой на груди, на плетеном шнурке... с рабским ошейником на шее...
- Он все такой же, мой Над... - Скобленую Божью Ладонь снова оросили прозрачные капли слез. - Все такой же красивый... только седой совсем...
Увидев ее, старый Над схватился за сердце и чуть не умер на месте. А потом бросился к ней, но на руки подхватить, как когда-то, уже не сумел.
Рука у него нынче была только одна, вторую он потерял в юности, в том самом первом и последнем бою. Но как же крепко он обнял ее этой своей единственной уцелевшей рукой!..
Так они и стояли, забыв про весь белый свет. Пока строгий окрик надсмотрщика не заставил очнуться, не сдернул со счастливых небес...
- А потом что? - спросил Волкодав.
А потом она сбивала покалеченные старостью ноги, металась по городу, пытаясь собрать выкуп за мужа. Кораблю предстояло сегодня же отправиться в плавание, и аррант Дарсий, хозяин Нада, вовсе не намеревался, ждать.
Обежав сородичей-вельхов, Киренн бросилась на торговую площадь, к звонкому кленовому билу, которым испокон веку призывали честной народ обиженные и терпящие горе, Киренн не родилась в Галираде и даже не была сольвеннкой. Кто бы мог ждать, что горожане станут выслушивать всклокоченную старуху?.. Ан нет же, не только выслушали, но даже стали метать к ее ногам деньги. Большей частью, понятно, медяки, но попадалось и серебро.
Собралось два с половиной коня.
Осталось еще четыре с половиной...
То ли глумился Надов хозхин-аррант, то ли вправду непомерно высоко ценил однорукого невольника, никому не дававшего пальца запустить в хозяйское добро. Прилюдно пообещал отпустить его за семь коней серебром.
Не более, но и не менее: беда, коли грошика недостанет. А когда его следующий раз в Галирад занесет, про то и сам он не ведал. Может, вовсе более не припожалует...
- Вот тогда, значит, ты к боярину... - сказал Волкодав.
Киренн кивнула. Что такое семь коней для боярина? Для витязя дружинного, ратной добычей и милостью кнеса взысканного без меры?..
Черненое серебряное стремя, к которому так и не допустили старуху, одно стоило больше. Ну так Левый, он левый и есть. На правую сторону не вывернется. Может, и не зря следовала за ним бдительная охрана. Не грех такого зарезать...
- Пошли, - сказал Волкодав. Поднялся и взял Киренн за плечо. - Пошли, вамо, выкупим твоего деда.
Не веря себе, вельхинка обежала глазами его латаную некрашеную рубаху и облезлые кожаные штаны и почти засмеялась:
- Да ты... Да ты сам-то, сынок...
- У меня есть чем заплатить, - сказал Волкодав. И от необратимости этих слов глухо стукнуло сердце. - Пошли, почтенная Киренн кланд Аркатнейл.

***

Волкодав сразу понял, что они со старухой чуть-чуть не опоздали.
Большой, низко сидевший аррантский корабль еще стоял у причала, но последние приготовления к отплытию споро заканчивались. Вот-вот на обеих мачтах поднимутся пестрые квадратные паруса. Упадут в воду причальные канаты. И судно медленно поползет прочь от берега, на ходу втягивая в себя якорный трос, свитый из крепчайшей халисунской пеньки...
Однорукого Нада Волкодав увидел тотчас же. Несчастный старик переминался у сходен, вглядываясь в толпу. Он и вправду был высок и плечист и, верно, в юности был куда как хорош. А на шее у него болтался бронзовый ошейник. Просвещенные арранты надевали на рабов ошейники с крепким ушком для цепи, чтобы в случае непокорства легче было приковывать для наказания. Вот Над высмотрел свою Киренн, потом шедшего за нею рослого венна... Волкодав видел, что поначалу Над принял его за старухиного сына. Может, даже и за своего собственного. Мало ли, мол, где, у какого племени мог вырасти тот сын... Потом раб понял свою ошибку и только вздохнул.
В это время, обогнав Волкодава и Киренн, к сходням быстрым шагом подошел коренастый, крепко сбитый рыжебородый мужчина.
- На корабль! - повелительно махнув рукой, приказал он старику. - Отплываем сейчас!
- Прошу тебя, Накар... - согнулся несчастный невольник. - Пожалуйста, позови господина...
- Может, тебе прямо Царя-Солнце сюда привести? - огрызнулся Накар. - А ну живо наверх, пока я тебе вторую руку не выдернул!..
Волкодав посмотрел на обширную тучу, понемногу казавшую из-за небоската тупые белоснежные зубы. Аррантские корабельщики любили отплывать перед бурей: надо было только вовремя миновать скалистые острова, а там уж попутный ветер доносил их чуть не до самого дома.
Мореходы они были отменные и в открытом океане никаких штормов не боялись.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 [ 15 ] 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.