Чтение 15–й страницы книги ~Грех бессмертия~

- Подождите минутку! - сказал Эван.- Это словно обрушилось на него с силой удара, стирая улыбку с его лица и открывая под ней обнажен- ные нервы.- Что вы имеете в виду, говоря "калечили"?

- Уродовали их каким-нибудь образом. Они придерживались варварс- кого убеждения, что отрубание руки или ноги усиливает мужские половые органы. Конечно, они не особенно добивались мужского внимания, но им нужны были дети женского пола, чтобы их племя оставалось сильным. Обычно амазонки убивали мужчин, когда те были им больше не нужны.- Он прервался на мгновение, увидев что-то странное в глазах Эвана.- Что случилось? - спросил он.

- Нет,- сказал Эван.- Все в порядке.- В его памяти всплыл силуэт за занавеской. Отсутствующая рука. Ноги, отваливающиеся от тела. Все в порядке, все в порядкеЄ

- С мифологической точки зрения,- говорил Блэкбурн,- доктор Дра- го права. В соответствии с легендами, которые дошли к нам от греков, го- род Темискрия был крепостью амазонок, в которой женщины-воительницы пла- нировали свои атаки на греческие государства. Но реально этого просто не было. Иначе бы это не прошло мимо моего внимания, как и многих других мифологов. Да, Темискрия существовала в действительности, это историчес- кий факт. Римляне атаковали и уничтожили город в 72 году до нашей эры, но в развалинах амазонки обнаружены не были. Только мужчины. Так чтоЄ

- А что вы можете сказать о более ранних обитателях Темискрии? - спросил Эван.- О тех, кому принадлежат экспонаты, находящиеся в музее?

- Ага! - сказал Блэкбурн, зажав трубку в зубах.- Вот тут стано- вится немного скользко. Историки на самом деле не знают многого о ранних годах существования Темискрии, вот почему находки доктора Драго предс- тавляют такой интерес. Начиная с 1965 года медленно разрабатывалась кар- тина ранней цивилизации Темискрии: они были воинствующей культурой, ко- торая разводила лошадей и выращивала кое-какие сельскохозяйственные культуры на продажу, они поклонялись богам Аресу и Артемиде. Сохранивши- еся росписи на стенах свидетельствуют, что когда-то это был красивый, хорошо спланированный город. Но за столетие он постепенно начал прихо- дить в упадок, как это происходило и все еще происходит со многими горо- дами; когда его атаковали римляне, вероятно, от него мало что осталось.

- И в поддержку убеждений доктора Драго вообще не существует ни- каких доказательств?

Блэкбурн улыбнулся.

- Неубедительные доказательства. А этого недостаточно.

- Какие же?

- Керамика, украшенная фигурками, напоминающими амазонок. Фраг- менты настенной живописи, изображающие женщин-воительниц, стоящих над своими павшими врагами. Вот такие вещи. Однако, знаете, в то время ле- генда об амазонках была очень популярна; очень многие скульпторы и ху- дожники того времени использовали ее в качестве мотива. Амазонки появля- лись на чашах для питья, вазах, горшках, амфорах и мисках, даже в Парфе- ноне. Тогда почему их не могли запечатлеть и в Темискрии тоже? Но доктор Драго нашла кое-что, что заставило историков немного удивиться. Она про- ползла по туннелю и обнаружила там примитивную статуя Артемиды над алта- рем из черного камня. У этой Артемиды по всему телу были женские груди. Их было несколько дюжин.

Эван приподнял бровь.

- Среди мифологов бытует предположение, в основном необоснован- ное, что амазонки выжигали свою правую грудь либо раскаленным мечом, ли- бо чем-то вроде раскаленного железного клейма. Это делалось для проверки мужества и в знак жертвоприношения богине. Некоторые также говорят, что правая грудь мешала оттягивать тетиву на луке.- Он начертил шрам на пра- вой стороне своей груди.- Предполагается, что шрам выглядел примерно так. Эта статуя находится в музее в Вифаниином Грехе. Вы ее видели?

Эван покачал головой, вспомнив ту черную дверь, которая прервала его движение по музею. Он вспомнил привидевшийся ему черный алтарь и женщин, стоящих вокруг него.

- Еще одна интересная вещь,- сказал Блэкбурн, поднося зажженную спичку к своей трубке.- Ходят слухи, что Темискрия была проклятым мес- том, которое посещали призраки.

