приветливым взглядом, с умом и тактом поддерживал оживленную беседу. Он
был как бы и хозяином и хозяйкой одновременно; его обращение было
по-женски ласковым, подчас даже кокетливым, и сердце каждого невольно
открывалось ему навстречу.
в холл подышать воздухом. Но, едва переступив порог, он остановился как
вкопанный перед странной картиной: на лестнице не осталось ни одной кад-
ки с растениями, возле ворот в сад стояло три больших фургона для мебе-
ли, и всюду хлопотали слуги, вынося мебель; иные были уже в пальто и го-
товились уходить. Такое бывает после деревенского бала, для которого вся
обстановка берется напрокат. Здесь было о чем задуматься! Во-первых, это
выпроваживание гостей, которые, оказывается, никакими гостями не были, а
теперь и слуги - а впрочем, слуги ли они? - начинают расходиться.
зырь, которому суждено наутро лопнуть?"
он и полагал, ни в одной комнате - а он заглянул в каждую - не было и
признака жилого - ни мебели, ни даже следов от картин на стенах. Дом был
свежевыкрашен и оклеен обоями, и, однако, в нем, несомненно, не жили не
только теперь, но и прежде. Молодой офицер вспомнил уют и дух широкого
гостеприимства, поразивший его по прибытии. Только ценою огромных затрат
можно было с таким размахом - разыграть весь этот спектакль.
чем ему понадобилось разыгрывать роль домовладельца - на одну ночь, да
еще в этом отдаленном лондонском закоулке? И зачем он с такой лихорадоч-
ной поспешностью набирал себе случайных гостей с улицы?
и поспешил присоединиться к обществу. За это время успело исчезнуть еще
несколько человек, и в гостиной, так недавно переполненной народом, ос-
тавалось, считая лейтенанта и мистера Морриса, человек пять, не больше.
Мистер Моррис встретил его приветливой улыбкой и тотчас встал.
которой я дерзнул оторвать вас от ваших дел и развлечений. Я надеюсь,
что вы не слишком скучали этот вечер; впрочем, признаюсь вам сразу,
целью моей было отнюдь не скрасить ваш досуг, а заручиться вашей помощью
в одном крайне затруднительном и тяжелом для меня деле. Все вы - настоя-
щие джентльмены, - продолжал он, - ваши манеры в том порукой, и с меня
этого довольно. Итак, я буду говорить с вами без стеснения: я прощу вас
помочь мне в одном чрезвычайно деликатном и опасном предприятии. Я ска-
зал "опасном" оттого, что всякий, кто согласится участвовать в этом
предприятии, в самом деле рискует жизнью. Деликатность же этого дела та-
кова, что я вынужден заранее просить каждого из вас хранить молчание обо
всем, что вам доведется увидеть и услышать. Я сознаю всю нелепость по-
добной просьбы, исходящей из уст незнакомца, и спешу поэтому прибавить,
что всякий из вас, кому не по душе участвовать в опасном предприятии,
требующем, неизвестно во имя чего, чисто донкихотской преданности, волен
меня покинуть. Я искренне пожелаю ему покойной ночи и благополучного
возвращения домой.
предложение.
ется меня, я ухожу. Я не собираюсь читать нравоучений, но должен заме-
тить, что ваши речи заставляют насторожиться. Итак, я ухожу, как я уже
сказал, и, быть может, мне не стоит больше распространяться.
ли вы скажете все, что найдете нужным. Опасность затеянного мною дела
невозможно преувеличить.
Мы превосходно провели вечер, а теперь не следует ли нам всем мирно ра-
зойтись по домам? Наутро, встав ото сна - целыми, невредимыми, с чистой
совестью, - вы помянете меня добрым словом.
им убедительности, между тем как лицо говорящего было необычайно серьез-
но. Взволнованный его речью, еще один из гостей встал со стула и приго-
товился уходить. Только двое не покидали своих мест: Брекенбери и пожи-
лой майор кавалерии с сизым носом. Лица их хранили полную невозмути-
мость, и, если бы не быстрый взгляд, которым они обменялись, можно было
бы подумать, что происходящая дискуссия их вовсе не затрагивает.
двум офицерам. Радость и облегчение сияли в его взоре.
