ли поэтому финансировать его из королевской казны и таким образом обеспечить
себе наибольшую прибыль, а вдобавок и славу. После недолгого торга все
требования Магеллана и Руй Фалейру удовлетворяются, и дело с быстротой,
отнюдь не свойственной работе испанских государственных канцелярий, проходит
все инстанции. 22 марта 1518 года Карл V от имени своей (безумной) матери
Хуаны подписывает, а затем и скрепляет собственноручной пышной подписью
с Магелланом и Руй Фалейру.
Фернандо де Магелланес, рыцарь, уроженец Португальского королевства, и
бакалавр Руй Фалейру, подданный того же королевства, намерены сослужить нам
великую службу в пределах, в коих находится предоставленная нам часть
океана, повелеваем мы, чтобы с этой целью с вами было заключено
нижеследующее соглашение>.
предоставляется исключительное и преимущественное право открывать земли в
этих неисследованных морях. <Вам - дословно говорится витиеватым языком
королевской канцелярии - надлежит действовать успешно, дабы открыть ту часть
океана, коя заключена в отведенных нам пределах, а так как было бы
несправедливо, ежели бы, в то время как вы туда направляетесь, другие бы вам
причиняли убытки, тем же самым делом занимаясь, тогда как вы взяли на себя
бремя этого предприятия - я, по милости и воле своей, повелеваю и обещаю,
что на первые десять предстоящих лет мы никому не будем давать разрешения
плыть по тому же пути с намерением совершать те открытия, кои вами были
задуманы. А ежели кто-либо пожелает таковые плавания предпринять и станет на
то наше соизволение испрашивать, то мы, прежде чем таковое соизволение
даровать, намерены о том вас известить, дабы вы в продолжение того же
времени, с тем же снаряжением и столькими же кораблями, как те другие,
подобное открытие замыслившие, сами могли бы такое совершить>. В следующих,
касающихся денежных вопросов параграфах Магеллану и Фалейру <во внимание к
доброй их воле и оказанным ими услугам> обещается двадцатая часть всех
доходов, какие будут извлечены из вновь открытых ими земель, а также, если
им удастся найти более шести новых островов, право владения двумя из них.
Кроме того, как и в договоре, заключенном с Колумбом, им обоим, а также их
сыновьям и наследникам, жалуется титул adelantado (наместника) всех этих
земель и островов. То, что экспедицию для наблюдения над денежными расчетами
будут сопровождать королевский контролер (veedor), казначей (tesorero) и
счетовод (contador), отнюдь не ограничивает свободы действий обоих
капитанов. Далее, король обязуется снарядить пять судов условленного тоннажа
и на два года обеспечить их командой, продовольствием и артиллерией; этот
документ всемирно-исторического значения заканчивается торжественными
словами: <И касательно всего этого я обещаю и ручаюсь своей честью и
королевским своим словом, что мною приказано будет все и каждую статью
соблюдать в точности, как они здесь изложены, и с этой целью я повелел,
чтобы означенная капитуляция была составлена и моим именем подписана>.
правительственным учреждениям и чиновникам Испании, от высших до низших,
отныне и впредь (en todo у рог todo, para agora у para siempre) ознакомиться
с этим договором, дабы оказывать Магеллану и Фалейру содействие во всех
делах вообще и в каждом деле в частности, причем приказ об этом надлежит
сообщить <... al ylustrisimo Infante D. Fernando, у а los Infantes,
Prelados, Duques, Condes, Marqueses, Rices-homes, Maestres de las Ordenes,
Comendadores у Subcomendadores... Alcaldes, Alguaciles de la nuestra Casa у
Corte у Chancillerias, у a todos los Concejos, у Gobernadores, Corregidores
у Asisten-tes, Alcaldes, Alguaciles, Meriones, Prebostes, Regidores у otras
cualesquier justicias у oficiales de todas las ciudades, villas у logares de
los nuestros Reinos у Senorios>, то есть <... светлейшему инфанту дону
Фернандо и инфантам, прелатам, герцогам, графам, маркизам, вельможам,
магистрам орденов, командорам и вице-командорам, алькайдам, альгвасилам
нашего совета и двора и канцелярий и всем советникам, губернаторам,
коррехидор a м и заседателям, алькайдам, альгвасилам, старшинам, начальникам
стражи, рехидорам и прочим лицам, состоящим в судебных и гражданских
должностях во всех городах, селениях и местностях наших королевств и
владений>, то есть всем сословиям, и учреждениям, и отдельным лицам, от
наследника престола и до последнего солдата, это постановление черным по
белому возвещает, что с данной минуты в сущности все испанское государство
поставлено на службу двум безвестным португальским эмигрантам.
