Чтение 15–й страницы книги ~Приключения Васи Куролесова~

- Да, - устало сказал капитан, - деньги не пахнут...

- Чего? - не понял Вася.

- Пословица такая есть: деньги не пахнут. Слыхал?

"Странная пословица", - подумал Вася.

Он взял со стола трешницу. Неприятная она была наощупь -
вялая, липкая, лохматая.

Вася посмотрел на нее и вдруг понюхал.

- Товарищ капитан! - почему-то с ужасом сказал он. -
Кажись, она пахнет!

Глава десятая. Все ясно!

- Что за ерунда! - сказал Болдырев. - Что ты
придумываешь! Дай-ка я понюхаю.

Он развернул трешницу, поглядел сквозь нее на свет и
осторожно поднес к носу.

- Хм... Запах вроде есть. Только уж очень тонкий. Не
укроп ли?

- Какой укроп? Пахнет медом.

- Что?! - закричал Болдырев. - Медом! У тебя все пахнет
медом!

Вася побледнел было, но тут же покраснел и сказал,
заикаясь:

- Все ясно!

- Что ясно?

Вася снова побледнел и пошевелил в воздухе пальцами.

- Вжу-вжу-вжу... - сказал он пчелиным голосом.

- Не может быть! - сказал Болдырев. - Не может быть! А
впрочем, почему не может быть? Вжу-вжу-вжу, конечно!

Капитан в волнении прошелся по комнате.

- Тараканов! - крикнул он.

Дверь открылась, и в нее всунулся старшина.

- Найдите немедленно какого-нибудь пчелиного знатока и на
машине доставьте к дому Рашпиля. Со всем пчелиным
инструментом. Ясно?

- Какого знатока? - удивился Тараканов.

- Любого. Чтоб в пчелах толк понимал.

- Слушаюсь-постараюсь! - сказал Тараканов, исчезая.

- Ну, Вася, - сказал Болдырев, - ты действительно малый
головастый. Если верно догадался, получишь карманные часы. С
музыкой!

Они вышли на улицу.

Матрос, который все это время болтался у милицейской
столовой, побежал за ними.

Славная погода стояла в городе Карманове. За день солнце
обсушило грязь на дорогах и теперь свободно летело в небо,
направляясь к закату. На душе у Васи было ясно.

"Карманные часы, - думал он, - с музыкой!"

Но все-таки странно было снова подходить к дому Рашпиля.
Открывая калитку, Вася даже притормозил, опасаясь, как бы не
вылетела откуда-нибудь пуля.

Но пуля не вылетела. На крыльце сидел милиционер и читал
газету.

- Пойди, Фрезер, пообедай, - сказал Болдырев.

Свернув газету, милиционер ушел.

Ульи по-прежнему стояли под яблонями. Их было пять штук,
и все они были покрашены зеленой краской. Вася и Болдырев
разглядывали их с двух шагов.

- Что-то пчел не видно, - сказал Вася.

- Наверно, затаились, - осторожно сказал капитан.

- А по-моему, их здесь сроду не было. Зря знатока
вызвали.

Вася подошел к ближнему улью и щелкнул ногтем по крыше.

В ту же секунду и Вася, и Болдырев мчались через сад к
дому.

Матрос, который добродушно дремал в клубнике, принял на
себя основной удар пчелиной армии. Завывая, как пожарная
машина, он кинулся к ближайшему пруду и спрятался в знакомую
крапиву, поклявшись никогда в жизни из нее не вылезать.

Захлопнув двери и форточки, Болдырев и Вася подсчитывали
свои уроны.

Васе досталось за догадку - его укусило пять пчел.
Капитан отделался легче - его укусила всего одна пчела, зато
уж как следует, в кулак. К тому же у Болдырева оказался
прокушен портсигар.

- Ничего, - сказал капитан. - Пчелиные укусы полезны.

Он достал из кармана милицейский одеколон "Шипр" и стал
протирать раны.

Глава одиннадцатая. Пчелиный знаток Емельяныч

К этому моменту прибыл пчелиный знаток Емельяныч.

- Пчелу я понимаю, - говорил знаток, вылезая из машины. -
И она понимает меня.

- Так точно, папаша, - подтверждал старшина Тараканов,
помогая старичку выгружаться.

С сомнением оглядев Васю и Болдырева, знаток сказал:

- Кто пчелу не понимает, того и она не поймет.

Емельяныч действительно пчелу понимал. Он надел на голову
черный пчелонепроницаемый колпак, отчасти похожий на чайник. В
руки взял небольшую леечку. В ней тлели угли, и вместо воды из
кончика носа выливался дым.

Облив пчелу дымом, Емельяныч стал вскрывать ульи.
Тараканов помогал ему издали взглядом, а Вася и Болдырев
глядели на все это через закрытое окно. Пчелы крутились вокруг
Емельяныча, но не трогали. Правда, одна особо злая укусила
Тараканова в кокарду.

В четырех ульях Емельяныч ничего не нашел, кроме пчел и
меда, а вот в пятом улье пчел не было. Емельяныч вынул из него
одиннадцать фотоаппаратов "Зенит", четыре транзисторных
радиоприемника "Горизонт", двадцать ручных часов "Кругозор" и
сто девять золотых колец, надетых на палочку. Причем палочка
оказалась из чистого серебра. После этого Емельяныч вынул и
деньги, завернутые в "Вечернюю Москву" от 17 июня.

- Я пчелу понимаю, - толковал Емельяныч, когда все уже
ехали обратно.

Вася и Болдырев молчали, с уважением слушая, как понимает
Емельяныч пчелу.

- Понимайте пчелу, молодой человек! - приставал знаток к
Васе. - И она вас поймет.

- Ладно, папаша, - успокаивал его Вася. - Я постараюсь
понять.

Потом Емельяныч прицепился к Болдыреву. Он задал ему
вопрос: понимает ли пчел милиция?

- Милиция все понимает, - отвечал Болдырев. - Не только
пчел, но даже кузнечиков или божьих коровок.

- Кузнечики ваши чепуха! - горячился Емельяныч. - Они
меду не дают!

- Зато стрекочут красиво, - застенчиво сказал Тараканов.

Эти слова так раскипятили знатока, что он стал прямо
накидываться на старшину, хватая его за портупею.

- Прибавь ходу! - сказал Болдырев шоферу.

Разбрызгивая лужи, "газик" промчался по кармановским
улицам и остановился у дома, чем-то похожего на улей.

Болдырев хотел уже прощаться, но упорный Емельяныч
схватил его под руку и потащил в сад.

- Так просто вы от меня не отделаетесь! - сказал он.

Всюду - под яблонями, на огороде, на крыше, на террасе,
на чердаке - стояли ульи.

Собачья конура у крыльца тоже была похожа на улей.
Казалось, Емельяныч держит в ней специальную дрессированную
пчелу. И действительно, как только все вошли в сад, из конуры
выскочила маленькая черно-рыжая собачка и принялась не то
лаять, не то жужжать.

- На место, Шмель! - крикнул Емельяныч.

Он усадил всех за березовый стол, врытый в землю между
ульями, и быстро раскочегарил самоварчик. Потом достал чашки и
стаканы, разлил чай и выставил на стол блюдо с медом.

И, глядя на этот мед и самоварчик, старшина Тараканов
даже сказал стыдливо:

- Пчела пчеле рознь. Она, как и человек, свое понимание
имеет.