на верхнюю койку, забился в самый угол и очень жалел, что я тут. Они
стояли совсем рядом, ухватившись руками за край койки, и разговаривали.
Я их не видел, но знал, где они стоят, потому что они пили виски и от
них пахло. Я порадовался, что ничего не пил, только разница была невели-
ка: они бы меня все равно не учуяли, потому что я даже не дышал. Уж
очень я перепугался. Да и кто бы мог дышать, слушая такой разговор? Они
говорили тихо и серьезно. Билл хотел убить Тернера. Он сказал:
отдадим ему нашу долю, это все равно не поможет, после того как мы пос-
сорились да так здорово его угостили. Он нас выдаст, это уж вернее вер-
ного, я тебе говорю. По-моему, лучше его убрать.
все в порядке. Идем прикончим его.
шо, но можно сделать дело и без шума, если надо. Вот что я тебе скажу:
нечего так уж гоняться за веревкой на шею, когда можно сделать то, что
ты затеял, по-другому, нисколько не хуже и в то же время ничем не рис-
куя. Ведь верно?
остались, а потом - на берег и спрячем товар. А после того - подождем. Я
вот что говорю: пройдет не больше двух часов, как пароход развалится и
затонет. Понял? Тернер тоже утонет, и никто не будет в этом виноват,
кроме него самого. По-моему, это куда лучше, чем убивать. К чему убивать
человека, когда можно обойтись и без этого? Убивать и грешно, и глупо.
Ну как, прав я или нет?
су. Там было темно, как в погребе, но едва я выговорил хриплым шепотом:
"Джим!" - как он охнул возле моего локтя, и я сказал ему:
шайка убийц, и если мы не отыщем, где у них лодка, и не пустим ее вниз
по реке, чтоб они не могли сойти с парохода, одному из шайки придется
плохо. А если мы найдем лодку, то им всем крышка - шериф их заберет. Жи-
вей поворачивайся! Я обыщу левый борт, а ты правый. Начинай от плота
и...
уплыл! А мы тут остались!
де с такой шайкой! Однако распускать слюни было некогда. Теперь уж во
что бы то ни стало надо было найти эту лодку - нам самим она была нужна.
И вот мы стали пробираться по правому борту, а сами трясемся, дрожим,
еле-еле добрались до кормы; казалось, что прошло не меньше недели. Ника-
ких и признаков лодки. Джим сказал, что дальше он, кажется, идти не мо-
жет; он так боится, что у него и сил больше нет, - совсем ослаб. А я
сказал: все равно надо идти, потому что если мы тут останемся, то нам
придется плохо, это уж вер" но. И мы пошли дальше. Мы стали искать кор-
мовую часть рубки, нашли ее, а потом насилу пробрались ощупью к светово-
му люку, цепляясь за выступы, потому что одним краем он был уже в воде.
Только мы подобрались вплотную к двери, смотрим - и лодка тут как тут. Я
едва разглядел ее в темноте. Ну и обрадовался же я! Еще секунда, и я бы
в нее забрался, но тут как раз открылась дверь. Один из бандитов высунул
голову в двух шагах от меня; я уж думал, что теперь мне крышка, а он
опять убрал голову и говорит:
Это был Паккард. Потом вышел Билл и тоже сел в лодку. Паккард сказал ти-
хим голосом:
зал:
ну. Через полсекунды я очутился в лодке, и Джим тоже ввалился вслед за
мной. Я схватил нож, перерезал веревку, и мы отчалили.
боялись даже вздохнуть. Мы быстро скользили вниз по течению, в мертвой
тишине, проплыли мимо кожуха и мимо пароходной кормы; еще секунда-дру-
гая, и мы очутились шагов за сто от разбитого парохода, тьма поглотила
его, и ничего уже нельзя было разглядеть; теперь мы были в безопасности
и сами знали это.
рубки на секунду сверкнул искоркой фонарь, и мы поняли, что мошенники
хватились своей лодки и теперь начинают понимать, что им придется так же
плохо, как и Тернеру.
Только теперь я в первый раз пожалел этих мошенников - раньше мне, долж-
но быть, было некогда. Я подумал, как это страшно, даже для убийц, очу-
титься в таком безвыходном положении. Думаю: почем знать, может, я и сам
когда-нибудь буду бандитом, - небось мне такая штука тоже не понравится!
И потому я сказал Джиму:
или пониже шагов на сто, в таком месте, где можно будет хорошенько спря-
тать тебя вместе с лодкой, а потом я придумаю что-нибудь: пойду искать
людей - пускай заберут эту шайку и спасут их всех, чтобы можно было по-
весить потом, когда придет их время.
пуще прежнего. Дождь так и хлестал, и нигде не видно было ни огонька, -
должно быть, все спали. Мы неслись вниз по реке и глядели, не покажется
ли где огонек или наш плот. Прошло очень много времени; и дождь наконец
перестал, но тучи все не расходились, и молния все поблескивала; как
вдруг, во время одной такой вспышки, видим - впереди что-то чернеет на
воде; мы - скорее туда.
на него! И вот впереди, на правом берегу, замигал огонек. Я сказал, что
сейчас же туда и отправлюсь. Лодка была до половины завалена добром, ко-
торое воры награбили на разбитом пароходе. Мы свалили все в кучу на пло-
ту, и я велел Джиму плыть потихоньку дальше и зажечь фонарь, когда он
увидит, что уже проплыл мили две, и не гасить огня, пока я не вернусь;
потом я взялся за весла и направился туда, где горел свет. Когда я подп-
лыл ближе, показались еще три-четыре огонька повыше, на горе. Это был
городок. Я перестал грести немного выше того места, где горел огонь, и
меня понесло по течению. Проплывая мимо, я увидел, что это горит фонарь
на большом пароме. Я объехал паром вокруг, отыскивая, где же спит сто-
рож; в конце концов я нашел его на битенге: он спал, свесив голову на
колени. Я раза два или три толкнул его в плечо и начал рыдать.
шенько, зевнул и говорит:
обойдется как-нибудь. Что же с ними такое случилось?
владелец, и первый помощник, и лоцман, и сторож, и старший матрос; а
иной раз бывает, что я же и груз и пассажиры. Я не так богат, как старый
Джим Хорнбэк, и не могу швырять деньги направо и налево, каждому встреч-
ному и поперечному, как он швыряет; но я ему много раз говорил, что не
поменялся бы с ним местами; матросская жизнь как раз по мне, а жить за
две мили от города, где нет ничего интересного и не с кем слова сказать,
я нипочем не стану, даже за все его миллионы. Я говорю...
туда со своим паромом...
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Каргалов Вадим
Андреев Николай
Белов Вольф