read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



но он удивительно везуч и ловко умеет устраивать свои дела.
-- Мансур Гельдыевич приехал два дня, суббота,
воскресенье, обратно просил: "Пускай Валя постелю принесет!"
Утром злой идет. От твоей кухни, сказал, запах по всему
территорию, надо тебя убрать окончательно. А в райсовете
сказали: "Язгуль -- мать-героиня, никто не выселит, не
беспокойся". Ха-ха! -- Он смеялся, сверкал зубами. Потащил
саксаул. Я понял, что его жизнь необыкновенно трудна, почти
идеальная в этом смысле, и он счастливый человек.
Когда жара спала, в пятом часу пошел в чайхану обедать.
Маленький Назар стоял при входе на каменных ступенях и
высокомерно разговаривал с горбатым человечком, у которого было
скучное, интеллигентное лицо с черной бородкой и черными
усиками. Лицом горбун напоминал какого-то из испанских королей.
Когда после плова и пиалы чаю я выходил спустя четверть часа из
чайханы, Назар и горбун ссорились и было похоже, что затевается
драка. Вокруг стояли зрители. Некоторые садились на корточки,
чтобы уютней смотреть. Мне сказали, что горбун -- курд, его
зовут Саша, он тоже большой драчун. Назар внезапно толкнул
Сашу, и тот упал. Зрители сказали: "Ва-ах..." Я вспомнил, как
говорил Атабалы: "От него падаешь, как все равно с ишака --
головой в землю". Этот коротышка Назар занимал меня. Может
быть, потому, что он хотел жениться на Вале и купил с этой
целью три кило конфет. Я рассматривал: на нем была бумажная,
дешевая рубашонка навыпуск в каких-то цветочках, сатиновые
брюки, темно-красные бумажные носки и босоножки из
кожзаменителя. Он поднялся по ступеням и встал на прежнее место
у входа в чайхану. В его глазах, смотревших на всех нас сверху
вниз, что-то пылало.
-- Почему дрались? -- спросил я одного парня.
-- Ай, делят, чего нет...-- сказал парень презрительно.--
Она ни
тому, ни этому. А он ему сказал. Ну, и поругались.
Никто не заметил, как снова возник Саша с ножом в руке, он
приближался, шатаясь, к крыльцу чайханы, люди шарахнулись, но
Назар стоял неподвижно и смотрел на горбуна. Потом юркнул в
дверь и через минуту вернулся, держа громадный кухонный тесак.
Люди засмеялись. Назар стоял на верху крыльца, напыжившись,
расставив свои крепенькие ноги гнома, и держал кухонный тесак,
как алебарду. Саша плюнул, махнул рукой и ушел. Все стали
громко хохотать. В это время к чайхане подъехал с дребезгом и
остановился автомобиль, хлопнула дверца, и я увидел своего
друга Мансура в белом костюме и белой соломенной шляпе.
-- Салам! Салам! -- Мансур поднимался по ступеням крыльца,
вельможно помахивая рукой и кивками приветствуя хохотавших
людей. Назар, выпучив глаза, заорал:
-- Товарищ Мансур Гельдыевич -- ура!
Меня Мансур не заметил. Я ждал, пока он выйдет. В машине
на заднем сиденье был еще кто-то. Через некоторое время Мансур
появился, неся авоську с тремя бутылками коньяку.
-- Бензин заправку сделать забыл,-- объяснил он стоявшим
вокруг
крыльца людям.-- Мотор дальше не идет... Тссс! -- Как
обычно, не хохотал, а тоненько хихикал, прыскал сквозь зубы. И
это "тсыканье" означало, что настроение отличное, пищеварение в
порядке, дела идут хорошо и виды на будущее еще лучше.
Увидел меня, посадил в машину, и мы прокатились метров
пятьсот вверх по тенистой улице. Телеграммы не было. Никто не
звонил. Вместе с Мансуром прибыл огромный человек по фамилии
Мергенов, начальник треста ресторанов и столовых, друг Мансура:
в воскресенье должно состояться открытие ресторана "Чинар", и
товарищ Мергенов приехал, чтобы лично присутствовать. Когда он
вылез из машины и распрямился, я увидел нечто каланчеобразное:
рост не менее двух метров, холм живота обнимали полотняные
штаны какого-нибудь шестьдесят четвертого размера, гигантские
руки-лопаты, и при этом -- небольшая голова полированным и
сверкающим под солнцем коричневатым яйцом, напоминающая
гладкостью щек и большим ртом голову чудовищного младенца.
Товарищ Мергенов мог бы играть в детском театре Идолище
Поганое. Вскоре выяснилось, что он деликатнейший милый человек.