Эван посмотрел ему в глаза.

- Проклятым?

- Верно.- Трубка разгорелась; он выдохнул дым.- Около места рас- копок была деревня под названием Караминьи; как я выяснил, жители дерев- ни считали, что землетрясение в районе вызвано гневом убитых амазонок. После того, как начались раскопки, некоторые из женщин КараминьиЄ слете- ли с катушек и пустились, как говорится, во все тяжкие.

- Что-что?

- Пытались убить своих мужей, распевали песни и бредили на ка- ком-то языке, который никто не мог понять. Так или иначе, Караминьи больше не существует. После землетрясения шестьдесят пятого года и после того, как Темискрия снова начала появляться из-под земли, все жители упаковали свое имущество и покинули деревню.

- Эта пещера, которую обнаружила доктор Драго,- тихо сказал Эван.- Что еще было в ней?

- Обугленные скульптуры, свидетельствовавшие, что некогда там бушевал огромный пожар. Множество, кучи пепла, который сначала приняли за пыль. Эта пещера была закупорена Бог знает сколько времени; землетря- сение вновь открыло ее.

Эван задумчиво потягивал свое вино.- Пепел? Какой же?

- Кости,- ответил Блэкбурн, наблюдая за глазами Эвана.- Множест- во столетий назад пещеру использовали в качестве огромного могильника. Историки все еще работают над этим.

- Хотите еще, мистер Рейд? - спросила Кристи. Эван покачал голо- вой.

- А теперь, может быть вы объясните мне, для чего вам все это нужно? - спросил Блэкбурн.

Осторожнее,- предупредил себя Эван.- Осторожнее.

- Вы верите, что амазонки существовали? - спросил он Блэкбурна.- Где-нибудь?

Блэкбурн снова улыбнулся, на эта улыбка не отразилась в глазах.

- Если вы хотите в это верить, то да, они действительно сущест- вовали. Об этом говорят Гомер и Ариан. Это утверждает Геродот. Истори- ческие записи свидетельствуют, что амазонки атаковали и почти уничтожили Афины около 1256 года до нашей эры. Считается, что последняя великая ко- ролева амазонок Пенфесилия убита Ахиллом при осаде Трои. А Троя и впрямь существовала. Кто знает? Единственная вещь, которая живет в качестве ле- генды,- рассказ о диких и коварных воительницах-женщинах, которые возни- кали из тумана и в нем же исчезали. Вообразите, если можете, мистер Рейд: вы слышите на поле боя протяжный и свирепый военный клич, который пробирает вас до мозга костей; вы видите пыль, клубящуюся из-под копыт приближающихся коней, и задолго до того, как они достигнут ваших рядов, все небо будет усеяно стрелами. Затем начинается рукопашная схватка: ва- ши меч и копье против бипениса - боевого топора амазонок с двумя лезвия- ми; их кони маневрируют, избегая ударов копья, и бипенисом они поражают руку, держащую меч. Во время этой ужасной резни и кровопролития их глаза становятся дикими и светящимися; их чувства поют от возбуждения и буйс- тва сражения, которое так же необходимо им, как дыхание. Битва продолжа- ется до того, пока они не обезглавят последнего мужчину или же не утащат его в лагерь, чтобы искалечить. Это ужасно, мистер Рейд, и если амазонки действительно жили когда-либо, благодарю Бога, что наши судьбы никогда не пересекутся.- Он поднял свой бокал, выпил и поставил его обратно на стол.

Эван поднялся с кресла. Казалось, что внутри него разверзлась пропасть, где-то между душой и физическим телом; и в этой холодной тьме закипал ужас, готовый вот-вот вырваться наружу и вылиться изо рта, по- добно желчи. Он двинулся к двери.

Блэкбурн встал.

- Вы ведь не собираетесь уходить, не так ли? Мне кажется, что в бутылке "Бунз Фарм" еще осталось невыпитой большая часть.

- Мне надо идти,- сказал Эван и уже положил руку на ручку двери.

- Знаете, я все еще не понимаю, что происходит,- сказал Блэк- бурн.- Вы так и не хотите мне ничего сказать?

- Что происходило с мальчиками-младенцами? - спросил его Эван.- Конечно же, у некоторых амазонок рождались мальчики.

