давленных людей, с трудом передвигающих свои усталые ноги по сверкающей
равнине и озирающихся вокруг голодными глазами. Толку от этого было, ко-
нечно, мало, так как сколько ни озирайся, ничего съедобного вокруг не
было. В этот день мы прошли не более семи миль. Перед самым заходом
солнца мы оказались прямо у вершины левой груди Царицы Савской, у огром-
ного гладкого бугра, покрытого смерзшимся снегом, который возвышался над
нами на тысячи футов. Как ни плохо мы себя чувствовали, мы не могли не
залюбоваться чудесным зрелищем, раскинувшимся перед нашими глазами. Вол-
ны света, струящиеся от заходящего солнца, увеличивали красоту пейзажа,
местами окрашивая снег в кроваво-красный цвет и увенчивая снежные массы,
вздымающиеся над нами, сверкающей диадемой.
от пещеры, о которой упоминал старый джентльмен.
так говорить. Я полностью доверяю старому португальцу - вспомните-ка во-
ду. Мы скоро найдем и пещеру.
покойниками, вот и все, - утешительно прозвучал мой ответ.
вернувшись в одеяло, туго затянув свой кожаный пояс, чтобы, как он гово-
рил, "заставить голод съежиться", так что талия его стала совсем де-
вичьей. Вдруг он схватил меня за руку.
сот ярдов от нас нечто похожее на дыру в гладкой снежной поверхности.
что дыра эта действительно представляет собой вход в пещеру, и несомнен-
но именно в ту, о которой писал да Сильвестра. Мы успели подойти туда
как раз вовремя, потому что, едва мы добрались до места, солнце село с
поразительной быстротой и все окружающее погрузилось во тьму. В этих ши-
ротах почти не бывает сумерек. Мы вползли в пещеру, которая казалась не
очень большой, и, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, проглотили
остатки нашего бренди - на каждого пришлось едва по глотку. Затем мы по-
пытались забыть свои злоключения во сне, но жестокий холод не давал нам
заснуть.
четырнадцати или пятнадцати градусов ниже ноля. Что это означало для
нас, обессиленных перенесенными лишениями, недостатком пищи и нестерпи-
мой жарой пустыни, моему читателю легче попытаться себе представить, чем
мне описать. Достаточно сказать, что мне еще никогда не приходилось
чувствовать, что смерть так близка. Час за часом тянулась эта страшная
ночь. Мы сидели в пещере и чувствовали, как мороз бродит вокруг, жаля
нас то в палец, то в ногу, то в лицо. Все теснее и теснее мы прижимались
друг к другу, тщетно пытаясь согреться, так как в наших жалких, изголо-
давшихся скелетах не оставалось больше тепла. Иногда кто-нибудь из нас
на несколько минут впадал в тревожный сон, но долго мы спать не могли -
может быть, к счастью, потому что я не думаю, что, заснув, мы проснулись
бы когда-либо вновь. Я уверен, что только сила воли сохранила нам жизнь.
рого стучали всю ночь, как кастаньеты, глубоко вздохнул и вдруг перестал
стучать зубами. Тогда я не обратил на это особого внимания, решив, что
он заснул. Он сидел, прижавшись ко мне спиной, и мне казалось, что она
становится все холоднее и холоднее, пока не стала холодной, как лед.
лы света начали вспыхивать на снегу, и ослепительное солнце поднялось
над стеной из лавы и осветило наши полузамерзшие тела и Вентфогеля, ко-
торый сидел среди нас мертвый. Неудивительно, что его спина казалась мне
холодной. Бедняга умер, когда я услышал его вздох, и теперь уже почти
совершенно окоченел. Глубоко потрясенные, мы отползли подальше от трупа
(странно, какой ужас мы всегда испытываем при виде мертвеца!) и оставили
его сидеть там, по-прежнему охватившего колени руками.
