рал. - Я жду маленького клочка бумаги, генерал, с вашей подписью в самом
низу. Бумажку на пятьдесят тысяч долларов.
помнил ему об их соглашении.
пресс-папье желтый банковский бланк.
Мне показалось, что губы генерала тронула слабая улыбка, но я не был
уверен в этом из-за растительности на его лице. - И вам не следует тре-
вожиться, что я позвоню в банк и дам инструкцию не оплачивать этот чек.
Такими делами не занимаюсь.
поблагодарить вас, сэр, за то, что вы привезли ее домой.
тевшими глазами посмотрел на генерала.
здесь написано семьдесят тысяч.
ложил десять тысяч долларов за информацию о человеке, находящемся в этой
комнате. Кроме того, я чувствую моральную ответственность за пять тысяч,
предложенных местными властями. Вы согласны, что на одного человека про-
ще выписать один общий чек?
лично передам этого человека властям.
улыбается.
генерал. А вы уверены, что сможете управиться с этим парнем? Это крепкий
орешек, генерал. Действует молниеносно и горазд на всякие трюки.
генерал не имеет в виду дворецкого и еще одного из своих слуг в ливрее,
стоящего сзади. Генерал нажал на кнопку, и в комнату вошел еще один че-
ловек в ливрее. - Флетчер, - обратился к нему генерал, - не будете ли вы
так любезны попросить мистера Вилэнда и мистера Ройяла зайти ко мне.
главной фигурой в этой маленькой группе, но он даже не заговорил со
мной, поэтому я решил, что пора самому вмешаться в разговор. Наклонив-
шись над вазой с искусственными цветами, стоящей на столике у камина, я
вытащил хорошо спрятанный микрофон. - В комнате установлена аппаратура
для подслушивания. Ваши друзья слышали каждое слово, произнесенное
здесь. Для миллионера и лжеца из высшего общества, Рутвен, у вас весьма
странные наклонности, - воскликнул я и посмотрел на трио, которое только
что появилось в комнате. - И еще более странные друзья.
чувствовал себя как дома в этой роскошной обстановке. Он был среднего
роста, средней упитанности, в прекрасно скроенном смокинге. Во рту у не-
го торчала длинная, как рука, сигара. Ее аромат я почувствовал в возду-
хе, как только вошел в библиотеку. Ему было немного за пятьдесят, черные
волосы, седые виски и черные, как смоль, аккуратно подстриженные усики.
Лицо гладкое, темное от загара и без единой морщины. Это был бы идеаль-
ный для Голливуда актер на роль делового человека, деятельного, с отлич-
ными манерами, спокойного, вежливого и чертовски компетентного. Только
когда он подошел ближе и я увидел его глаза и черты лица, я понял, что
передо мной один из самых крепких и твердых людей из всех, кого я встре-
чал: этот человек был крепким физически и обладал незаурядным умом. Та-
кому человеку было не место среди актерской братии. С таким человеком
надо быть постоянно настороже.
обозначить черты его характера. На нем был мягкий фланелевый серый кос-
тюм, белая рубашка и галстук точно такого же оттенка, как и костюм. Нем-
ного ниже среднего роста, ширококостный, с бледным лицом и прямыми,
гладко зачесанными волосами почти такого же цвета, как волосы Мэри Рут-
вен. И только если пристально вглядеться в лицо, становилось понятно,
почему так трудно определить характер этого человека: его определяли не
те черты, которые вы видели, а те, которые отсутствовали на его лице.
Оно было совершенно невыразительным, глаза пустые. Таких пустых глаз я
еще не видел никогда в жизни.
ловеку, стоящему сзади. К этой библиотеке он имел такое же отношение,
как Моцарт к клубу любителей рок-н-ролла. Около 21 или 22 лет, высокий,
худой, со смертельно бледным лицом и черными, как угли, глазами. Ни на
минуту не оставаясь спокойными, Глаза перебегали с предмета на предмет,
словно состояние неподвижности причиняло им боль. Они перебегали с одно-
го лица на другое, как блуждающий огонек в осенний вечер. Я не заметил,
во что он одет, видел только его лицо. Лицо наркомана, погрязшего в сво-
ем пороке. Если у него на 24 часа отобрать этот белый порошок, он будет
биться в истерике, словно в него вселились все дьяволы ада.