- Конечно.- Блэкбурн вытащил изо рта трубку и внимательно пос- мотрел в лицо Эвана, не будучи точно уверенным, что именно он там ви- дит.- С этим нельзя было ничего сделать. Амазонки сохраняли в живых не- которых мужчин, чтобы позже использовать для размножения. Большинство младенцев мужского пола они убивали. Почему вы так интересуетесь цивили- зацией амазонок? Мне хотелось бы знать.

- Когда-нибудь я вам это расскажу. А сейчас давайте все спишем на любопытство.- Эван открыл дверь; удушливая жара поджидала за ней, чтобы заключить его в свои объятия. Геркулес тявкнул один раз, второй, и Кристи положила на него ладонь, чтобы успокоить.- Спасибо за то, что приняли меня,- сказал Эван.- И спасибо за вино.

- Привозите с собой в следующий раз миссис Рейд,- сказала Крис- ти.

- Хорошо, привезу. Доброй ночи.

- Доброй ночи,- ответил Блэкбурн.

Эван поехал по направлению к Вифанииному Греху, его сознание усиленно работало, пытаясь уйти в сторону от ужасной правды, но снова и снова возвращаясь обратно, потому что другого выхода из лабиринта не су- ществовало.

А в доме Рейдов на Мак-Клейн-террас в темноте двигалась тварь: она спустилась по лестнице, прошла через кабинет по направлению к кухне. Туда, где хранились ножи. В этих комнатах она ощутила вонючий запах муж- чины; мужчины, с которым жила эта жалкая слабая женщина по имени Кэй, с которым она спала и позволяла ему притрагиваться к своему телу. Ребенок, девочка, спит наверху. Одеяло подложено под дверь, чтобы она прочно зак- рывалась и приглушила звуки. Тварь проскользнула на кухню, ее чувства звенели от напряжения. Она почти что видела в темноте. Почти что. На столе рядом с раковиной стояли стаканы и тарелки, сложенные стопкой. Ру- ка протянулась мимо них, скинув большую часть посуды на пол. Она открыла дверцу буфета, выдвигая наружу полки, выдергивая и рассыпая их содержи- мое. И скоро нашла то, что искала: большой нож с огромным лезвием, едва ли когда-нибудь использовавшийся. Лезвие было таким острым, что кровь закапала из проверяющего его пальца.

В темноте тварь поджидала, когда мужчина вернется домой, а в это время жизнерадостные желтенькие кухонные часы показывали, что ровно три минуты назад наступил август. ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. АВГУСТ 23. Дома

Из темноты медленно материализовались призрачные тени. Фары тускло отсвечивали в окнах, пробуждая приземистых, безымянных и злобных существ с тяжелыми веками, которые праздно залегли на своих ревниво обе- регаемых квадратных участках газона. Проезжая мимо этих домов, Эван вов- се не был убежден, что глаза этих тварей за своими деревянными и кирпич- ными стенами не следили. В зеркальце заднего вида отражался полуночный мрак, поглотивший Вифаниин Грех.

Он включил радиоприемник, поискал работающие станции: рок-музы- ка; нарастающий и снова затухающий до полной тишины рев Майка Джегера; нежная фортепьянная мелодия "Лунная речка"; задыхающийся женский голос, рассказывающий о событиях в Джонстауне у "Джимми и К"; треск и вой ста- тического электричества из реального мира, лежащего за границами дерев- ни.- Боже милосердный,- неожиданно произнес Эван: внутри него нарастала неуверенность, словно он стоял на полу, который едва ли мог выдержать лишний вес. Он провел рукой по лицу. Боже милосердный, о Иисус, о Гос- подь на небесах. Страх и неверие терзали его, почти раздирая на куски. Темные улицы Вифанииного Греха. Темные дома Вифанииного Греха. Темный лес Вифанииного Греха. Все границы между ними превратились в один вели- кий мрак, бьющийся об окна микроавтобуса и пытающийся дотянуться до не- го.

