ловле крабораков в нескольких километрах по течению. Зося очень
огорчилась, а Олег Олегович, как показалось Тойво Глумову, даже дух с
облегчением перевел. "Так это же другое дело! - сказал он. - Так бы сразу
и сказали..." И хотя никаких вопросов по поводу его озадаченности никто,
разумеется, не задавал, он вдруг пустился в объяснения: его-де смутило то,
что ночью во время паники он своими глазами видел, как Эрнст Юрген, всех
распихивая локтями, самым постыдным образом рвался в павильон к
нуль-кабине. Теперь-то он понимает, что ошибся, не было этого и быть,
оказывается, не могло, но в первый момент, когда он увидел Эрнста Юргена с
банкой пива...
слову. Не было этого ничего, никакой Эрнст Юрген вчера Олегу Олеговичу во
время паники не мерещился, а знал он, Олег Олегович, про этого Юргена
что-то совсем другое, что-то гораздо более занимательное, но, видимо,
нехорошее что-то, раз постеснялся об этом рассказать...
бархатистым курлыканьем, и бомбой вылетел из-из угла павильона
растревоженный Базиль, на ходу напяливая свою куртку, а солнце вновь уже
воссияло над Малой Пешей, и на площадь величественно, не пригнув собой ни
единой травинки, опустился, весь золотистый и лоснящийся, словно
гигантский каравай, псевдограв класса "Пума" из самых новых,
суперсовременных, и тотчас же лопнули по обводу его многочисленные
овальные люки, и высыпали из них на площадь длинноногие, загорелые,
деловитые, громкоголосые, высыпали и потащили какие-то ящики с раструбами,
потянули шланги с причудливыми наконечниками, засверкали
блиц-контакторами, засуетились, забегали, замахали руками, и больше всех
среди них суетился, бегал, размахивал руками, тащил ящики и тянул шланги
Лев-Дуремар Толстов, все еще в одеждах, облепленных засохшей зеленой
тиной.
неторопливо плывшим где-то над южными окраинами Свердловска.
вероятный вид животных. Анализы получились такие же, как у аварийщиков.
Удивлялись, что не сохранились оболочки эмбриофоров. Поражались
энергетике, твердили, что это невозможно.
все знал, все понимал, но представления не имел, что мне делать с этим
моим видением, знанием и пониманием. Я ничего не мог придумать, а
сотрудники мои и коллеги только мешали мне. В особенности Тойво Глумов.
отправить его в отпуск. Всех их отправить в отпуск, до последнего стажера,
а самому отключить все линии связи, заэкранироваться, закрыть глаза и на
сутки хотя бы остаться в полном одиночестве. Чтобы не надо было следить за
своим лицом. Чтобы не надо было думать, какие мои слова прозвучат
естественно, а какие - странно. Чтобы вообще ни о чем не надо было думать,
чтобы в голове возникла зияющая пустота, и тогда в этой пустоте искомое
решение возникнет само собой. Это было что-то вроде галлюцинации - из тех,
что бывают, когда приходится терпеть нудную боль. Я терпел уже более пяти
недель, душевные силы мои были на исходе, но пока еще мне удавалось
владеть своим лицом, управлять своим поведением и задавать вполне уместные
вопросы.
"Эмбриотехника". Горбацкому. Лично. И Флемингу. На всякий случай. Все - от
вашего имени.
самое главное не прошло мимо руководителя. В идеале руководитель сам
должен был вычленить и подчеркнуть это главное, но на это у меня уже
недоставало сил.
Необычная технология - это не самое главное. Главное - это дисперсия
реакций.
свидетелей на две неравные группы. Строго говоря, даже на три. Большая
часть свидетелей поддалась безудержной панике. Дьявол в средневековой
деревне. Полная потеря самоконтроля. Люди бежали не просто из Малой Пеши.
Люди бежали с Земли. Теперь вторая группа: зоотехник Анатолий Сергеевич и
художница Зося Лядова, хотя и перепугались вначале, но затем нашли в себе
силы вернуться, причем художница увидела в этих животных даже какое-то
очарование. И наконец - престарелая балерина и мальчик Кир. И еще,
пожалуй, Панкратов, муж Лядовой. Эти вообще не испугались. Даже напротив.
Дисперсия реакций, - повторил он.
Кто-то произвел в Малой Пеше эксперимент по искусственному отбору,
разделил людей по их реакциям на тех, кто годен и кто не годен к чему-то.
Совершенно так же, как этот кто-то пятнадцать лет назад производил отбор в
подпространственном секторе входа 41/02. И нет вопроса, кто этот кто-то,
владеющий неведомой нам технологией. Тот же самый, кому по какой-то
причине встала поперек дороги фукамизация... Тойво Глумов мог бы и сам все
это мне сформулировать, но, с его точки зрения, это было бы нарушением
служебной этики и принципа "сяо". Делать такие выводы - прерогатива
руководителя и старшего в клане.
доставало сил.
ресницы и глянул на меня в упор.
спать?
человек на его месте сказал бы какую-нибудь дерзость. Тойво сказал:
закончиться.
Харьков.
Совершенно распустились. Неужели я каждый раз должен предупреждать
каждого, чтобы не распускал язык? Не КОМКОН-2, а клубные посиделки...
предельные и запредельные свойства человеческой психики. Полным-полно
странных людей.
задание.
почтил своим посещением знаменитый Колдун с планеты Саракш. Кто такой
Колдун? Это, безусловно, мутант. Более того, он владыка и повелитель всех
мутантов в радиоактивных джунглях за Голубой Змеей. Он обладает многими
удивительными способностями, в частности он психократ. Что такое
психократ? Психократ - это общее название для существ, способных подчинять
себе чужую психику. Кроме того, Колдун - это существо необычайной
интеллектуальной мощи, из тех сапиенсов, которым капли воды достаточно,
чтобы сделать вывод о существовании океанов. Колдун прибыл на Землю с
частным визитом. Почему-то в первую очередь его интересовал именно
Институт Чудаков. Может быть, он жаждал найти себе подобных, мы не знаем.
Визит его был рассчитан на четыре дня, а уехал он через час. Вернулся к
себе на Саракш и там растворился в своих радиоактивных джунглях.
только правду. Дальше начиналась псевдоквазия.
просьбе пытаются выйти с Колдуном на связь. У них ничего не получается. То
ли Колдуна мы здесь на Земле, как-то обидели, сами того не ведая. То ли
одного часа достало ему, чтобы получить всю необходимую для него о нас
информацию. То ли вообще произошло что-то специфически Колдуново и потому
для нас непредставимое. Короче говоря, надлежит отправиться в Институт,
поднять там все материалы по обследованию Колдуна (если таковое
производилось), переговорить со всеми сотрудниками, кто имел с ним дело,
выяснить, не произошло ли с Колдуном в Институте что-либо странное, не
запомнились ли какие-нибудь его высказывания о Земле и о нас, людях, не
совершил ли он каких-либо поступков, в то время оставшихся без внимания, а
ныне представляющихся в новом свете.
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Семенова Мария
Акунин Борис
Шилова Юлия
Орлов Алекс