пламенем два глаза. Они впились в Валентина, вмиг высосав все тепло
из тела. Валентин заледенел до пяток; истина открылась ему.
Магическая энергия бурлила вокруг его тела тысячами мелких струек,
заставляя воздух дрожать. Сила его была такова, что Валентин
почувствовал себя пушинкой, подхваченной ураганом. Быть может, у
тальменов и были какие-то шансы при схватке с этим магом; все прочие
могли сразу падать на колени. Вот и допрыгался, подумал Валентин
отрешенно, точно во сне сползая с кресла, дабы приветствовать
Хозяина. Сейчас я ему все расскажу, и прощай, счастливая страна
Эбо...
вперед - так, словно он только что бросил монету. Потом он с ужасом
понял, что действительно - бросил. Великий Черный стоял перед ним, в
каких-нибудь десяти шагах, и на груди его росло, сверкая и
переливаясь, серебристое облачко, охватывая с быстротой пламени
плечи, живот, руки, ноги... Глаза сверкнули зеленым в последний раз,
и посеребренное тело всемогущего мага рухнуло навзничь.
господину. Содрогаясь от приглушенных рыданий, он положил одну руку
на лоб мертвецу, другую - на живот. Валентин заметил свет,
вырывающийся из-под его ладоней.
теперь должен делать? Уложить еще и Хаяма? Вторая монета все еще
плотно лежала в левой ладони. Да ну ее к черту!
Точнее, думал, что запустил. Рука его замерла в воздухе, а потом
очень быстро и ловко спрятала монету обратно в кошель.
потом. Боже мой, это еще не все! Ох, Диана, ох, напророчила... В
этот момент он уже верил, что расстался с домом навсегда.
голову и посмотрел на Валентина блестящими от слез глазами:
Моя сила уходит, точно в песок. Серебро! Он не просто мертв, он
лишен магии!
Валентин заставил себя встать и на негнущихся ногах подошел к тому,
что еще недавно было Великим Черным. Опустился на колени, сложил
руки в "апельсин", настроился. Да, Хаям был прав - серебро оплетало
тело Великого Черного миллионами мельчайших нитей, делая невозможным
даже малейшее движение магической энергии. Очевидно, хозяин замка
уже многие годы жил на чисто магическом метаболизме; простому
человеку такое посеребрение особо не повредило бы. Интересная
монетка, подумал Валентин, избирательная; надо такие пули научиться
делать, специально против нежити. А почему бы и нет? Вторая монетка
вот она, в кошельке.
лошади. Знаем мы это околдовывание словом; теперь хоть что делай - а
все равно неведомое задание выполнишь.
Если бы магия, расколдовался бы вмиг, два спецкурса, как-никак. А
словом - Валентин развел руками. Без толку, все без толку. Поплакать
осталось вместе с Хаямом.
не дышал. Что-то в его позе Валентину не нравилось.
поднять голову, но тут же уронил ее обратно, на грудь покойнику.
Валентин обеспокоился не на шутку.
Валентин подобрал наполовину полную бутылку, откинул Хаяму голову -
скверно, скверно, лицо как бумага, глаза почти закатились, - и влил
вино тому в рот. Хаям сделал несколько глотков, глаза задвигались,
грудь шевельнулась - задышал. Валентин нащупал пульс - с четвертого
раза, почесал в затылке и решил ограничиться искусственным дыханием.
на Валентине.
радостью, - и сказал уже громче:
великого мага! Заклятье общей судьбы было самым простым способом
обеспечить преданность слуг. В их тела добавлялся специальный
магический эликсир, который в случае смерти хозяина резко менял свои
свойства, вызывая глубокую депрессию, снижение кровяного давления,
замедление сердечного ритма, частоты дыхания и, как следствие, -
быструю смерть. Хаяма я откачал в последнюю минуту, сообразил
Валентин; еще немного, и даже массаж сердца не помог бы. Однако эта
гадость по-прежнему действует, что, так и стоять при нем
реанимационной машиной?!
что? Секунду спустя он уже вытащил из колпака ампулу-шприц с
универсальным стимулятором и бесцеремонно закатал Хаяму рукав; потом
еще один и еще. Обнажив наконец локоть, Валентин убедился, что
скатанные к плечу одежки послужили неплохим жгутом: вены рельефно
выступали на бледной коже. Хаям дернулся от укола, но Валентин
держал крепко. Попали в вену, сказал он себе? Тогда - горько!
не поможет, значит судьба.
- заклятье-то действует! Как его можно снять?
сам Хозяин. Все бесполезно... Будь ты проклят, Фалер, и все, кто
тебя послал!
бы догадаться, что... А что, собственно, что? Ладно, потом.
заклятье - на каждом слуге Великого Черного! Я первым почувствовал
его смерть, потому что ближе всех оказался к его мертвому телу. Но
вскоре его смерть ощутят и другие. Фалер, ты убил не только Хозяина,
ты убил всех нас!
попросту пропустил мимо ушей. Если удастся найти контрзаклинание,
какая разница, сколько человек расколдовывать? - Послушай! Он с
кого-нибудь снимал это заклятье? Здесь, в замке?
последний раз это было зимой...
долгонько, нужно точное место, иначе не дотянуться.
Валентина с нарастающим удивлением. - Что ты задумал, Фалер?
Призывать духов?
тронный зал, поточнее?
короткий коридор, но он ведет в лабораторию, и вход туда закрыт даже
для учеников... - Хаям приподнялся на локте. - Фалер, ты не сможешь
попасть даже в тронный зал! Дверь заперта личным заклятьем Великого
Черного! Зачем тебе нужно туда?!
не делай резких движений. Сколько, говоришь, еще слуг находятся под
воздействием заклятья?
положил голову на живот Великого Черного и закрыл глаза. - О смерть,
всеобщий уравнитель, сегодня рядом лягут слуга презренный и великий
господин...
времени.
говорила, как плохи дела сказителя. Валентин только один раз видел
его таким - в Гаррадане, когда ссора поэта с незнакомым рыцарем едва
не обернулась убийством: презрев все правила благородного боя,
рыцарь принялся гоняться за безоружным Хаямом с обнаженным мечом и
несомненно зарубил бы его насмерть, не упади Хаям на колени и не
начни так униженно просить о пощаде, что рыцарь просто заслушался и
в конце концов ограничился милосердным ударом плашмя. Тогда Хаям
тоже был бледен, и говорил с теми же безнадежными интонациями.
нас в ментале дела?