исходило никаких токов, никаких волн, еще немного, и он, наверно,
превратился бы в невидимку. Охранники больше не ощущали его, а потому
перестали и бояться. Они поручали ему легкую работу: он убирал в бараке,
разливал по мискам баланду, носил воду.
когда ему осталось отбыть на каторге всего трое суток, он сразу после обеда
сходил за водой, вернулся и снова пошел на речку принести еще пару ведер. На
берегу он наполнил ведра камнями и утопил, потом соскользнул в воду и поплыл
по течению: он плыл, пока не устал, а отдохнув, поплыл дальше. Так он плыл
весь день и лишь в сумерках приглядел местечко, где можно было укрыться в
прибрежных кустах. Из воды он не вылез.
обоим берегам реки. Чтобы они не учуяли запах человека, он заранее натер
себе голову листьями. Оставив над водой только нос и глаза, он сполз на дно.
Утром собаки равнодушно пробежали в обратную сторону, а у охранников уже не
было сил прочесать берега как следует. Когда они скрылись, Адам выгреб из
кармана расползшийся мокрый кусок жареной рыбы и съел его.
беглецов попадалось из-за собственной неспешности. Короткий путь до Джорджии
занял у Адама пять дней. Он не рисковал, свое нетерпение он подавлял с
железным упорством. Он сам поражался такой силе воли.
пролежал в кустах до поздней ночи, а потом, как тень, проник в город,
подкрался к заднему окну дешевой лавчонки и, медленно нажимая на подъемную
оконную раму, вытянул гвозди шпингалета из раскрошившейся от солнца
древесины. Затем он воткнул шпингалет обратно, но окно оставил открытым.
Дальше ему пришлось действовать в темноте при тусклом свете луны, сочившемся
в грязные окна. Украл он пару дешевых брюк, белую рубашку, черные башмаки,
черную шляпу и клеенчатый дождевик, причем все сначала примерил. Прежде чем
вылезти через окно на улицу, он заставил себя проверить, не нарушил ли в
лавчонке порядок. Из вещей, которые были там в малом количестве, он не взял
ничего. В ящик кассы даже не заглянул. Осторожно опустил окно и заскользил в
лунном свете от одного островка темноты к другому.
только то, чего вряд ли хватятся - репу, три-четыре кукурузных початка из
кормушек в конюшне, пару яблок-падалиц. Блеск новеньких башмаков он затер
песком, а чтобы придать поношенный вид плащу, измесил клеенку, как тесто.
Лишь через три дня наконец пошел дождь, который был ему так необходим (или
просто казался необходимым из-за его крайней осторожности).
Адам дожидался темноты, а когда стемнело, двинулся сквозь сумрачную морось
по Валдосте. Черную шляпу он нахлобучил на самые глаза, а желтый дождевик
крепко стянул тесемкой у горла. Дошагав до станции, он всмотрелся в мутное
от дождя стекло. Станционный распорядитель в зеленом целлулоидном козырьке и
черных нарукавниках, высунувшись в окошко кассы, болтал с приятелем.
Приятель ушел только минут через двадцать. Адам провожал его взглядом, пока
он не спустился с платформы. Потом, стараясь унять волнение, сделал глубокий
вдох и вошел в здание вокзала.
2
Когда в феврале 1894 года из Вашингтона пришел толстый пакет от какой-то
юридической фирмы, почтмейстер подумал, что, должно быть, письмо важное. Он
прошел пешком до фермы Трасков, отыскал Карла, который в это время колол
дрова, и вручил ему конверт. Ну и раз уж он взял на себя такие хлопоты,
остался ждать, пока Карл расскажет, что там написано.
пять страниц, потом перечитал их еще раз, проговаривая про себя каждое слово
и шевеля губами. Потом сложил письмо, развернулся и зашагал к дому.
почтмейстер.
себе. Больше молчал".
стол, вымыл руки и только после этого уселся читать снова.
адрес в бумагах отца. Они выражали соболезнование - "Весьма прискорбное
событие". А еще они были прямо-таки взволнованы от приятной неожиданности.
Когда Траск поручил им составить его завещание, они, конечно, допускали, что
он сколько-то подкопил для своих сыновей - скажем, долларов пятьсот -
шестьсот. Им тогда казалось, что больше у него не наберется. Но теперь,
когда они проверили его банковские книжки, обнаружилось, что на лицевом
счете у него больше девяноста трех тысяч долларов и еще десять тысяч в
ценных бумагах. Это обстоятельство существенно изменило их отношение к
мистеру Траску. С такими деньгами человек богат. И беспокоиться ему не о
чем. Таких денег достаточно, чтобы основать династию. Юристы искренне
поздравляли Карла и его брата Адама. По условиям завещания, поясняли они,
наследство делилось поровну. Далее прилагался перечень личных вещей
покойного: пять именных сабель, которыми наградили Сайруса на различных
съездах СВР; выточенный из ветви оливы и украшенный золотой пластинкой
молоток председателя собрания; масонский брелок в виде циркуля с головкой из
бриллианта; золотые коронки с тех зубов, которые покойный был вынужден
удалить, когда перешел на вставные челюсти; часы (серебряные); трость с
золотым набалдашником и так далее.
руками. Он думал об Адаме. Ему хотелось, чтобы Адам вернулся домой.
недоумении. Он развел огонь, поставил на плиту сковородку и, пока она
грелась, резал и клал на нее толстые куски соленого окорока. Потом вернулся
назад, опять уставился на письмо. И вдруг схватил его и сунул в ящик
кухонного стола. Надо на время выкинуть все из головы, решил он.
ползли по кругу, возвращаясь все к тому же исходному вопросу: "Откуда у него
взялось столько денег?"
радостно ухватиться за это сходство и усмотреть в нем полное совпадение -
отсюда и рождаются мифы, которые мы копим, чтобы потом рассказывать знакомым
о чудесах. До того дня Карлу ни разу в жизни не приносили на ферму ни одного
письма. А тут вдруг, спустя всего месяц, на ферму прибежал мальчишка с
телеграммой. Карл потом всегда связывал в уме эти письмо и телеграмму, точно
так же, как мы невольно связываем между собой две смерти и ждем третьей. С
телеграммой в руке Карл поспешил в городок, на станцию.
записал.
долларов. Еду домой. Адам".
центов.
телеграмму в Валдосту, и тамошний телеграфист выдаст Адаму сто долларов. Но
за тобой все равно еще шестьдесят центов.
кто-нибудь другой получит?
человека:
Адам и больше никто. Я пошлю туда и вопрос, и ответ. А там человеку зададут
этот вопрос, и если он не знает ответа, денег ему не видать. - Ловко. Тогда
я придумаю вопрос позаковыристей. - Ты лучше неси скорее сто долларов, пока
старина Брин не закрыл кассу.
Придумал,- объявил он.
забывают.
день рождения в тот год, когда ты ушел в армию?"
чтобы слов десять?
мне, а тебе.
доберется.
3
весь его ворованный гардероб выглядел несвежим и мятым, потому что он целую
неделю спал не раздеваясь. Зайдя за дом, он остановился и прислушался,
пытаясь понять, где сейчас Карл, и почти тотчас услышал, как тот стучит
молотком в большом новом амбаре.
Самойлова Елена
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Круз Андрей
Володихин Дмитрий
Корнев Павел