Когда он достиг безмолвной Мак-Клейн-террас, ужас всем своим полным весом навалился на его спину словно какой-то огромный источающий яд паук. Ужас от понимания того, что он, Кэй и Лори попали в гнездо ка- кого-то нечестивого и кровожадного культа почитания амазонок. Он свернул в проезд к своему дому, остановил машину, выключил фары и радиоприемник и в течение нескольких минут сидел неподвижно, собираясь с мыслями, нас- колько это было возможно в удушливой жаре. Не об этом ли предупреждали его предчувствия с того самого дня, когда они сюда приехали? О том, что зло в Вифаниином Грехе сконцентрировано вокруг музея с его останками давно погибшей Темискрии? Или чем-то еще более немыслимо ужасном, ожида- ющем впереди? Он вдруг вздрогнул и почувствовал, как теряет контроль над своим сознанием. Я что, схожу с ума? - спросил он себя. Нет, со мной все в порядке. Со мной все в порядке. Но мне надо увезти отсюда Кэй и Лори. И сделать это очень осторожно.

Он выключил зажигание и вышел из машины.

Эван отпер входную дверь, вошел в дом и включил свет в прихожей. Тени отпрыгнули от него прочь. Найдется ли что-нибудь выпить? Да. В хо- лодильнике должно быть пиво. По пути на кухню он включил свет в гости- ной, остановился, сделал еще шаг, словно марионетка, которую тянет за веревочку когтистая лапа. Его ботинки захрустели на осколках разбитого стекла и тарелок. Он потянулся к выключателю, затем уронил руку; его сердце начало биться сильнее, и холодная петля неопределенности начала затягиваться на горле. Что, Кэй вставала после того, как он ушел, и здесь, на кухне с ней произошел несчастный случай? Он стоял спиной к двери кладовой и разглядывал валявшиеся кругом осколки.

Не могли ли эти тарелки упасть со стола сами по себе? В доме бы- ло так тихо, так спокойно. Но то была не тишина покоя, а пауза перед со- бытиями, расположенными на медленно разматывающейся нити времени. Эван отбросил ботинком несколько осколков стекла из середины кухни. Затем, забыв о пиве, он снова вернулся в прихожую тем же маршрутом - через гос- тиную, выключил свет и стал подниматься по лестнице; одна из ступенек заскрипела под его весом.

Спальня была закрыта. Двигаясь в темноте, Эван открыл дверь и проскользнул внутрь.

Очертания стола. Очертания лампы. Очертания кровати. И в кровати очертания тела Кэй под одеялом; она лежала на левом боку, отвернувшись от него. Черные волосы веером раскинулись по подушке. Разбуди ее,- ска- зал он себе. Разбуди и расскажи ей о своих подозрениях. Забери ее и Лори из этого Богом проклятого места. Разбуди ее немедленно. Сейчас. Сейчас. Он протянул руку к очертанию ее плеча. Нет. Подожди. Она подумает, что ты пьян или бредишь, или в конце концов нити твоего хрупкого душевного здоровья оборвались. ~К черту все, разбуди ее сейчас, это может быть твой последний шанс!~ Он колебался. Нет. Не сейчас. Утром. Утром я все ей расскажу и, может быть, смогу ее убедить, что нам нужно убираться от- сюда.

Эван тихо разделся, надел пижаму и лег в кровать рядом с женой; через ее спину он ощущал удары ее сердца, сильные и ритмичные. Некоторое время он глядел в потолок, на котором его воображение стало рисовать глаза Гарриса Демарджона - без лица, и, чтобы спастись от этого видения, он закрыл глаза и пытался уснуть.

Он почувствовал медленное перемещение чего-то тяжелого по крова- ти. По дюйму каждую секунду.

Что-то сверкнуло в комнате. Эван заметил это даже через свои закрытые веки. Вспышка была похожа на внезапное отражение света от лез- вия ножа.

Эван открыл глаза.

Над ним навис неясный силуэт его жены. Он приподнял голову, хо- тел спросить ее, что случилось. Но потерял дар речи.

Потому что немигающие глаза Кэй горели ужасающим синим пламенем. В этот леденящий момент Эван понял, что эта женщина-тварь, стоящая перед ним, уже не Кэй.

Она вскрикнула - и от этого задребезжали оконные стекла и разор- валась на части душа Эвана - и бросилась на него с ножом, который держа- ла высоко над головой. Эван метнулся в сторону, нервы его плеча и спины съежились от ужаса; нож погрузился в подушку там, где была его голова, комнату наполнил треск разрываемой ткани. Эван скатился на пол, осторож- но поднялся, пригнувшись и отступая назад. Тварь-Кэй повернула голову, ее глаза пронзали его насквозь; вырвав нож из подушки, она снова занесла его над головой и направилась к нему, быстро и хрипло дыша.