ми) проникли прямо в пещеру. Внезапно я услышал чье-то восклицание, пол-
ное ужаса, и обернулся, чтобы посмотреть в глубь пещеры.
футов длиной, сидела другая фигура. Голова ее была опущена на грудь, а
длинные руки висели по бокам. Я вгляделся в нее и увидел, что это тоже
мертвец и, кроме того, белый человек.
вынести подобное зрелище. Охваченные одним общим желанием уйти из этого
страшного места, мы бросились из пещеры со всей скоростью, на которую
были способны наши полузамерзшие ноги.
же остановились. Думаю, что у каждого из нас было чувство неловкости
друг перед другом за то малодушие, которое мы проявили при виде мертве-
ца.
тил сэр Генри.
пещеру, чтобы его проверить. Некоторое время наши глаза, ослепленные яр-
ким солнцем и сверкающей белизной снега, ничего не могли различить в по-
лумраке пещеры. Но это продолжалось недолго. Вскоре мы освоились с тем-
нотой и осторожно подошли к мертвецу.
лицо.
век высокого роста, средних лет, с тонкими чертами лица и орлиным носом;
у него были длинные черные усы и темные с проседью волосы. Кожа была со-
вершенно желтая и плотно обтягивала его высохшее лицо. На нем не было
никакой одежды, кроме полуистлевших штанов, давно превратившихся в лох-
мотья. На шее этого насквозь промерзшего трупа висело распятие из слоно-
вой кости.
Ведь он умер триста лет назад!
де он может с таким же успехом просидеть и три тысячи лет. При столь
низкой температуре кровь и мясо сохраняются свежими на веки вечные, как
у замороженной новозеландской баранины. А в этой пещере, черт побери,
довольно холодно. Солнце сюда никогда не проникает, и ни один зверь не
может забрести в поисках пищи, потому что здесь вообще нет ничего живо-
го. Вне всякого сомнения, раб, о котором дон Хозе упоминает в своей
предсмертной записке, снял с него одежду и оставил здесь его труп: ему
одному было не под силу его похоронить. Посмотрите! - продолжал Гуд, на-
гибаясь и поднимая остро отточенный обломок кости довольно странной фор-
мы. - Вот этой костью Сильвестра и начертил свою карту.
собственные бедствия. Все это казалось нам почти сверхъестественным. В
полном безмолвии мы глядели на обломок кости и на труп старого порту-
гальца.
ранку на левой руке старого дона Сильвестра, - вот откуда он брал кровь,
которой написана его записка. Приходилось ли кому-либо в жизни видеть
что-нибудь подобное?
Сильвестра. Должен признаться, мне стало жутко.
поколений назад, привели нас в эту пещеру. В своей руке я держал тот са-
мый грубый обломок кости, которым он писал свои предсмертные строки, и
видел на его шее распятие, которое он, прощаясь с жизнью, прижимал к
своим холоднеющим устам.
ника, гибнущего в одиночестве от голода и холода и тем не менее стремя-
щегося передать людям великую тайну. Мне даже показалось, что в его рез-
ких чертах лица я вижу некоторое сходство с его потомком, моим бедным
другом Сильвестром, умершим на моих руках двадцать лет назад. Возможно,
это был плод моего воображения. Но так или иначе, он сидел перед нами,
как страшное предупреждение для тех, кто, презрев судьбу, пытается при-
открыть завесу неизвестного. Пройдут века, и он все будет сидеть тут же
с великой печатью смерти на челе и наводить ужас на случайного путника,
который может, как и мы, забрести в эту пещеру и нарушить его покой.
Несмотря на то что мы умирали от голода и холода, это зрелище потрясло
нас до глубины души.
ему товарища по несчастью, который разделит его одиночество.
старым доном да Сильвестра. Затем сэр Генри наклонился и резким движени-
Шилова Юлия
Маккарти Кормак
Лукьяненко Сергей
Якубенко Николай
Вронский Константин