шкафуте, сбившись в кучу на днище перевернутого баркаса, черные женщины
затянули заунывную песню, и звон клинков служил ей зловещим припевом.
капитана Делано бились, точно всадники, одну ногу перекинув через борт и
орудуя абордажными пиками, как хлыстами. Все было напрасно. Их одолевали.
Тогда, сплотившись потеснее, они вместе, все вдруг, с громким криком "ура"
спрыгнули на палубу. Толпа чернокожих хлынула на них и сомкнулась над их
головами. Несколько мгновений слышен был только глухой, подспудный гул -
точно рыба-меч в морской глубине расправлялась со стаей черных рыбешек. Но
скоро, снова сплотив строй и приняв в свое число находившихся на палубе
испанцев, белые вырвались на поверхность и стали шаг за шагом теснить негров
к корме. У грот-мачты их остановила баррикада из бочек и мешков, наваленных
поперек палубы от борта до борта. Укрывшись за ней, черные искали передышки.
Но матросы, не задерживаясь, перескочили через преграду и продолжали
неотвратимо теснить врага. Негры отбивались уже из последних сил. Белолицые
бились, сжав зубы и не произнося ни слова; еще несколько минут - и корабль
был завоеван.
же были посечены длинными клинками абордажных сабель - такие же увечья,
наверно, наносили англичанам привязанные к палкам серпы шотландских горцев у
Престонпенса. С противоположной стороны убитых не было, но имелись раненые,
некоторые - тяжело, как, например, первый помощник капитана. Оставшихся в
живых негров посадили под замок, и фрегат, отбуксированный шлюпками обратно
в бухту, в полночь снова бросил якорь.
достаточно сказать, что, потратив два дня на починку "Сан-Доминика", оба
судна вместе отплыли в чилийский порт Консепсьон, а оттуда в столицу Перу -
Лиму, где вице-королевский суд подверг все происшествие, с начала и до
конца, самому тщательному расследованию.
освободившегося от страшного бремени, наметились было некоторые изменения к
лучшему; но дурные предчувствия не оставляли его, и действительно, незадолго
до прибытия в Лиму ему опять стало хуже, настолько, что на берег его
пришлось вынести на руках. Услышав его горестную историю, одно из
многочисленных религиозных учреждений королевского города предложило ему
пристанище, и там его окружили заботы врача телесного и врача духовного, а
один из членов братии вызвался смотреть и ходить за ним днем и ночью.
документов, которые, как можно надеяться, прольют свет на предыдущее
повествование и в первую очередь откроют истинный порт отплытия и правдивую
историю плавания "Сан-Доминика" вплоть до того момента, когда он подошел к
берегам острова Святой Марии.
замечание.
письменные показания Бенито Серено, первого свидетеля по названному делу. В
них имеются подробности, вызвавшие поначалу у достопочтенных судей некоторое
недоверие как по соображениям здравого смысла, так и по понятиям сугубо
научным. Трибунал склонялся к мнению, что свидетелю, чей рассудок не мог не
пострадать от пережитого, примерещилось кое-что, не имевшее в
действительности места. Однако впоследствии показания оставшихся в живых
матросов в отдельных весьма странных частностях совпали с рассказом капитана
и послужили ему убедительным подтверждением. Так что трибунал, вынося
смертные приговоры, основывался на данных, которые без неопровержимого
подтверждения должен был бы отвергнуть как ложные.
протоколист этой Провинции, а также нотариус этой Крестоносной Епархии и т.
д.
деле, начатом двадцать четвертого числа сентября месяца в год одна тысяча
семьсот девяносто девятый против сенегальских негров с транспорта
"Сан-Доминик", в моем присутствии были даны следующие показания.
де Досас, канцлер Верховного суда этого королевства, хорошо осведомленный о
законах этой колонии, вызвал к себе капитана фрегата "Сан-Доминик" дона
Бенито Серено, каковой и прибыл на носилках в сопровождении монаха
Инфеликса; в присутствии дона Хосе де Абос-и-Падилья, нотариуса Крестоносной
Епархии, с него была взята присяга именем господа бога и крестного знамения
в том, что он будет говорить правду обо всем, что ему известно и что у него
будут спрашивать; и, будучи спрошен, в соответствии с действующими правилами
судопроизводства, о том, как было дело, показал, что двадцатого мая
минувшего года он вышел на своем судне из Вальпараисо и взял курс на Кальяо,
имея на борту местные товары и сто шестьдесят негров обоего пола,
принадлежавших главным образом дону Алехандро Аранде, дворянину из Мендосы;
команда судна состояла из тридцати шести человек, и, сверх того, имелись еще
пассажиры; негры были следующие:
характеристик, почерпнутый из обнаруженных бумаг Аранды, равно как и из
показаний свидетеля, из каковых отрывки здесь и приводятся).
хозяина и после четырех-пяти лет службы свободно владел испанским языком...