- ~Кэй!~ - закричал Эван.- ~Во имя Господа, что ты?..

И затем она прыгнула вперед, почти набросилась на него, и он да- же не успел хотя бы подумать броситься к ручке двери. Нож блестел, пово- рачиваясь к его лицу злобной свистящей дугой. Отдернув голову назад, он ощутил жаркую царапающую боль под левой бровью. Она ринулась вперед, ры- ча как животное, быстро перестраивая тактику, чтобы довести свое дело до конца. Он понял, что она оттесняет его от двери, и слепой панический ужас затопил сознание. "Кэй!" - крикнул он снова, но эти глаза, эти гла- за, эти ужасные немигающие, огненные глаза, обжигающие его беспредельной ненавистью. Нет, это не Кэй, нет. Что-то еще. Даже не человек. Что-то, находящееся за этой черной дверью кошмаров. Он почувствовал, что его бровь увлажнилась, и капли потекли в глаз. Когда он попытался их выте- реть, она опять прыгнула вперед со скоростью кобры. Ее клык-нож искал крови. Он увернулся в сторону и почувствовал, как металл скользнул по его ребрам. Свободная рука твари-Кэй резким движением схватила его за горло и начала сдавливать с такой силой, которая никак не соответствова- ла ее телу; он схватил ее за талию и попытался освободиться. Нож поднял- ся, холодно блеснув в темноте нержавеющей сталью. Пальцы вонзились Эвану в горло, и ему стало трудно дышать. Он сжал кулак, чтобы ударить ее в лицо; нож все поднимался и поднимался; суставы его пальцев побелели; лезвие ножа блеснуло. ~Ударь ее!~ Нет. ~Ударь ее!~ Нет. ~Ударь ее!..~

Нож достиг своей верхней точки. Рука слегка подрагивала, собирая силы для удара в сердце.

Застучало. Зазвучало. "Мама?" - это был голос Лори, раздавшийся из-за двери спальни. "Мама? Папа?" - его охватила паническая дрожь, гла- за увлажнились.

Нож колебался. ~Ударь ее, это не Кэй, это что-то внутри ее тела, но не она. Господь милосердный, не она, Господь милосердный, не она~Є

Он почти непроизвольно выбросил вперед кулак и ударил ее по ску- ле, ее голова качнулась назад, но глаза даже не моргнули; ее пальцы чуть-чуть разжались, и Эван стал наносить удары по запястью ее руки, высвобождаясь из захвата, который почти раздавил его дыхательное горло. Нож просвистел лишь в нескольких дюймах от него. Она снова издала дикий вопль, от которого кровь остановилась в жилах, и чтобы отбить очередной удар, Эван успел схватить стул.

- ~Мама!~ - крикнула Лори.- ~Папа, открой дверь!~

Пока тварь-Кэй отступала, готовясь к следующему удару, издавая гортанный рев, Эван ринулся вперед со своим стулом. От удара она потеря- ла равновесие и пошатнулась. Лезвие ножа прорвалось через сиденье стула к лицу Эвана. Он оттолкнулся от нее со всей силой, так, что затрещали мышцы плеча. Она поскользнулась и упала в угол, гулко ударившись головой о стену. Полы ее ночной рубашки разметались по полу. Эван отбросил стул в сторону вместе с торчащим из него ножом и повернулся к выключателю.

Раздался щелчок и вспыхнул ослепляющий свет. "Папа!" - Лори те- перь уже почти охрипла. "Папа, пожалуйста, выпусти меня!"

Кэй лежала, закрыв глаза, ее лицо было бледным и осунувшимся, словно у трупа. Она, казалось, с трудом силилась вздохнуть; грудная клетка была сдавлена, на лице проступали от напряжения бисеринки пота. Она осторожно пошевелилась и пощупала свой пульс. Тот был ускорен- ным. Капля крови упала и расплескалась на ее груди. Затем еще одна. Эван закрыл рукой рану над глазом и остановил кровотечение. Кровь тонкой струйкой текла между грудями Кэй. Ее голова свисала на одну сторону, и Эван мог видеть, что глаза ее слабо пульсируют под веками. Он потряс ее, пытаясь привести в чувство, но она не отреагировала. Он перешагнул через стул к ночному столику с телефоном, быстро стал листать записную книжку. Как там звали этого доктора? Майерс? Нет. Мабри. Быстрее. Быстрее же. С противоположного конца гостиной донесся всхлип Лори. Наконец он нашел нужную запись: Элеонора Мабри, врач. Два телефона: домашний и рабочий. На страницу упала капля крови. Он набрал домашний номер, попал не туда, набрал снова. Кэй слабо простонала в углу.

