монголов.
взвились кверху, рассыпая искры.
ный, поехал позади Бату-хана. Монголы садились на коней, вьючили послед-
ние котлы. Вскоре длинный караван потянулся с холма в сторону затянутого
серыми тучами неведомого запада,
озере мудрости я зачерпну прочной сетью серебристую стаю правдивых вол-
нующих мыслей, где я найду раскаленный котел кипящей смолы, чтобы ею на-
чертать полные жгучей жалости и негодования картины горя, отчаяния и бе-
зутешных слез, которыми сопровождается каждый шаг вперед монгольского
войска?.. Это войско пожирает и уничтожает все, что ему попадается на
пути... Каждый человек, женщина или ребенок становятся беспомощными
жертвами неумолимых воинов... Всякое сопротивление карается смертью,
всякая покорность влечет тяжелое рабство, и ничто не спасает встречно-
го... Где же ряды смелых удальцов, которые не дрогнут при страшном вое
четырехсоттысячной орды несущих разгром и смерть монголов? Кто отбросит
степных хищников, занятых только страстью грабежа и насилия?"
держа на коленях лист серой самаркандской бумаги. Он старательно продол-
жал свои "Путевые записки".
ных" Субудай-багатура. Тот ехал впереди на саврасом иноходце, то замед-
ляя шаг при подъеме и останавливаясь на вершине холма, то ускоряя его на
гладкой равнине. Тогда верблюд, раскачиваясь, мягко бежал сильной стре-
мительной иноходью и равномерно подбрасывал вцепившихся в края корзины
Хаджи Рахима и старого Назара. Хаджи Рахим писал:
та, сухого, знойного, без дождей. Путь, проложенный веками, направлялся
от одной степной речки к другой, так что громадное скопище коней не осо-
бенно страдало от жажды и бескормицы. Степь зеленела весенними побегами,
а чем дальше, тем больше попадалось сохранившихся после весенних разли-
вов поемных лугов, болот и речек с камышами, где было Достаточно корма
для неприхотливых татарских коней.
трем дорогам такой широкой лавой, что понадобилось бы три дня пути, что-
бы проехать от левого крыла до крайнего правого крыла огромного мон-
гольского войска.
рем. Передовые разведчики отыскивают для него Заблаговременно удобные
для остановок места, богатые камышами или луговой травой.
гих брата Бату-хана. Каждый из них имеет тумен, они поддерживают друг
друга и с помощью гонцов находятся в постоянной связи. Они выполняют
приказ джихангира: покорить северное, Булгарское царство, лежащее на ре-
ке Каме, притоке Итиля. Середину всего войска занимает Гуюк-хан, а
дальше, к левому крылу, движутся тумены других царевичей-чингизидов. Гу-
юк-хан нарочно избрал себе середину войска - он все еще надеется, что
власть над всеми отрядами перейдет к нему, что Бату-хан будет смещен или
внезапно умрет - да сохранит его небо от этого! - и тогда, уже без спо-
ра, Гуюка объявят джихангиром.
гатуром, а этот старый одноглазый полководец прославлен своими стреми-
тельными переходами и проносится, как ураган. Он со своим туменом вне-
запно показывается то па правом, то на левом крыле, то в середине войс-
ка, делает ночную остановку и опять исчезает в неизвестном направлении.
разобранным походным его шатром И легкими кожаными китайскими сундуками.
В них хранятся нанесенные на пергамент чертежи земель, через которые
предположен поход. Там же находятся пайцзы золотые, серебряные и дере-
вянные; их джихангир раздает тем, кому хочет оказать милость.
боевая железная колесница. Это закрытый ящик, обшитый железными листами,
поставленный на два высоких колеса. Во все четыре стороны прорезаны уз-
кие щели, предназначенные для наблюдения и стрельбы из лука. Всякий, кто
приблизится к колеснице без разрешения, будет ранен отравленной стрелой.
