цели наших поисков.
неизвестность, пока мы молча гребли.
неизвестность мучительнее, ночь окутала нас тьмою, словно траурным флером,
одно прикосновение которого заставляет трепетать от ужаса.
таких относится и то, которое овладевает вами, когда вы находитесь среди
густого тумана, в открытом море и не на палубе судна. Даже днем, на борту
настоящего корабля, если и не испытываешь ужас, то все же чувствуешь себя
прескверно посреди такого густого тумана, обманывающего все расчеты и
зачеркивающего все предосторожности.
истинный путь или окончательно заблудиться. Конечно, нами владела
невыразимая тревога. Несомненно, в руках у нас были весла, мы были сильны
и хорошо умели управляться с ними, но движения наши были робки и
нерешительны, как у людей с повязкой на глазах.
фонарь, чтобы можно было взглянуть на компас. Ветер, как я полагаю,
падает, и нам предстоит штиль. Хорошенько прислушивайтесь, не раздастся ли
пушечный выстрел, и замечайте, с какой стороны.
необходимое, чтобы зажечь его. Фонарь был зажжен, и мы осветили им компас,
который мистер Рэнсом держал в руках. Когда мы при этом свете разглядели
его лицо, мы прочли на нем тревогу и даже отчаяние. Он тотчас определил,
что ветер изменил свое направление. Да, ветер, который был нашим
единственным поводырем и поддерживал надежду на спасение, изменил нам.
заблудились. - На ветер надеяться больше нечего, придется обойтись без
него. Воспользуемся же компасом, насколько возможно. Корабль должен быть
от нас в направлении северо-северо-запад. Что вы думаете на этот счет,
Греммель?
направлению, как и по всякому другому.
- Вперед, братцы! Исполняйте вашу обязанность, а я исполню свою.
я думаю, гребцы не исполняли своей обязанности менее охотно и с меньшей
надеждой. Мы гребли совершенно машинально. Никто из нас не рассчитывал в
эту ночь достигнуть корабля, если вообще нам суждено было когда-нибудь его
достигнуть. Надо хорошо знать море, чтобы понимать, что малейшее
отклонение влево или вправо могло сбить нас с правильного пути, если
допустить, что мы были на нем. С помощью компаса или без помощи компаса,
мы все равно шли теперь наугад, совершенно наугад. Никто лучше мистера
Рэнсома не сознавал этого. Для очистки совести он дал несколько указаний
рулевому, взглянув на компас, но по голосу его было заметно: он сам не
слишком верил в то, что говорил. Мы тоже не верили и часто поднимали
весла, чтобы прислушаться, не раздастся ли пушечный выстрел. Наш командир
прислушивался с таким же беспокойством, как и мы, и вместо того, чтобы
упрекать нас в лености, чего он не преминул бы сделать при иных
обстоятельствах, он сам приказывал нам делать эти паузы и не шевелиться.
желанный сигнал. Так напрягает свой слух осужденный, вслушиваясь в слова
приговора, несущего оправдание или бесславную смерть. Но мы слышали только
шум волн или пронзительный крик морских птиц, как и мы, затерявшихся в
тумане и не знающих, в какую сторону направить свой полет.
той минуты, как поняли, что заблудились в безбрежности океана.
выстрел, которого мы долго и тщетно ждали! Мы его так ждали, а прозвучал
он так неожиданно, что мы громко закричали от радости. Однако не все
разделяли этот энтузиазм: старый Греммель сохранял на лице то же мрачное и
озабоченное выражение.
слышали пушку!
услышать выстрел, чтобы счесть себя в безопасности. Я не поверю никому,
кто скажет, с какой стороны его услышал. Я лично заявляю, что не знаю.
выстрелу, что и не обратили внимания на то, с какой стороны он раздался.
с самого начала. Взглянув на компас, он приказал продолжать путь на север.
обмениваясь мнениями о направлении, в котором якобы прозвучал выстрел, мы
пришли в полное противоречие друг с другом. Мы снова подняли весла из
воды, чтобы прислушаться и не ошибиться, когда она грянет второй раз.
облаком" стояла стена. Мистер Рэнсом продолжал упорствовать, что звук идет
с севера, и требовал держаться того же направления.
прислушивались. Но и в третий раз мы были обмануты звуком, как и раньше.
догадываться, что мы на ложном пути. Он приказал повернуть назад.
эта перемена ошибочна, и снова нами овладела нерешительность. Очередной
выстрел был слабее других и, по-видимому, донесся издалека. Мы утратили
всю нашу бодрость, поняв, что удаляемся от корабля или он удаляется от
нас, и что с каждой минутой расстояние между нами увеличивается. Как мы
могли сократить его, не зная, в какую сторону идти?
резко крикнул:
мы идем. Ясно, что мы не приближаемся к судну, а напротив, удаляемся от
него. Не шевелитесь и слушайте. Мы ничего не выиграем, прыгая из стороны в
сторону, как кузнечик.
слушая.
усилить наше отчаяние, а не придать бодрости. Крики морских птиц стали
резче и пронзительнее, собиралась буря, в этом не было сомнений. Ветер
свежел и грозил обратиться в ураган.
от судна, во время тумана представляет то обстоятельство, что нет никакой
возможности определить направление звука. Самый опытный слух ошибается, в
ту ночь мы могли убедиться в этом, и опыт, приобретенный ценою тяжких
испытаний, только подтвердил наши наблюдения.
случая. Бесполезно и даже опасно было идти зигзагами, как мы двигались до
сих пор, потому что это только истощало наши силы и не приносило
резулььтатов. Мы, гребцы, с облегчением услышали слова мистера Рэнсома,
обращенные к рулевому:
Поставьте шлюпку по ветру.
положение.
Обескураженные предыдущими ошибками, мы говорили себе, что и дальше нас
ждет то же самое.
получили приказ убрать одну пару весел: довольно было изредка действовать
другой парой, чтобы удерживать лодку в заданном положении. Так как мы
изнемогали от голода и жажды, то сочли необходимым подкрепиться. К
счастью, у нас была с собой провизия и было из чего приготовить не один
обед. Несмотря на такой достаток, командир приказал нам быть экономными и
доступно объяснил необходимость этого.
этими запасами, - сказал он.- Того, что у нас есть, хватит на три дня.
Если к концу третьего дня мы не встретим "Летучее облако" или какое-нибудь
другое судно, как вы думаете, что нас тогда ожидает?
нужно было лишь для поддержания сил, - мы стали обдумывать, как получше
устроиться на ночь. Было решено, что трое из шести лягут спать или хоть
попробуют спать, а остальные будут на страже. Через определенное время они
поменяются местами.
так сказать, одеяла не выглядели роскошью, потому что хотя и была середина
лета, но мы находились в таких широтах, где ночи были ледяными.
спрашивали себя: что принесет нам рассвет?
приобрел желтоватый оттенок, и мы поняли, что взошло солнце, но
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Шилова Юлия