я уже в десятый раз пожелал, чтобы выражение лица старого Рутвена не бы-
ло столь непроницаемым. Он кивнул в мою сторону. - Это Тальбот, которого
разыскивает полиция. А это мистер Яблонский, который задержал Тальбота.
нулся и протянул руку. - Я генеральный директор строительно-производс-
твенной фирмы.
Штатов Америки. Вилэнд кивнул в сторону человека в сером костюме:
зый человек скорее прошипел, чем произнес эти слова. Его рука с удиви-
тельной быстротой нырнула в карман пиджака, и в ней уже дрожал пистолет.
Он выругался, произнеся подряд три нецензурных слова, и глаза его стали
стеклянными и сумасшедшими. - Два долгих года я ждал этой встречи...
черт бы вас побрал, Ройял! Почему вы?..
рука Ройяла не ныряла под пиджак или в карман брюк, и тем не менее в его
руке блеснул тусклый блеск стали, послышался резкий удар ствола по за-
пястью Лэрри и стук его пистолета, отскочившего от медной поверхности
стола. Такой ловкости рук мне еще не доводилось наблюдать!
вительно музыкальным, спокойным и мягким. - По крайней мере, его знаю я
и Лэрри. Разве это не так, Лэрри? Однажды Лэрри отсидел шесть месяцев,
как наркоман. А отправил его в тюрьму Яблонский.
века. - Имею честь представить: детектив в чине лейтенанта Герман Яб-
лонский из уголовной полиции Нью-Йорка.
называют гробовой. Меня это известие не встревожило, но, что говорить, я
был удивлен.
на человека в смокинге, было неприязненным и холодным.
вен. - Вы привели в мой дом человека, который не только является нарко-
маном и держит при себе пистолет, но, ко всему прочему, еще и сидел в
тюрьме... Что же касается присутствия в моем доме офицера полиции, то
кто-нибудь мог бы побеспокоиться и предупредить меня...
спокойным голосом, как раньше, сказал Ройял. Но в его тоне не было ни
малейшего намека на дерзость. - Извините, я был не совсем точен. Мне
следовало бы отрекомендовать Яблонского как экс-детектива в чине лейте-
нанта. Он был самым умным работником бюро, занимался в основном наркоти-
ками и самоубийствами. Он арестовал несколько человек, но еще больше вы-
писал ордеров на аресты. Он работал гораздо более продуктивно, чем любой
другой полицейский офицер западных штатов. Но ведь ты поскользнулся, Яб-
лонский, не так ли?
что голова не была занята интенсивной работой. Моя голова делала то же
самое. Я думал о том, что предпринять для побега.
мени, казалось, все потеряли ко мне интерес. Я как бы случайно повернул
голову и убедился, что не прав: один человек все еще продолжал интересо-
ваться моей особой. Это был Валентине, мой знакомый из зала суда. Он
стоял в проходе у открытой двери, и всепоглощающий интерес, который он
проявлял ко мне, оставлял его совершенно безразличным к находящимся в
библиотеке книгам. Я с удовольствием посмотрел на его покоящуюся на пе-
ревязи правую руку. Большой палей левой руки был согнут и засунут в бо-
ковой карман пиджака. И хотя большой палец был очень мясистым, одного
его было явно недостаточно, чтобы карман пиджака оттопыривался так силь-
но. Наверное, Валентине жаждал, чтобы я пустился в бега.
ральной фигурой самого большого полицейского скандала в Нью-Йорке, имев-
шего место после войны. В Нью-Йорке внезапно произошла серия убийств, и
убийств весьма серьезных. Они были совершены в округе Яблонского. Все
знали, что убийцам покровительствует какая-то банда. Все знали об этом,
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Жюль Верн
Суворов Виктор
Роллинс Джеймс
Круз Андрей