существо было генеральша! Ну, знаете, этот аристократизм, beau monde!..
Скажите: вы, вероятно, встречались... Я, признаюсь, с нетерпением ждала
вас сюда: я надеялась от вас многое, многое узнать о петербургских
друзьях наших...
очень редко был в обществе, и совершенно не знаю генерала Половицына;
даже не слыхивал, - отвечал я с нетерпением, внезапно сменив мою любез-
ность на чрезвычайно досадливое и раздраженное состояние духа.
- Это, брат, что камушки там разные рассматривает, минералогия-то?
не знал, что такое минералогия! Слышу только, что звонят где-то на чужой
колокольне. В чем другом - еще так и сяк, а в науках глуп - откровенно
каюсь!
- спохватился дядя, не поняв восклицания Сашеньки. - Извините, ради
Христа!
ровна. - Впрочем, я уже все сказала вашему племяннику и заключу разве
тем, monsieur Serge, - так, кажется? - что вам решительно надо испра-
виться. Я верю, что науки, искусства... ваяние, например... ну, словом,
все эти высокие идеи имеют, так сказать, свою о-ба-я-тельную сторону, но
они не заменят дам!.. Женщины, женщины, молодой человек, формируют вас,
и потому без них невозможно, невозможно, молодой человек, не-воз-можно!
Татьяны Ивановны. - Послушайте, - начала она, как-то детски спеша и, ра-
зумеется, вся покраснев, - послушайте, я хочу вас спросить...
гувернантке и тотчас же начала ей что-то шептать. Потом вдруг засмеялась
и захлопала в ладоши.
и снова торопливо обращаясь ко мне, как будто боясь, чтоб я не ушел, -
послушайте, знаете ли, что я вам скажу? вы ужасно, ужасно похожи на од-
ного молодого человека, о-ча-ро-ва-тельного молодого человека!.. Са-
шенька, Настенька, помните? Он ужасно похож на того безумца - помнишь,
Сашенька! еще мы катались и встретили... верхом и в белом жилете... еще
он навел на меня свой лорнет, бесстыдник! Помните, я еще закрылась ву-
алью, но не утерпела, высунулась из коляски и закричала ему: "бесстыд-
ник!", а потом бросила на дорогу мой букет... Помнишь, Настенька?
потом вдруг вскочила с своего места, порхнула к окну, сорвала с горшка
розу, бросила ее близ меня на пол и убежала из комнаты. Только ее и ви-
дели! В этот раз произошло даже некоторое замешательство, хотя гене-
ральша, как и в первый раз, была совершенно спокойна. Анфиса Петровна,
например, была не удивлена, но как будто чем-то вдруг озабочена, и с
тоской посмотрела на своего сына; барышни покраснели, а Поль Обноскин, с
какою-то непонятною тогда для меня досадою, встал со стула и подошел к
окну. Дядя начал было делать мне знаки, но в эту минуту новое лицо вошло
в комнату и привлекло на себя всеобщее внимание.
мерно обрадовавшись. - Что, брат, из города?
бя, не понимая еще хорошенько всего, что происходило перед моими глаза-
ми, не подозревая и того, что и сам я, кажется, только увеличил коллек-
цию этих чудаков, явясь между ними.
были очень широкие), фигурка, которая еще в дверях сгибалась, кланялась
и скалила зубы, с чрезвычайным любопытством оглядывая всех присутство-
вавших. Это был маленький старичок, рябой, с быстрыми и вороватыми глаз-
ками, с плешью и с лысиной и с какой-то неопределенной, тонкой усмешкой
на довольно толстых губах. Он был во фраке, очень изношенном и, кажется,
с чужого плеча. Одна пуговица висела на ниточке; двух или трех совсем не
было. Дырявые сапоги, засаленная фуражка гармонировали с его жалкой
одеждой. В руках его был бумажный клетчатый платок, весь засморканный,
которым он обтирал пот со лба и висков. Я заметил, что гувернантка нем-
ного покраснела и быстро взглянула на меня. Мне показалось даже, что в
этом взгляде было что-то гордое и вызывающее.
кажу, только позвольте сначала честь заявить, - проговорил вошедший ста-
ричок и направился прямо к генеральше, но остановился на полдороге и
снова обратился к дяде:
ящий подлец! Ведь я, как вхожу, так уж тотчас же главную особу в доме
ищу, к ней первой и стопы направляю, чтоб таким образом, с первого шагу,
милости и протекцию приобрести. Подлец, батюшка, подлец, благодетель!
Позвольте, матушка барыня, ваше превосходительство, платьице ваше поце-
ловать, а то я губами-то ручку вашу, золотую, генеральскую замараю.
це Перепелицыной. - Что делать, сударыня-барыня: подлец! еще в тысяча
восемьсот сорок первом году было решено, что подлец, когда из службы ме-
ня исключили, именно тогда, как Валентин Игнатьич Тихонцов в высокобла-
городные попал: асессор дали; его в асессоры, а меня в подлецы. А уж я
так откровенно создан, что во всем признаюсь. Что делать! пробовал чест-
но жить, пробовал, теперь надо попробовать иначе. Александра Егоровна,
яблочко наше наливное, - продолжал он, обходя стол и пробираясь к Са-
шеньке, - позвольте ваше платьице поцеловать; от вас, барышня, яблочком
пахнет и всякими деликатностями. Имениннику наше почтение; лук и стрелу
вам, батюшка, привез, сам целое утро делал; ребятишки мои помогали; вот
ужо и будем спускать. А подрастете, в офицеры поступите, турке голову
срубите. Татьяна Ивановна... ах, да их нет, благодетельницы! а то б и у
них платьице поцеловал. Прасковья Ильинична, матушка наша родная, про-
тесниться-то только к вам не могу, а то б не только ручку, даже и ножку
бы вашу поцеловал - вот как-с! Анфиса Петровна, мое вам всяческое уваже-
ние свидетельствую. Еще сегодня за вас бога молил, благодетельница, на
коленках, со слезами, бога молил и за сыночка вашего тоже, чтоб ниспос-
лал ему всяких чинов и талантов: особенно талантов! Кстати уж и Ивану
Ивановичу Мизинчикову наше всенижайшее. Пошли вам господь все, что сами
себе желаете. Потому что и не разберешь, сударь, чего сами-то вы себе
желаете: молчаливенькие такие-с... Здравствуй, Настя; вся моя мелюзга
тебе кланяется; каждый день о тебе поминают. А вот теперь и хозяину
большой поклон. Из города, ваше высокородие, прямехонько из города. А
это, верно, племянничек ваш, что в ученом факультете воспитывался? Поч-
тение наше всенижайшее, сударь; пожалуйте ручку.
вольного шута. Приход его развеселил общество. Многие и не поняли его
сарказмов, а он почти всех обошел. Одна гувернантка, которую он, к удив-
лению моему, назвал просто Настей, краснела и хмурилась. Я было отдернул
руку: того только, кажется, и ждал старикашка.
волите, а не поцеловать. А вы уж думали, что поцеловать? Нет, отец род-
ной, покамест еще только пожать. Вы, благодетель, верно меня за барского
шута принимаете? - проговорил он, смотря на меня с насмешкою.
Сертаков Виталий
Березин Федор
Каргалов Вадим
Марко Джон
Елманов Валерий
Сертаков Виталий