готовая капнуть слезинка. Он вдруг вскинул голову и посмотрел куда-то
за плечо Ваала. Сам Ваал точно окаменел. Позади них кто-то стоял; кто-
то уже несколько минут наблюдал за ними.
стояла в дверях, безвольно опустив руки, на лице застыло
вопросительное выражение. Он был слишком занят Питером, чтобы
заметить ее раньше.
узнать, не случилось ли чего. - Ее голос едва заметно дрожал, а в глазах
просвечивала неуверенность.
подбородку мальчика, поймал в ладонь упавшую слезинку и предъявил
ее, круглую, блестящую, сестре Розамунде. - Он плакал. Видите?
больно?
что-то споткнулся.
разглядеть мальчиков.
оглянувшись на Ваала, прошел мимо сестры Розамунды. Они услышали,
как он спускается по лестнице.
ужин?
знаю, что он не падал.
напрячь слух, - вы плохо видите.
Внезапно ей показалось, что в комнате холодно, хотя окно было
закрыто. Ах да, окно. То самое, которое она видела снизу. Она протерла
заслезившиеся глаза; щипало так, словно она промыла их рассолом.
конечно, ваш разлюбезный Иисус убережет свою служанку от слепоты?
глазам, а когда отняла руки, то увидела все как в тумане, смутно,
расплывчато, словно окружающее отражалось в кривых зеркалах. На
месте головы мальчика ярко светился белый шар, похожий на плафоны,
висящие под потолком. Сестра заморгала, и с ресниц закапала влага.
Что-то попало мне в глаза, подумала она. Наверное, пыль. Я промою их
водой, и все придет в норму. Но эта боль...
голос, отразившийся от стен, дрожал.
двери. Однако Ваал вдруг крепко взял ее за запястье. Он не собирался
отпускать ее.
шагнул вперед. Он легонько провел пальцами по ее векам, и сестра
ощутила странный жар, который, проникая под череп, собирался где-то
в области затылка.
Город вокруг нее был пропитан синевой ранних сумерек. Грязный снег,
собранный в сугробы вдоль тротуаров и в переулках, искрился, отражая
бесчисленные огни, кричащий неон, мигающий ослепительно-белый свет
фонарей. Вместо черной рясы на сестре Розамунде было длинное темное
пальто и темные перчатки. Что у нее под пальто, она тоже знала: темно-
синее платье с полосатым поясом. Его подарок ко дню рождения.
обычно такие беспечные и веселые, были холодны, как пронизывающий
февральский ветер, который налетал из глубины улицы. Кристофер
сказал:
же все это невовремя!
слишком уж часто она просила прощения. Она устала объяснять свое
решение. Последние несколько дней были заполнены бесконечными
слезливыми междугородними разговорами - звонили родители из
Хартфорда. И вот теперь этот человек, с которым у нее тянулся
бесконечный роман, причем периоды влюбленности чередовались с
периодами охлаждения, снова допытывался причин.
думала, что ты меня поймешь.
рядом со мной ты чувствуешь себя ни на что не способной, никому не
нужной? Дело в этом?
тоже. Ее влекло к нему главным образом физически. Душу же, осознала
Розамунда со временем, эта любовь не затрагивала. Что называется, ни
уму, ни сердцу. - Приняв обет, я получу возможность заниматься тем, к
чему чувствую призвание. Мы с тобой уже обсуждали это, Крис. Ты же
знаешь.
связалась с ними и собираешься осуществить свои планы. Черт возьми,
да это все равно что сунуть голову в петлю!
состариться в женском монастыре? Хочешь от всего отказаться?
Отказаться от... нас?
она, да он это вполне серьезно!
моей жизнью принадлежит мне и только мне.
хоть для кого-нибудь сделать. Я думала достаточно долго. Это
правильный выбор.
засмеется и подтолкнет его локтем в бок, давая понять, что все это
розыгрыш. Он пробормотал:
колесами грязь, уже повернул за угол и должен был вот-вот подойти.
вижу человека, которому захотелось уйти в монастырь.
колесами наст. Деньги на билет Розамунда приготовила давно и крепко
сжимала их в кулаке. Кристофер стоял, понурясь. Со стороны казалось,
что он сосредоточенно наблюдает за тем, как слякоть затейливыми
ручейками исчезает в решетке слива. Мелочь в руке у Розамунды
звякнула.
женюсь на тебе.
водитель выжидательно поглядел на Розамунду.
сегодня вечером, Рози. Ладно? Покумекаем вместе. Договорились?
словно где-то за тридевять земель рвались снаряды. Двери за ней
закрылись, обрубив фразу Кристофера на середине так бесповоротно,
словно отсекли ему голову. Она села. Автобус тронулся, отъехал от
кромки тротуара, Розамунда оглянулась и сквозь белое облако
автобусного выхлопа увидела Кристофера.
увидела его, озаренного резким белым светом ламп в круглых плафонах.
Кристофер улыбался, глядел светло, спокойно. Он пришел к ней! Он
наконец нашел ее!
медленно рассеялся, и тогда она узнала черные прищуренные глаза. Она
дышала хрипло и тяжело и вся заледенела, словно только что вошла с
метели.
был бы вам хорошим мужем.
только так казалось.