Доктор не спала и почти сразу же сняла трубку. Эван, стараясь сохранять свой голос спокойным, сказал ей, кто он и откуда звонит, и что случилось с его женой. Доктор Мабри не стала более подробно расспраши- вать его, а просто сказала, что будет через пятнадцать минут.

Эван перевязал лоб полоской ткани, оторванной от штанов пижамы, вытащил нож из кресла и положил на постель, вне пределов досягаемости Кэй, затем поставил кресло обратно туда, где оно раньше стояло, вышел в гостиную, нашел запертую дверь Лори. Когда он сорвал простыню, привязан- ную к ручке двери, девочка выскользнула и прижалась к нему.

- Я не могла выбраться,- сквозь хныканье сказала она.- Я слыша- ла, что здесь было что-то плохое, я слышала, как ты кричал маме, и не могла выбраться, потому что дверь не открывалась.

- Шшшшшшш,- прошептал он, крепче прижимая ее, ощущая, как бьется у нее в груди сердце.- Все в порядке.

Она отступила от него, осмотрела, увидела кровь. Опять потекли слезы, губы нервно вздрагивали.

- Папочка слегка ударился головой,- спокойно сказал ей Эван.- У меня повторился один из этих старых кошмаров. Ты знаешь, те самые, какие мне всегда снятся? И я стукнулся головой о ночной столик. Это всего лишь маленькая царапина.

- А где мама? - она пыталась заглянуть через его плечо.

- Она в ванной, достает бинт для моей раны. Через несколько ми- нут сюда придет доктор, чтобы посмотреть меня.- Он заглянул в глаза до- чери, пытаясь сохранять спокойствие.- Ну, а теперь ты для меня кое-что сделаешь?

- С мамой все в порядке?

- Конечно. Но ты же знаешь, как она сердится на меня за эти сны. Я хочу, чтобы ты пошла вниз в кабинет и побыла там до тех пор, пока док- тор не уйдет. Ты это сделаешь для меня?

Она помедлила, вытерла слезы и наконец кивнула.

- Хорошо. Думаю, что внизу на кухне есть немного печенья и "Кул-Эйд". Думаю, что мама не рассердится. Ну давай, теперь иди туда.- Он подождал пока она неохотно спускалась по лестнице; в кабинете заго- релся свет. Эван отвернулся; Кэй лежала в спальне на том же месте и очень тихо постанывала.

Доктор Мабри была стройной женщиной около пятидесяти лет с пыш- ными седыми волосами и высоким резко очерченным лбом. Следуя за Эваном вверх по лестнице быстрым шагом, она вращала своими карими глазами за очками с толстыми линзами, словно рыба в банке с водой.

- Вот сюда,- сказал Эван, приглашая в спальню.

Она взглянула на Кэй и увидела нож на кровати; она положила на ночной столик свой чемоданчик с медицинскими инструментами и раскрыла его.

- Что здесь случилось? - спросила она безучастным ровным голо- сом.

- У моей жены с недавних пор начались какие-то странные сны,- сказал Эван, все еще прижимая руку к своей ране. Она перестала кровото- чить, и на брови уже образовалась корочка.- Думаю, что я потревожил ее во время одного такого сна, и онаЄ напала на меня. Я думаю, что она не знала, что делает.

- Ваша жена всегда спит с ножом?

Эван промолчал. Доктор Мабри вытащила стетоскоп из своего чемо- данчика и в течение нескольких секунд в разных местах прослушивала грудь Кэй; она осторожно отвела ее руку в сторону и пощупала череп под волоса- ми.- Здесь большая шишка,- тихо сказала она.- А это что? - Она ткнула пальцем рядом с багровеющей царапиной на щеке Кэй.

- Мне пришлось защищаться.

- Понимаю. Как ваша жена себя чувствовала в последнее время, ес- ли говорить обобщенно?

- Она была утомлена. Почти ничего не ела; могу сказать, что она теряет в весе и плохо спит.