мулат по имени Франческо, стюард в капитанской каюте, имевший приятный вид и
голос, раньше пел в церковном хоре Вальпараисо, сам родом из провинции
Буэнос-Айрес, возраст - около тридцати пяти лет; смышленый негр Даго, долго
работавший среди испанцев могильщиком, сорока шести лет; четверо стариков из
Африки, лет шестидесяти - семидесяти, но крепкие, владеющие ремеслом
конопачения, их имена: первый - Мури, он был убит (как и его сын Диамело),
второй - Накта, третий - Иола, также убит, четвертый - Гофан; шесть взрослых
негров в возрасте между тридцатью и сорока, совершенно дикие, из племени
ашанти: Мартинки, Ян, Лекбе, Мапенда, Ямбайо, Аким, из них четверо были
убиты... исполинский негр по имени Атуфал, который, как считалось, был у
себя в Африке царем, и потому владельцы его высоко ценили... и малорослый
негр, родом из Сенегала, но уже давно живший среди испанцев, возраст - лет
тридцати, имя - Бабо... имена остальных негров свидетель не помнит, но
полагает, что среди сохранившихся бумаг дона Алехандро их можно будет найти;
в этом случае они немедленно будут переданы суду; и, сверх того, еще
тридцать девять женщин и детей всех возрастов.
свидетеля.)
не было оков, так как их владелец и друг свидетеля Аранда заверил его, что
они все смирные. Но на седьмой после отплытия день в три часа утра, когда
все испанцы, кроме двух вахтенных офицеров, а именно: боцмана Хуана Роблеса
и плотника Хуана Батисты Гайете, а также рулевого с помощником, спали, негры
вдруг взбунтовались, опасно ранили боцмана и плотника и убили восемнадцать
человек из команды, спавших на палубе, одних зарубили топорами или закололи
свайками, других, связав, побросали в море; из всей команды оставлены были
связанными в живых человек семь для управления судном, и еще трое или
четверо сумели спрятаться и также избегли смерти. Хотя мятежники завладели
палубой и трапами, шестерых или семерых раненых они беспрекословно
пропустили в кубрик: однако когда первый помощник вместе с еще одним
человеком, чьего имени свидетель не припомнит, попытались подняться на
палубу, на них сразу же напали, ранили и принудили возвратиться в
кают-компанию; когда рассвело, свидетель решился подняться по капитанскому
трапу и обратиться к негру Бабо, их главарю, и его помощнику Атуфалу; он
призвал их прекратить зверства, спросил, чего они хотят и что намерены
сделать, и сам выразил готовность подчиниться их распоряжениям; и тем не
менее, прямо у него на глазах, они бросили за борт живьем трех связанных
матросов и только потом сказали свидетелю, что он может подняться на палубу,
они его не тронут; когда же он к ним вышел, негр Бабо осведомился у него,
нет ли где-нибудь в тех морях негритянских стран, где они могли бы пристать
к берегу; на что он ответил им отрицательно; тогда негр Бабо приказал ему
доставить их в Сенегал или на близлежащие острова Святого Николая; свидетель
возразил, что это невозможно, так как плыть туда очень далеко, надо обогнуть
мыс Горн и пересечь Атлантический океан, а его судно плохо оснащено, на нем
нет ни провизии, ни воды, ни парусины; но негр Бабо сказал, что так или
иначе, но ему все равно придется их туда доставить и что они готовы
подчиниться любым ограничениям в еде и питье; после длительных переговоров
свидетель вынужден был и в этом им покориться, так как они угрожали в
противном случае перебить всех оставшихся белых на борту, он только сказал
им, что на такое дальнее плавание им никак не хватит воды, необходимо
подойти к берегу и пополнить свои запасы и лишь потом взять курс на Сенегал;
негр Бабо на это согласился; свидетель направил судно в сторону берега,
рассчитывая встретить какой-нибудь испанский или иностранный корабль,
который их спасет; на десятый или одиннадцатый день показалась земля, и они
некоторое время продолжали идти в виду побережья провинции Наска, однако
негры начали беспокоиться и роптать на то, что он медлит, и негр Бабо
потребовал от свидетеля, сопровождая свои слова угрозами, чтобы вода была
принята на борт завтра же; свидетель же ему возразил, что берега здесь, как
можно отчетливо видеть, обрывисты и круты, что рек, устья которых обозначены
на его картах, обнаружить не удается, и так далее, и что поэтому правильнее
всего будет дойти до острова Святой Марии, где можно, как делают иностранцы,
беспрепятственно пополнить запасы воды и провизии, поскольку это остров
необитаемый; свидетель сообщает, что не зашел в Писко, вблизи которого они
проплывали, и ни в какой другой порт на побережье, так как негр Бабо
неоднократно угрожал ему перебить всех белых на борту, лишь только на
Никитин Юрий
Гуль Роман Борисович
Каменистый Артем
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Журавлев Владимир