приветствовали возгласами протяжный крик миролюбивого восточного слона и
ржание лошадей мелкой породы с большим ртом, воинственные табуны которых
перерезывали им путь.
древесных ветвей, а присевшие на корточки вокруг догоравшего костра
червоеды ежились от холода, вдруг раздался крик, поднявший всех на ноги.
Звук, означавший появление льва, облетел червоедов, и зубы их застучали от
страха.
окружили его, держа наготове свои дубины. В пространстве, освещенном
костром, показался грозный лев и остановился на минуту перед воинственными
криками людей.
мясо человека всякому другому, но он присел, сделал чудовищный прыжок и
бросился на толпу людей. Они подались назад и разомкнули свои ряды, следуя
тысячелетней тактике; вслед за тем более пятидесяти палиц опустилось с
размаху на череп, морду, глаза и спинной хребет зверя. Лев попятился,
приподнялся и тремя ударами когтистых лап опрокинул четверых противников.
Остальные, воодушевленные битвой, стали смелее; палицы еще стремительнее
обрушивались на окровавленную морду животного, силач отряда одним ударом
размозжил переднюю лапу, и в то же время десять ударов других смельчаков
разбили задние ноги. Побежденный лев попытался уползти, но червоеды
заградили ему дорогу. Они все разом накинулись на него, и в то время как
одни его держали, другие старались его задушить. Это удалось им не вдруг,
и на долю многих достались страшные удары, пока наконец вождь не воткнул
глубоко свою палицу в разинутую пасть; лев захрипел, и тогда ожесточенные
враги окончательно добили его.
Червоеды долго оплакивали своих мертвых товарищей и затем оставили их в
лесной чаще; раненые же были окружены внимательными заботами. Когда с
наступлением зари червоеды снова пустились в путь, наиболее пострадавших
они понесли на руках. Несмотря на потери, они все-таки гордились победой
над грозным врагом и радостно несли свои палицы, обмениваясь жестами
гордого торжества.
ноги быстрее двигались по земле; корпус стал держаться почти прямо; глаза
этих обездоленных существ блестели. Несомненно, что сознание возможности
победы, самый ничтожный успех благотворно действовали на них; но победы их
распространялись только на животных: страх перед короткоголовыми даже на
дальнем расстоянии действовал крайне болезненно, заставлял их съеживаться,
цепенеть и замирать.
приключений. В лесу им попадались лишь безвредные животные. Солнце
согревало сочную траву прогалин. Солнечные лучи проникали в самую глубокую
чащу и всюду пробуждали жизнь. Червоеды даже запели от радости, которая
чувствовалась всюду.
очутился в большом дубовом лесу, где росло множество трюфелей. Лес
изобиловал кабанами, которые убегали от человека, и легионы мух носились
над трюфельными местами. То продвигаясь вперед, то останавливаясь для
откапывания трюфелей, передний отряд увидел семью больших обезьян. Эти
обезьяны почти никогда не нападали на червоедов, они питали к ним как бы
братское чувство, и червоеды видели в них ценных помощников в борьбе с
медведем и животными кошачьей породы.
отряд к обезьянам, чтобы уверить их в своих миролюбивых намерениях.
Посланные радостными криками и доброжелательными знаками привлекли к себе
внимание обезьян. Те были в первую минуту поражены, но вскоре узнали
союзников; они дали это понять величественными жестами и медленным
приближением к ним. Через несколько минут люди и обезьяны сошлись.
Червоеды стали предлагать обезьянам трюфели, семечки и съедобные листья.
Обезьяны с удовольствием приняли все это, так как они питались той же
пищей, что и червоеды.
молчании. Червоеды первые стали смеяться и завели игры, а обезьяны все еще
оставались серьезными. Однако у одной из них мелькнуло какое-то отдаленное
воспоминание, вызванное сходными обстоятельствами. Она с трудом начала
объяснять его. Червоеды, наклонившись к ней, слушали, не понимая, в чем
дело; то же воспоминание ожило и у остальных обезьян, и они присоединились
к своему товарищу в попытке что-то объяснить червоедам; это еще более
усилило недоумение червоедов. Наконец одна из обезьян стала собирать сучья
и показывать жестами, как поднимается пламя. Тогда червоеды поняли, что
речь идет об огне. Вождь их с гордостью извлек искры из двух кусков сухого
дерева. Когда показалось пламя и запрыгали желтые и синие языки, обезьян в
первую минуту охватил испуг и смятение, а червоеды громко смеялись.
