закончилась целая историческая эпоха. Поэт вполне мог рассчитывать на
изменение всего политического курса империи.
императора Константина. Тот еще не взошел на престол, но уже возникли
иллюзии. Вернувшись в свою берлогу, Пушкин сразу пишет Катенину в Москву:
"...как поэт, радуюсь восшествию на престол Константина I. В нем очень много
романтизма... К тому же он умен, а с умными людьми все как-то лучше; словом,
я надеюсь от него много хорошего". Не исключено, что эти верноподданнические
строки написаны в расчете на перлюстрацию письма -- прием старый, как сама
перлюстрация.
уходят в Петербург и Москву каждый почтовый день: "Если я друзей моих не
слишком отучил от ходатайства, вероятно, они вспомнят обо мне",-- намекает
он Плетневу и далее говорит о том, что в России поэту делать нечего (см.
эпиграф). Мысль о "самоосвобождении" оставлена, зато все усилия
сконцентрированы на легальных хлопотах перед царем Константином.
Константина: через несколько дней тот отрекся от престола в пользу младшего
брата. Пушкин надеется на высочайшее снисхождение вступившего на царствие
Николая. Но из Петербурга в ответ -- мрачные вести о бунте выведенных на
Сенатскую площадь полков. Скоро Пушкин узнает подробности о том, что в ночь
на 14 декабря великий князь Николай Павлович зачитал манифест о своем
вступлении на престол, и войска отказались присягнуть новому императору.
Военный губернатор Милорадович, занимавшийся делом Пушкина до ссылки поэта
на юг, смертельно ранен на площади Каховским. Войска рассеяны артиллерийским
огнем. В Петербурге обыски и аресты.
время для ареста из-за политических причин (в отличие от советского времени)
властям нужны были улики. Чтобы их уничтожить, поэт сжигает свои тетради,
где находились и автобиографические записки, над которыми работал четыре
года. Позже он говорил, что сделал это, боясь, что записки могут замешать
многие имена и умножить число жертв. Но, конечно, боялся и за себя, что
вполне естественно.
Вяземского и некоторых других корреспондентов. Все эти письма тоже ушли в
огонь. Пушкин сжег важную часть своего архива и после не жалел об этом; он
вообще редко жалел о прошлом. Впрочем, если бы не первый импульс, мог бы и
не сжигать. Допустим, он не мог сесть на лошадь да отвезти друзьям в
Тригорское: друзья могли разболтать. Не хотел доверить Арине Родионовне --
прислугу бы допросили. Но мог ведь спрятать в лесу -- имение-то большое.
Когда в Москве в начале восьмидесятых начала писаться эта книга, для поиска
спрятанных рукописей органы привозили взвод солдат и велели срывать на
дачном участке весь слой земли глубиной в метр. Одна группа солдат копает, у
другой -- отдых; через час они меняются. Тому, кто найдет -- премия:
увольнительная домой на несколько дней. И рыли солдатики за надежду увидеть
маму, не задумываясь, что рыли могилу инакомыслящему писателю и его
рукописям. Но даже и в таком случае не под силу им было бы срыть
Михайловское имение в поисках запретных мыслей.
бесценные рукописи свои и только сказал, что сжег, чтобы не искали?
Маловероятное предположение, а все ж пока нельзя его отвергнуть начисто.
Вяземский, например, принял на хранение портфель с рукописями декабристов и
возвратил его в сохранности Пущину, когда тот вернулся с каторги. Интересно
бы узнать, что писал Пушкин в своих автобиографических заметках о намерениях
отправиться за границу. Впрочем, и без того много сохранилось, не упустить
бы важное из имеющихся материалов. Его герой тех дней -- граф Нулин,
"русский парижанец",
судьбе Пушкина. За ним действительно последовал ряд важных для него событий,
но связанных не с восстанием непосредственно, а со сменой царя.
проступков: в Кишиневе был дружен с тремя декабристами, состоял в масонской
ложе, которая была запрещена, был знаком с большей частью заговорщиков,
покойный царь упрекнул его в безверии. Вот и все. Послав этот список
Жуковскому с просьбой сжечь письмо, Пушкин резюмировал: "Кажется, можно
сказать царю: Ваше Величество, если Пушкин не замешан, то нельзя ли наконец
позволить ему возвратиться?".
какие-нибудь сведения о заговоре, не объявили о том полиции. Этот упрек
Пушкин отводил: кто ж, кроме полиции и правительства, не знал о заговоре?