Он тотчас после обеда лег спать, а Мансур прослушал две главы
своей поэмы "Золотой колокольчик" -- все двенадцать глав
слушать было ему недосуг, перенесли на вечер -- и побежал в
"Радугу", министерский дом отдыха, где отдыхал какой-то нужный
ему человек. Я не обижался на то, что Мансуру некогда было
слушать собственную поэму в моем переводе, эти ворохи строк, в
которых были мои одышки, находки, придумки, издыхающий мозг. В
порядке вещей. Я к этому привык. Но взорвало меня другое. Когда
я сказал: "Ладно, беги. А как там с деньгами?" -- он ответил
небрежно, на ходу: -- Слушай, закончим дело -- тогда будем
говорить... И даже звякнуло раздражение. Вот, мол,
бестактность: пристают с деньгами. Меня как будто шлепнули по
щеке. Я закричал:
-- Как -- поговорим! Да ведь ты обещал привезти деньги
сегодня! Да черт вас дери совсем! -- орал я в беспамятстве.--
Ты можешь понять, в каком я сейчас положении? Я должен посылать
в Москву! Именно сейчас я не могу задерживать! Наши
приятельские отношения тебя избаловали! А я переводчик первого
ранга! Меня добиваются, за мной стоят в очереди! Ты понимаешь
это?..
-- Понимаю, понимаю, начальник,-- кивал Мансур, совершенно
спокойный.-- Ты большой человек, я знаю... Не ругай нас, бедных
кочевников... -- Не фиглярствуй!
-- Слушай, не кричи, все сделаем. Возьми пока...-- Он
протягивал бумажку в двадцать пять рублей.-- Дома ремонт
начали, сами без денег. В понедельник пойдем... нажмем,
сделаем...
-- Нет, в понедельник ты купишь билет на самолет! Шиш я
тут останусь!
Четвертная полетела на пол. Он ушел, успокаивающе махая на
меня руками, как на больного, кивая и подмигивая и твердо зная
при этом, что все кончится благородно: я никуда не уеду, пока
он не выжмет меня до капли. Ведь я в капкане. И все движения,
которые я делаю будто бы независимо, на самом деле движения
существа, находящегося в капкане. В радиусе не длиннее
собственного хвоста. Я поднял четвертную и положил на стол.
Потом лег на кровать, сунул под язык таблетку валидола --
сердце заныло -- и лежал с закрытыми глазами час или полтора,
Солнце краем вползло в комнату. Это значило, что наступил
вечер. За перегородкой затрещала кровать -- громадный человек
проснулся, трубно вздыхал, сопел, потом сказал: "Ай-вай-вай..."
-- снова затрещала кровать, протопали тяжелые ноги, ударила
дверь, ушел. Теперь, когда я лежал в полной тишине и
одиночестве, я понял, что безобразное орание из-за денег --
вовсе не из-за денег. Все-таки я надеялся на известие. Я -- не
они. Молчание неестественно, даже если все кончено, потому что
когда человек звонит вдруг на рассвете и говорит, что болен,
пускай даже чужой человек, бывший родственник, надо быть уж
совсем скотами, чтобы тупо молчать девять дней. Впрочем, Кирка
пригрозил как-то: "Ладно, вот убегу из дома, а тебя хватит
инфаркт. Потому что я могу жить без тебя, а ты без меня -- не
можешь". Поганец, сказал правду. Там что-то отлучилось. Черт с
ними, позвоню и узнаю.
Я ходил по комнате, бормоча: "В доме помешанного не
говорят о жировке, в доме повешенного..." Стало легче оттого,
что принял решение. Вдруг пришла Валя. Совсем забыл, что она
должна принести лекарство. Я сел на кровать, к столу, она
измерила давление. Немного повысилось: сто пятьдесят на сто.
Ага, "кондратий" все ближе. Вот что значит поволноваться.
-- Вы работали сегодня? -- спросила Валя. --
Бездельничал. -- А выходили из дома? Гуляли? -- Немного.
Валя морщила лоб, глядела на меня с напряжением и, как
видно, собирая воедино все свои небольшие познания о гипертонии
и сердечных болезнях. Она была не в халате, а в белой нарядной
кофточке и в синих нейлоновых брюках, плотно облегающих.
Наверное, здорово жарко в этих брюках. Но зато выглядело
элегантно. Я заметил, что и прическа не та, что утром.
-- Вы куда-то собрались? -- спросил я.-- В кино? -- Нет, я
сегодня дома буду.
Она сидела, положив одну синюю ногу на другую, и у меня не
было никакого желания притронуться к ее коленям или взять за
руку, как было утром. Резерпин она положила на стол, аппарат
спрятала, но почему-то не уходила. Я не знал, чего мне
хотелось: чтобы она ушла или осталась. Разговаривать было вроде
не о чем. Она молчала, я тоже молчал. Игра в молчанку была как
раз ей по возрасту. Я думал: сегодня позвонить уже не удастся,
почта до пяти. Завтра с утра. Никаких разговоров. Просто
узнать: все здоровы? Прекрасно. Повесить трубку. Всего этого



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 [ 15 ] 16 17
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.