по обыкновению своему, бойкая, задорная, самодовольная, прямо сидящая,
громко и повелительно кричащая, всех бранящая, - ну точь-в-точь такая, как
я имел честь видеть ее раза два, с того времени как определился в
генеральский дом учителем. Естественно, что я стоял пред нею истуканом от
удивления. Она же разглядела меня своим рысьим взглядом еще за сто шагов,
когда ее вносили в креслах, узнала и кликнула меня по имени и отчеству, что
тоже, по обыкновению своему, раз навсегда запомнила. "И эдакую-то ждали
видеть в гробу, схороненную и оставившую наследство, - пролетело у меня в
мыслях, - да она всех нас и весь отель переживет! Но, боже, что ж это будет
теперь с нашими, что будет теперь с генералом! Она весь отель теперь
перевернет на сторону!"
кричать на меня бабушка, - поклониться-поздороваться не умеешь, что ли? Аль
загордился, не хочешь? Аль, может, не узнал? Слышишь, Потапыч, - обратилась
она к седому старичку, во фраке, в белом галстуке и с розовой лысиной,
своему дворецкому, сопровождавшему ее в вояже, - слышишь, не узнает!
Схоронили! Телеграмму за телеграммою посылали: умерла али не умерла? Ведь я
все знаю! А я, вот видишь, и живехонька.
весело отвечал я очнувшись, - я только был удивлен... Да и как же не
подивиться, так неожиданно...
нет. Ты гулять ходил, что ли?
богатые. Это я люблю! Наши дома? Генерал?
я слышала, держат, les seigneurs russes!26 Просвистались, так и за границу!
И Прасковья с ним?
--------
дорогу, прямо к нему. Тебе-то здесь хорошо ли?
квартиру отвели, хорошую, не высоко, туда и вещи сейчас перенеси. Да чего
всем-то соваться меня нести? Чего они лезут? Экие рабы! Это кто с тобой? -
обратилась она опять ко мне.
впрочем, люблю англичан. Ну, тащите наверх, прямо к ним на квартиру; где
они там?
было очень эффектное. Все, кто попадались, - останавливались и смотрели во
все глаза. Наш отель считался самым лучшим, самым дорогим и самым
аристократическим на водах. На лестнице и в коридорах всегда встречаются
великолепные дамы и важные англичане. Многие осведомлялись внизу у
обер-кельнера, который, с своей стороны, был глубоко поражен. Он, конечно,
отвечал всем спрашивавшим, что это важная иностранка, une russe, une
comtesse, grande dame27 и что она займет то самое помещение, которое за
неделю тому назад занимала la grande duchesse de N28. Повелительная и
властительная наружность бабушки, возносимой в креслах, была причиною
главного эффекта. При встрече со всяким новым лицом она тотчас обмеривала
его любопытным взглядом и о всех громко меня расспрашивала. Бабушка была из
крупной породы, и хотя и не вставала с кресел, но предчувствовалось, глядя
на нее, что она весьма высокого роста. Спина ее держалась прямо, как доска,
и не опиралась на кресло. Седая, большая ее голова, с крупными и резкими
чертами лица, держалась вверх; глядела она как-то даже заносчиво и с
вызовом; и видно было, что взгляд и жесты ее совершенно натуральны.
Несмотря на семьдесят пять лет, лицо ее было довольно свежо и даже зубы не
совсем пострадали. Одета она была в черном шелковом платье и в белом
чепчике.
--------
мною, мистер Астлей.
m-lle Blanche еще, кажется, мало известна". Я тотчас же сообщил об этом
мистеру Астлею.
обрадовался громовому удару, который мы произведем сейчас у генерала. Меня
точно что подзадоривало, и я шел впереди чрезвычайно весело.
в дверь, а просто растворил ее настежь, и бабушку внесли с триумфом. Все
они были, как нарочно, в сборе, в кабинете генерала. Было двенадцать часов,
и, кажется, проектировалась какая-то поездка, - одни сбирались в колясках,
другие верхами, всей компанией; кроме того, были еще приглашенные из
знакомых. Кроме генерала, Полины с детьми, их нянюшки, находились в
кабинете: Де-Грие, m-lle Blanche, опять в амазонке, ее мать madame veuve
Cominges, маленький князь и еще какой-то ученый путешественник, немец,
которого я видел у них еще в первый раз. Кресла с бабушкой прямо опустили
посредине кабинета, в трех шагах от генерала. Боже, никогда не забуду этого
впечатления! Пред нашим входом генерал что-то рассказывал, а Де-Грие его
поправлял. Надо заметить, что m-lle Blanche и Де-Грие вот уже два-три дня
почему-то очень ухаживали за маленьким князем - a la barbe du pauvre
general29, и компания хоть, может быть, и искусственно, но была настроена
на самый веселый и радушно-семейный тон. При виде бабушки генерал вдруг
остолбенел, разинул рот и остановился на полслове. Он смотрел на нее,
выпучив глаза, как будто околдованный взглядом василиска. Бабушка смотрела
на него тоже молча, неподвижно, - но что это был за торжествующий,
вызывающий и насмешливый взгляд! Они просмотрели так друг на друга секунд
десять битых, при глубоком молчании всех окружающих. Де-Грие сначала
оцепенел, но скоро необыкновенное беспокойство замелькало в его лице. M-lle
Blanche подняла брови, раскрыла рот и дико разглядывала бабушку. Князь и
ученый в глубоком недоумении созерцали всю эту картину. Во взгляде Полины
выразилось чрезвычайное удивление и недоумение, но вдруг она побледнела,
как платок; чрез минуту кровь быстро ударила ей в лицо и залила ей щеки.
Да, это была катастрофа для всех! Я только и делал, что переводил мои
взгляды от бабушки на всех окружающих и обратно. Мистер Астлей стоял в
стороне, по своему обыкновению, спокойно и чинно.
--------
прерывая молчание. - Что, не ожидали?
пробормотал несчастный генерал. Если бы бабушка не заговорила еще несколько
секунд, то, может быть, с ним был бы удар.
вы все думали: я уж ноги протянула и вам наследство оставила? Я ведь знаю,
как ты отсюда телеграммы-то посылал. Денег-то что за них переплатил, я
думаю. Отсюда не дешево. А я ноги на плечи, да и сюда. Это тот француз?
Monsieur Де-Грие, кажется?
enchante... votre sante... c'est un miracle... vous voir ici, une surprise
charmante...30
--------
здоровье... это чудо... видеть вас здесь... прелестный сюрприз... (франц.).
столечко не верю! - и она указала ему свой мизинец. - Это кто такая, -
Корнев Павел
Грабб Джеф
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Белов Вольф
Соломатина Татьяна