и Англии последовали их примеру через месяц, в декабре. Но Соединенным
Штатам потребовалось еще два месяца, и лишь в феврале 1962 года заявка
на талидомид-кевадон была изъята из Управления по контролю за продуктами
питания и лекарственными препаратами.
публикациям и газетам, часто обсуждали ее между собой.
принимать никаких лекарств во время беременности.
любовалась обоими своими здоровыми, крепкими детьми.
жены некоторых врачей.
но это было бы неправдой. Я просто-напросто о нем забыл.
последствиях, вызванных талидомидом: в разных странах родилось двадцать
тысяч искалеченных детей, хотя, конечно, трудно считать эту цифру
точной.
восемнадцати или девятнадцати - и то лишь потому, что разрешение на
массовое использование лекарства так и не было получено. В противном
случае количество безруких и безногих младенцев могло бы, вероятно,
достигнуть десятков тысяч.
Эндрю, - случай с талидомидом, помимо всех бед, которые он наделал,
доказал: промышленность, в которой ты, Селия, работаешь, не способна
сама себя контролировать, а кое-где она полностью прогнила.
могу. Как не сможет ни один здравомыслящий человек.
законодательных актов, которые президент Кеннеди подписал и утвердил в
октябре 1962 года, несмотря на предшествующие политические интриги. Хотя
они были далеки от совершенства и содержали положения, из-за которых
впоследствии лишились лекарств многие из тех, кто в них действительно
остро нуждался, новые законы обеспечивали гарантии безопасности
потребителя, которых не существовало в период "Д.Т." - таким кодовым
обозначением многие работники фармацевтической промышленности будут и
впоследствии называть эпоху "до талидомида".
компании "Фелдинг-Рот", безнадежно болен.
больницы, ну а я договорился, чтобы тебя завтра к нему подбросили.
местечке Маунт-Кембл-Лейк. Большое и старое здание находилось в самом
конце длинного подъездного пути. От посторонних глаз его скрывали
деревья и густые заросли кустарника. Фасад, сложенный из известняка,
потемнел и покрылся зеленоватым налетом. Снаружи казалось, что внутри
дома темно. Так оно и было.
украшенную гостиную, уставленную старинной мебелью, и попросил там
обождать. Дом словно вымер - ни звука не доносилось. Наверное, подумала
Селия, это потому, что Эли Кэмпердаун живет один: она знала, что он
овдовел много лет тому назад.
хорошенькая и быстрая девушка.
указал на стол, стоявший в другом конце комнаты:
пожалуйста.
то, что искал.
знакома.
неизвестны широко. Я внимательно следил за развитием событий. Все это
ужасно.
неделю, в лучшем случае две. А может быть, и вообще считанные дни.
Именно поэтому я добился, чтобы меня перевезли сюда. Хочу умереть в
родных стенах.
перевести дыхание. Усилия, которые ему уже пришлось сделать, явно
отнимали у него остатки сил. Но все-таки Кэмпердаун сумел собраться и
продолжил:
этим несчастным невинным младенцам. - Тут его пальцы коснулись
фотографий в журнале. - Но все-таки я рад, что умираю, не отяготив этим
свою душу, и вы тому причина.
что ли. Умеете распознать, где правда, а где нет. В нашей отрасли грядут
большие перемены, но я их уже не застану... У нас в компании считают,
что вы далеко пойдете. Это хорошо... Так что позвольте кое-что вам
посоветовать. Это будет мой последний совет... Воспользуйтесь своим
даром. Доверьтесь вашему доброму чутью, а когда добьетесь власти, будьте
крепки духом, не отступайте от своих убеждений.
директоров избрал нового президента, началась общая передвижка по
служебной лестнице. В числе тех, кого это коснулось, был и Сэм Хауторн.
Клянусь Богом, свершилось! - объявил Сэм. - Мне пришлось выпустить кишки
кое-кому из наших твердолобых, и кровь текла ручьем, но своего я
добился. Отныне, Селия, ты - глава своей епархии и, что еще важнее, тебя
внесли в официальный список кандидатов на ускоренное продвижение.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1963-1975
далеко за рамки его профессии. Несмотря на крайнюю загруженность делами
компании, Сэм не изменял и своей давней любви к литературе, живописи и
музыке. В зарубежных столицах Сэм всегда умудрялся находить время, чтобы
посетить книжные магазины, галереи и побывать на концертах.
Моне и Писсарро. Его любимым скульптором был Роден. Как-то в разговоре с
подругой Лилиан Хауторн призналась, что видела, как Сэм простоял в
одиноком молчании перед скульптурной группой "Граждане Кале" в саду
музея Родена в Париже целых пятнадцать минут, его глаза застилали слезы.
блиставший особым талантом, Сэм любил, чтобы в отелях, где он
останавливался, в номере стоял рояль.
человеком состоятельным - владел значительной долей акций компании
"Фелдинг-Рот", которые унаследовал от матери. Фамилия матери была Рот, и
Сэм был последним отпрыском клана Ротов, а значит, и Фелдингов,
непосредственно связанным с управлением делами компании. Однако его
семейные связи не особенно отражались на его карьере и не определяли
нынешнее положение. Он достиг его благодаря своим способностям и
целеустремленности. Это был общепризнанный факт.
они обожали Джулиет, которая в свои пятнадцать лет, невзирая на
родительскую любовь, казалась совсем неизбалованной.
на длинные дистанции, да и сейчас любил побегать рано утром несколько
раз в неделю. Он довольно неплохо играл в теннис; правда, азарта в его
игре было больше, чем техники. Его излюбленным приемом на корте был
резкий удар у сетки с лета, что снискало ему популярность среди
партнеров по парной игре.
англофилом. Он испытывал восторг и преклонение почти перед всем, что
было связано с Англией: перед английскими традициями, произношением,