Кэй задрожала и застонала.

Доктор Мабри, порывшись в своем чемоданчике, быстро вытащила ам- пулу и отбила ее кончик у Кэй под носом; Эван почувствовал запах наша- тырного спирта. Веки Кэй задрожали, и она замотала головой из стороны в сторону.

- Теперь она придет в себя,- сказала доктор Мабри.

- Я знаю, что это выглядит скверно,- сказал Эван,- но я бы пред- почел, чтобы вы не говорили об этом шерифу Вайсингеру.

- У меня нет намерения говорить ему что-нибудь,- ответила женщи- на, приподнимая сначала правое веко Кэй, затем левое. Белизна белков глаз под веками отсвечивала синевой.

Кэй снова застонала, теперь уже громче, и постепенно приоткрыла глаза; из их уголков покатились слезинки. Она с усилием приподнялась, поморщилась и ощупала свой затылок.

- О, Боже мой, я ранена,- сказала она.- Я, видимо, заболеваю. Я собираюсьЄ

- Мистер Рейд,- сказала доктор Мабри,- я хочу, чтобы вы спусти- лись на кухню и вскипятили немного воды. Налейте горячей воды в чашку и принесите сюда, хорошо?

Он оставил их и сделал все, что попросила эта женщина, сказав Лори внизу, что все просто превосходно, но слишком ясно было видно, что она ему не верит.

Вернувшись в спальню, он почувствовал дурной запах: Кэй вырвало в туалете, и доктор Мабри мягко говорила с ней как мать с ребенком:

- Ну, тихо, тихо. Все будет хорошо. Тебе сейчас уже получше?

- Моя голова,- пробормотала Кэй, утирая лицо влажным полотен- цем.- У меня болит голова.

- Вот горячая вода,- сказал Эван.

- Прекрасно. Поставьте ее здесь, хорошо?

Кэй выглядела более бледной и слабой, чем обычно, и доктор Мабри отвела ее в кровать. Кэй осторожно положила голову на подушку. Она вся дрожала, и Эван все еще не был уверен, знала ли она сейчас, где находит- ся и что случилось. Доктор Мабри вытащила из своего медицинского чемо- данчика пузырек янтарного цвета без этикетки. Она отвернула пробку и вы- лила в горячую воду то, что было похоже на смесь меда с различными тра- вами, потому что обладало сладковатым запахом и сверху плавали кусочки листьев.

- Я хочу, чтобы вы выпили вот это,- сказала доктор Мабри, протя- гивая чашку Кэй.

- Что это такое? - спросил Эван.

- Домашнее средство,- ответила доктор Мабри, не глядя на него,- для успокоения нервов. Вот так, дорогая. Выпей все целиком. Все до пос- ледней капли.

Кэй так и сделала. Доктор взяла чашку и отложила ее в сторону.

- Как ты чувствуешь себя сейчас?

- Странно. Все еще неважно. Где мой муж? - Кэй уставилась в гла- за доктора Мабри, словно не понимая, что Эван находится в комнате.

- Здесь, Кэй. Я здесь.- Он сел рядом с ней и взял за руку. Рука была холодная. Пульс все еще бился учащенно, но постепенно замедлялся.

- Что случилось с твоей головой? - спросила она, приподнимая па- лец, чтобы дотронуться до его брови.- Это же кровь!

- Мистер Рейд,- доктор Мабри поднялась и щелкнула замком своего медицинского чемоданчика, закрывая его.- Мне бы хотелось поговорить с вами. Пожалуйста, выйдем в холл.

- Что произошло с моей женой? - тихо спросил Эван, когда дверь спальни захлопнулась за ними.- Она, кажется, ничего не помнит.

- Я считаю, что она в состоянии легкого шока; у нее дезориента- ция вследствие этого удара головой. Но чтобы быть с вами полностью отк- ровенной, я не уверена, каково ее общее состояние. Она кажется относи- тельно здоровой, и все же вы говорите, что она утомлена, плохо ест и спит. Мне бы хотелось провести кое-какие исследования здоровья вашей же- ны в своей клинике. Прямо завтра утром.

- Что за обследования?

- Анализ крови, мочи, электрокардиограмма. И электроэнцефалог- рамма.

- Мозг? Вы думаете, что-то неладное с ееЄ

- Я бы хотела выяснить это как можно скорее. Вы можете привезти ее утром в клинику? Около девяти.