Но происходит нечто еще более чудесное и знаменательное. Карл V, в юношеские
свои годы обычно медлительный и сдержанный, выказывает себя наиболее рьяным
и пылким поборником этого плавания новых аргонавтов. По видимому, в
исполненном достоинства поведении Магеллана или в смелости самого
предприятия было что-то необычайно разжегшее юного монарха, ибо он больше
всех торопит снаряжение и отправку экспедиции. Еженедельно запрашивает он о
ходе работ, и, где бы ни обнаружилось противодействие, Магеллану стоит
только обратиться к нему, и королевская грамота тотчас сокрушает любое
препятствие; едва ли не единственный раз за все свое долгое царствование
этот обычно нерешительный и поддающийся чужому влиянию монарх с неизменной
преданностью служил великой идее. Иметь своим помощником такого монарха,
располагать силами целой страны - этот баснословный взлет должен казаться
Магеллану чудом. За одну ночь он, безродный нищий, отверженный и
презираемый, сделался адмиралом, кавалером ордена Сант-Яго, наместником всех
островов и земель, которые будут им открыты, господином над жизнью и
смертью, повелителем целой армады и прежде всего, наконец, и впервые -
господином своих поступков.
охотнее всего останавливается на драматических, ярких моментах из жизни
своих героев: Цезарь, переходящий Рубикон, Наполеон на Аркольском мосту. Но
зато в тени остаются не менее значительные творческие годы подготовки
вошедшего в историю подвига, духовное, долготерпеливое, постепенное
созидание. Так и в случае с Магелланом для художника, поэта соблазнительно,
конечно, изобразить его в момент триумфа, плывущим по открытому им водному
пути. На деле же его необычайная энергия всего разительнее проявилась в то
время, когда еще нужно было добиваться флотилии, создавать ее и вопреки
тысяче противодействий ее снаряжать. Бывший sobresaliente, <неизвестный
солдат>, оказывается поставленным перед геркулесовой задачей, ибо этому
человеку, еще неопытному в вопросах организации, предстоит выполнить нечто
совершенно новое и беспримерное - снарядить флотилию из
прежние представления и масштабы. Никто не может помочь Магеллану советом в
его начинаниях, ибо никому неведомы эти не исхоженные еще земли, не
изборожденные моря, в которые он решается проникнуть первым. Никто не может
хотя бы приблизительно сказать ему, сколько времени продлится странствие
вокруг еще не измеренного земного шара, в какие страны, в какие
климатические пояса, к каким народам приведет его этот неведомый путь. Итак,
с учетом всех мыслимых возможностей - полярной стужи и тропического зноя,
ураганов и штилей, войны и торговли - на год, а может быть, на два, на три
года должна быть снаряжена
он один, во что бы то ни стало добиться их удовлетворения, преодолевая самые
неожиданные противодействия. И лишь теперь, когда этому человеку, прежде
только созидавшему свой план, открываются все трудности его выполнения, для
всех становится очевидным внутреннее величие того, кто так долго оставался в
тени. Тогда как его соперник по мировой славе, Колумб, этот <Дон Кихот
морей>, наивный, неопытный в житейских делах фантазер, предоставил все
практические хлопоты по снаряжению экспедиции Пинсону и другим кормчим,
Магеллан сам занимается всем непосредственно; он - подобно Наполеону -
настолько же смел в создании общего плана, насколько точен и педантичен в
продумывании, в расчете каждой детали. И в нем гениальная фантазия
сочетается с гениальной точностью; как Наполеону за много недель до его
молниеносного перехода через Альпы приходилось заранее высчитывать, сколько
фунтов пороху, сколько мешков овса должно быть заготовлено на такой-то день,
на таком-то этапе наступления - так и этот завоеватель вселенной, снаряжая
флотилию, должен на два-три года вперед предусмотреть все необходимое и по
возможности предотвратить все лишения. Исполинская задача для одного
человека - в подготовке такого сложного, необозримо огромного начинания
преодолеть все бесчисленные препятствия, неизбежно возникающие при
воплощении идеи в жизнь. Месяцы борьбы потребовались на одно только
раздобывание кораблей. Правда, император дал слово принять все необходимые
меры и приказал всем правительственным учреждениям оказывать Магеллану
безусловное содействие. Но между приказом, даже императорским, и его
выполнением остается немалый простор для всевозможных проволочек и задержек;
чтобы подлинно творческое начинание было завершено, его должен осуществлять
сам творец. И действительно, подготовляя подвиг своей жизни, Магеллан не
поручал другим ничего, даже самой ничтожной мелочи. Неустанно ведя
переговоры с Индийской палатой, с правительственными учреждениями, с
купцами, поставщиками, ремесленниками, он в сознании ответственности перед
теми, кто вверит ему свою жизнь, вникает в каждую мелочь. Он сам принимает
все товары, проверяет каждый счет, лично обследует все поступающее на борт -
каждый канат, каждую доску, оружие и продовольствие; от верхушки мачт до
киля он каждое из пяти судов знает так же хорошо, как любой ноготь на
собственной руке.
с лопатой в одной и с мечом в другой руке, так и Магеллан, готовя свои суда
к отплытию в неведомое, одновременно должен обороняться от злопыхательства и
вражды тех, кто любой ценой стремится задержать экспедицию. Героическая
борьба на три фронта: с внешними врагами, с врагами в самой Испании и с