Иногда утомленный походом старый полководец спит в ней, свернувшись, как
хищный зверь. Маленькая собачка китайской породы чутко сторожит покой
своего хозяина; услышав шаги незнакомого человека, она подымает пронзи-
тельный лай. Железную повозку везут четыре коня, запряженные по два. На
левом переднем коне сидит возничий.
вал Бату-хана тоже завести для себя такую повозку. Батый сердито отве-
тил:
удов.
чальниками своих отрядов. Они только называются так. К каждому из них
приставлен опытный монгол - темник, изучивший воинскую науку в походах
Потрясателя вселенной - непобедимого Чингиз-хана. Темники распоряжаются,
ведут за собой отряды, назначают остановки, рассылают разведчиков и гон-
цов и поддерживают связь с Субудай-багатуром, который, как главный
вождь, руководит всем войском в походе. Каждые девять дней из всех туме-
нов к Субудай-багатуру летят гонцы и рассказывают, где находится их от-
ряд, как охотятся с соколами или борзыми, как обедают и проводят время
царевичи-чингизиды, каким путем пойдет дальше отряд, какие в пути корма
для лошадей, в каком теле кони, есть ли еще жир на их ребрах...
шу, слышу!". Он никогда никого не хвалит, а только ворчит, и фыркает, и
сам расспрашивает гонцов, кто из кипчакских ханов ездит на поклон к ца-
ревичам и о чем они шепчутся. Если гонец скажет: "Не знаю",- Субудай
стучит кулаком по колену, прогоняет гонца и запрещает ему являться в
другой раз.
ется одноглазого свирепого полководца как мудрого учителя, если тот
что-либо ему почтительно посоветует. Субудай-багатур относится к Ба-
ту-хану, будто тот и умнее и опытнее. При разговоре старик склоняется до
земли, почитая п Бату-хане внука Священного Правителя. У Бату-хана есть
своя тысяча нукеров личной охраны. Их называют "непобедимые". Половина
этих храбрых всадников ездит на рыжих конях, половина на гнедых. На-
чальником одной сотни гнедых с самого начала похода назначен молодой во-
ин Арапша. Бату-хан благоволит к нему и всецело ему доверяет с тех пор,
как Арапша в день избрания вождя спас жизнь молодому джихангиру, Арапша
со своей сотней всюду сопровождает Бату-хана и ночью охраняет его сон.
прозваны "бешеными". Они участвовали вместе с Субудай-багатуром в его
походах, готовы беззаветно выполнять самое трудное приказание своего
вождя; из них он готовит начальников отдельных отрядов. Такой порядок
был установлен Субудай-багатуром еще при великом Потрясателе вселенной -
Чингиз-хане..."
нет братьев, нет сестер-все улетело, как подхваченный вихрем пучок соло-
мы!.. У меня остался один друг - конь хана Баяндера с плохим седлом.
Степной ветер гонит меня по этим равнинам, как слепого волка. Надо прис-
тать к какому-нибудь отряду. Но кто меня возьмет? У меня нет ни меча, ни
копья, я захватил только отточенный обломок ножа. Все идут родами, пле-
менами и никого со стороны в свой отряд не пускают... А кто мечется, как
я, тот байгуш, карапшик, степной бродяга... Всякий воин вправе отнять у
меня моего гнедого и седло и мой кожаный походный мешок, обвинив меня,
что я конокрад, скитаюсь с жадными руками..."
лощине, возле подсыхающей лужи, пасся гнедой конь, заморенный и исхуда-
лый.
прося принять его в отряд. Никто с ним и говорить не хотел: "Будем мы
делить с тобой захваченную нами военную добычу! К этому примазаться вся-
кий рад! А где твой род, где твое кочевье? Что-нибудь дрянное сделал ты
и теперь не смеешь показать туда лицо?.,"
шапке, добродушно посмеиваясь, приветливо сказал:
только целыми племенами, разделенными на тысячи, сотни и десятки, и что-
бы каждый джигит был на хорошем коне и имел исправное оружие,- не то бу-
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Акунин Борис
Прозоров Александр