повернули к югу. На прощание они обменялись подарками: червоеды дали
обезьянам палицы, а те одарили их яйцами, похищенными из самых высоких
гнезд.
признаки бегства животных, которые потом так встревожили Вамирэха. Сперва
это были обычные посетители той местности - большерогие олени и кабаны;
поэтому появление их не внушило большого беспокойства червоедам; но через
несколько часов они увидели других переселявшихся животных, двигавшихся
огромными стадами. Тогда и червоеды повернули назад, охваченные паническим
страхом.
необычайного события. Основные понятия языка короткоголовых он уже понимал
и находил выражение для них. Но он напрасно расспрашивал обитательницу
востока о том, что происходило теперь. В своих воспоминаниях она не
находила объяснения. В ее суеверном уме мелькали древние предания о
каком-то водяном звере, изгоняющем из лесов всех одушевленных существ,
чтобы водворить там человека. Животные были спасены рогатым слоном,
царящим в горах; змей, соперник водяного зверя и враг человека, напустил
на него питающихся червями нечистых существ, которые должны быть
уничтожены священными племенами...
человек не живет мясом животных и разве степь и лес не были бы жалки без
них? Кроме того, он не в силах был представить себе невидимое существо.
Его сомнения несколько поколебали веру Элем; но она все-таки продолжала
лепетать слова молитв, ограждая религиозными обрядами себя и своего
спутника.
приближалась. В сумраке двигались бегущие животные; резкими линиями
обрисовывались их черные тела, круглые или вогнутые, щетинистые или
гладкие спины, тонкие и продолговатые или толстые и широкие головы,
остроконечные рога оленя, широковетвистые развилины рогов лося,
волнующаяся грива лошади, гибкое, змеевидное туловище выдры, тяжеловесная
горбатая спина медведя...
наступило затишье. Бегущие животные появлялись реже и реже; вскоре уже не
стало видно никого, кроме медленно двигающихся насекомоядных или
червеобразных хищников, бежавших из своих недалеких жилищ. Однако
напряженное внимание Вамирэха и Элем помогло им уловить отдаленный шум,
похожий на завывание волков или плаксивый крик шакалов.
червоедов. Покрытые грязью и кровью, согбенные, они, казалось, были в
полном изнеможении. Они несли на руках множество раненых; не видя
возможности переправиться с ними через реку, они приходили в отчаяние.
Разведчики заднего отряда ежеминутно выбегали из-за прикрытия, жестами
выражая тревогу; но никто не двигался с места, никто не думал
переправляться без раненых, и многие мужественно держали палицы наготове
для последней борьбы. Тогда Вамирэх вскочил в лодку и направился к ним.
назад, и выразили большую радость. Другие, обессиленные усталостью, тупо
смотрели на приближающегося человека. Он причалил к берегу и знаками дал
понять червоедам, чтобы они двух раненых перенесли к нему в лодку. Те из
них, которые помнили его, сознательно исполнили его приказание; другие
просто отдавались на волю судьбы. Вамирэх раз пятнадцать переправлялся и
возвращался, пока не перевез всех раненых на остров, куда остальные
червоеды добрались вплавь. Вамирэх разделил с ними свои съестные припасы.
Он убил стрелами трех бежавших ланей и лошадь мелкой породы с большим
ртом. Червоеды, успокоившись, отправились разыскивать добычу и, по
указанию охотника, сняли с животных шкуру. Вамирэх чувствовал к ним
жалость и огорчался отвращением, с каким относилась к ним Элем. Он
старательно принялся перевязывать им раны, затем разместил на ночлег
наиболее уставших и, только покончив с этим, направился к Элем,
наблюдавшей на другом конце острова за всем происходившим.
подняться вверх по реке, но Вамирэх не соглашался, ссылаясь на вчерашний
ураган, на вырванные деревья, несущиеся по реке и могущие разбить лодку;
он указывал и на червоедов, находившихся под его покровительством. Элем
покорилась. Она поместилась в лодке, под покровом медвежьей шкуры. Сам
Вамирэх остался на страже, поддерживая огонь, доканчивая очистку убитых