"Нет,- подумал Эван.- Я хочу забрать свою жену и ребенка и утром убраться из этого места".

- Ее состояние может быть серьезным,- сказала доктор Мабри хо- лодным, но выразительным голосом.- Есть вероятность, что в течение нес- кольких дней ей придется остаться в клинике.

- Я не знаюЄ- сказал Эван.

- Если это вопрос оплатыЄ

- Нет! - резко сказал он. Нет. Подожди. Кэй больна; в конце кон- цов, она и впрямь больна. Он задумался на одну секунду, доктор Мабри наблюдала за ним. Одна мысль бурлила в его сознании: "Они придут за то- бой ночью". Он вытравил ее из себя, выбросил прочь, словно кусочек пора- женной ткани, и кивнул.- Я привезу ее утром.

Первый раз намек на улыбку мелькнул на ее лице.

- Это разумно. Скоро ваша жена уснет. Я сама найду, где у вас выход. О,- она замешкалась, снова раскрыла свой чемоданчик и вытащила оттуда пластырь,- это для вашего лба; судя по его внешнему виду, это просто царапина. Швы накладывать необязательно. Промойте ее спиртом и потом все-таки наложите пластырь.- Она отвернулась от него и начала спускаться по лестнице. Входная дверь открылась, потом закрылась. Эван вошел в спальню и сел рядом с Кэй; она опустила веки и дремала. Эван взял ее за руку.

- Кэй,- мягко позвал он.- Ты меня слышишь?

Она шевельнулась, слегка приоткрыла глаза и прошептала:

- СпатьЄ

- Когда я пришел и лег рядом с тобой в кровать, я думал, что те- бе опять снятся эти сны. Ты не помнишь, снились они тебе или нет? И о чем они были?

- Не могу,- прошептала она.

- Попытайся. Пожалуйста. Это важно.

- Нет,- нахмурилась она, покачала головой.- Ужасно.

- Просто расслабься, подумай и постарайся вспомнить.

- У меня болит голова.- Она попыталась поднять голову, но не смогла этого сделать. Ее веки были очень плотно сжаты, словно внутри нее собрались какие-то твари из мрака, которые сейчас разрывали ее тело в клочья.- Я не могла выбраться оттуда,- прошептала она.- Она не хотела меня отпускать.

- Отпускать? Кто не хотел тебя отпускать? - он наклонился к ней.

- Она. Оливиадра. Она. Потому что я была ею, а она мной. И она поймала меня и не хотела меня отпускать.

- Оливиадра? Кэй, о чем ты говоришь?

- Это та, кем я бываю в своих снах.- После долгой паузы Эван ре- шил, что она заснула. Но затем ее губы снова шевельнулись.- Оливиадра - это я, а я - это она. И на этот раз она не позволяла мне вернуться.- Ее веки сжались, и в уголках глаз показались слезы.- Я была одна в темноте и не моглаЄ вернуться обратно, потому чтоЄ она сейчас слишком сильная.- Глаза ее еще больше увлажнились.

- Ты снова видела эти сны? - спросил он ее; угловым зрением он заметил, что Лори стоит в дверях.

- Да. ОливиадраЄ умерла, и эти мужчиныЄ эти мужчины тащили ее тело за волосы туда, куда они стаскивали тела всех остальных. Спать. Я хочу спать.- Она расплакалась.

- Какие мужчины?

- Те самые, с мечами. Ужасные и страшные. Они притащили Оливиад- ру и бросили на груду трупов. Затем ониЄ подожгли нас, и мы сгорели, и я это чувствовала.- Слезы медленно струились по ее щекам.- Но после того, как мы все были сожжены до костей, и даже после того как и наши костиЄ сгорели, мы жилиЄ мы все еще жилиЄ

- Кэй? - прошептал Эван.

- Но мы находились в темноте.- Ее голос затих до вздоха.- Все мы, словно клубы дыма, все еще там, и мы ждем. Ждем. Ужасный мрак. Хо- лодный и ужасный.

- Где ты была? - спросил ее Эван.- Ты можешь мне это сказать?

- Все мертвы, все мертвы, но не исчезли. Все еще ждут. Долго ждут.- Слеза скатилась у нее с подбородка.- Ждут света. ИЄ женщины.

- Что за женщины? Кэй, что за женщины?