невиновности) сообщает он вскоре и Дельвигу: "...никогда я не проповедовал
ни возмущений, ни революции -- напротив... я желал бы вполне и искренно
помириться с правительством... Твердо надеюсь на великодушие молодого нашего
царя" (выделено Пушкиным. Объяснение причин этого нетерпения находим в
письме, посланном Плетневу. Пушкин ждет милости, надеясь, что сбудется его
желание уехать: "Ужели молодой наш царь не позволит удалиться куда-нибудь,
где бы потеплее?". И -- "пускай позволят мне бросить проклятое Михайловское.
Вопрос: невинен я или нет? но в обоих случаях давно бы надлежало мне быть в
Петербурге".
оставляет себе что-то, ту малость, ниже которой интеллигентный человек
опуститься не может. Убеждения в этой части земного шара иметь можно, нельзя
их лишь высказывать, и Пушкин это понимает: "Каков бы ни был мой образ
мыслей, политический и религиозный, я храню его про себя и не намерен
безумно противоречить общепринятому порядку и необходимости". Он готов к
компромиссу, только выпустите.
Обсуждают неувязки старых планов, которые отменились сами собой в связи с
тем, что вскоре все будет решено новым царем. Пили за него. Всю ночь
напролет Пушкин читал Вульфу "Бориса Годунова". Накануне Нового 1826 года
вышел том стихотворений гигантским тиражом 1200 экземпляров --
доказательство недюжинной либеральности прессы в те времена. Однотомник этот
рекламировали широко, и деньги за него Пушкину поступили немалые. Помещик
Пещуров отказался от наблюдения за поэтом. На Новый год пили за надежды,
которые теперь-то уж обязательно должны осуществиться: и русская зима имеет
свой конец.
по делу о декабристах. Во многих делах фигурировали стихи и слова Пушкина.
Павел Бестужев на допросе показал, что причина его вольномыслия -- стихи
Пушкина. Михаил Бестужев-Рюмин заявил, что вольнодумные стихи Пушкина
распространялись по всей армии. Пушкина упоминали на допросах А.Бестужев,
барон Штейнгель, мичман В.Дивов, капитан А.Майборода.
мрачную картину показаний офицеров друг на друга и на самих себя, хотя никто
не вымогал этих показаний под пытками или угрозами. Не упомянул поэта на
допросе Пущин, а на прямо поставленный вопрос отвел его вину, сказав, что
Пушкин был всегда противником тайных обществ.
оснований. Допросы шли полным ходом, по всей стране производились обыски и
аресты. Пушкин знал, что исчез Вильгельм Кюхельбекер и, согласно официальной
версии, погиб в день бунта. А Кюхельбекер оказался среди тех немногих
участников восстания, которые решили немедленно бежать за границу.
сыщики и добровольные доносчики, Кюхельбекер благополучно пробрался домой и
затем столь же благополучно выехал. Он сумел раздобыть подложный паспорт. Он
знал, как и куда двигаться. Он допустил лишь одну оплошность: не запасся
деньгами. Сравнительно легко добрался он до границы, и здесь его свели с
тремя парнями, которые согласились переправить его за границу. Плата за это
-- две тысячи рублей. У Вильгельма оставалось только двести, и он решил
ехать сам.
около полутора месяцев. Его искали, уже распространили его приметы, которые
сообщил полиции бывший его друг Булгарин. В пограничных местностях
бдительность установлена была особая. Кюхельбекер подделал дату в своем виде
на жительство и благополучно добрался до Варшавы. Три года назад он
возвращался этой дорогой из-за границы и помнил эти места. У беженца в
кармане было два адреса верных людей, но он не успел их навестить: его
опознали на улице. 28 января в Петербурге стало известно о его аресте.
бегства, скорей всего, то были воспоминания, которые находились в архиве
Кюхельбекера, доставшемся Тынянову, а после исчезнувшем. Учитывая время
написания, то есть сталинские годы, Тынянов нарисовал эту сцену удивительно
смело. Смысл ее прозрачен: спасение только на Западе; в полицейской России
со всеобщим доносительством деться некуда.
западной философии Кюхельбекер влиял на взгляды Пушкина. В письме,
полученном от Дельвига, Пушкин прочитал: "Наш сумасшедший Кюхля нашелся, как
ты знаешь по газетам, в Варшаве". "Как ты знаешь по газетам..." -- это
написано для третьего читателя, для перлюстратора. Дельвиг сперва начал
писать "пой", т. е. "пойман", но одумался, зачеркнул и написал "нашелся".
арест беглеца Кюхельбекера. Вряд ли Пушкина сильно удивил факт, что
Кюхельбекер попытался осуществить то же, что сам поэт,-- удрать за границу.
Но, без всякого сомнения, Пушкина потрясло, что друг его был схвачен
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Вронский Константин