полагаю, что лучших помощников не найти во всем Лондоне. Ваша наруж-
ность, господа, привлекла к себе моих посыльных, и я в восторге от их
выбора. Я наблюдал, как вы оба держитесь в незнакомом обществе - и при
обстоятельствах довольно необычных; смотрел, как вы играете, с какой ми-
ной проигрываете, и, наконец, я обратился к вам с ошеломляющим предложе-
нием, которое вы приняли, точно приглашение на обед. Теперь я вижу, -
воскликнул он, все более воодушевляясь, - что не напрасно я столько лет
имею счастье считать себя другом и учеником одного из мудрейших и отваж-
нейших правителей Европы!
вольцев, и все мои солдаты как один отозвались на мой призыв. Но, разу-
меется, за рулеткой и картежным столом люди ведут себя иначе, нежели под
неприятельским обстрелом. И, вероятно, вы вправе поздравить себя с тем,
что нашли двух человек, на которых можете положиться. Ну, а тех двоих,
что улизнули, я презираю от души. Лейтенант Рич, - обратился он затем к
Брекенбери, - я много о вас слышал. Не сомневаюсь, что и вам знакомо мое
имя. Я - майор О'Рук.
слегка трясущуюся руку.
участие в этом маленьком деле уже хотя бы потому, что я свел вас друг с
другом, - сказал мистер Моррис.
ит участвовать, - сказал майор О'Рук. - Я полагаю, что в дуэли?
поединке с неизвестным и опасным противником. Боюсь, что это будет пое-
динок не на живот, а на смерть. Я должен просить вас, однако, - прибавил
он, - не называть меня больше мистером Моррисом. Зовите меня, если угод-
но, Хаммерсмит. Я также попрошу вас не спрашивать моего настоящего име-
ни, равно как и имени того, кому я надеюсь в скором времени вас предста-
вить, - не спрашивать и не пытаться узнать стороной. Тот, кого я сейчас
упомянул, три дня назад внезапно исчез из дому. До сегодняшнего утра я
не имел о нем никаких сведений; я даже не знал, где он находится. Вы
поймете мое беспокойство, когда узнаете, что он занят свершением право-
судия - в частном порядке. Связанный опрометчивой клятвой, он считает
нужным, не прибегая к помощи закона, освободить мир от коварного и кро-
вожадного злодея. От руки этого преступника уже погибли двое из наших
друзей. Один из них приходился мне родным братом. А теперь, как я пола-
гаю, мой друг и сам попал к нему в лапы. Как бы то ни было, он еще жив и
полон надежды, о чем говорит вот эта записка, полученная мною от него.
им новым товарищам письмо следующего содержания:
сам, откроет вам калитку, ведущую в сад Рочестер-хауса, что в Рид-
жент-парке. Прошу вас не опаздывать и на долю секунды. Пожалуйста, зах-
ватите с собой мои шпаги, а также, если можете, одного или двух
джентльменов, за скромность и умение держаться которых вы ручаетесь; же-
лательно, чтобы они не знали меня в лицо. Мое имя не должно фигурировать
в этом деле. Т. Годол.
кословного выполнения его воли, - продолжал полковник Джеральдин после
того, как его собеседники ознакомились с письмом, - довольно было бы од-
ной его мудрости. Незачем говорить, я и близко никогда не подходил к
этому Рочестер-хаусу и о том, что нас там ожидает, знаю не больше ваше-
го. Как только я получил этот приказ, я тотчас отправился к подрядчику,
и в два-три часа этот самый дом, в котором мы с вами находимся, приобрел
праздничный вид. Согласитесь, что план мой был совершенно оригинален, а
так как благодаря ему я получил поддержку двух таких людей, как лейте-
нант Брекенбери Рич и майор О'Рук, я не имею причин раскаиваться. Боюсь,
что слуги в соседних домах будут чрезвычайно удивлены, когда увидят по-
утру, что дом, в котором накануне горели свечи и веселились гости, со-
вершенно опустел и что на нем красуется табличка с надписью "Продается".
Так, даже у самых серьезных дел, - закончил полковник, - бывает забавная
сторона.
и карета, запряженная быстрыми конями. Скажите же мне, могу я рассчиты-
вать на вашу помощь или нет?
пирался от данного мною слова, даже если речь шла всего лишь о пари.
видетельствовал свою готовность, полковник вручил каждому заряженный ре-
вольвер, и все трое, выпив по бокалу вина, уселись в карету, которая
тотчас помчала их к месту назначения.
ный парк обеспечивал полную изоляцию от докучливых соседей. Резиденция