патриотизм... Слова вращались по кругу, мозг пробуксовывал, не понимая,
чего от него хотят. А я от него ничего и не хотел. Потому что не знал,
чего должны хотеть от собственного интеллекта нормальные люди. В моем
возрасте и в моей ситуации...
прошлое с будущим, обязан работать на человечество. Потому что
человечество плывет на пароходе, а пароход плывет в тумане. Без лоцманов
ему трудно. И дар - это прежде всего обязанность. И его нельзя скрывать,
нельзя профукивать на мелочи... Глядя на Митьку, я поражался его
уверенности. О моем даре он мало что знал, но о том, как его использовать,
знал все доскональнейшим образом. Наверное, это было нормально. Те, кто не
умеют, всегда знают - как, и наоборот...
Изумленный мир несколько поутих, - клиент отказывался воспринимать его
пассионарно и может быть, даже временно восстал. Мир растерянно отступил,
и, пользуясь этим, я продолжал безнаказанно обижать его представителей.
Целующейся парочке я погрозил пальцем, помоечных голубей вспугнул
пронзительным свистом, прохожему, поинтересовавшемуся временем, назвал то
самое число, что получил перемножением тополей на скамейки. Остановив двух
гогочущих оболтусов, мне доставило удовольствие строго поинтересоваться
документами. Документов не оказалось, и я повел их в отделение. Парни шли
неохотно, то и дело оценивающе поглядывали на меня, явно прикидывая, не
навешать ли мне фонарей. Я поводил их по городским улицам и в конце концов
затащил на территорию какого-то склада. Сонному вохровцу было сказано:
"Это со мной." Он с подозрением оглядел парней, но промолчал.
на чужбине. А ведь дома оно лучше, верно?
скоренько и с настроением прибираем все дорожки. Чтоб ни одного фантика и
ни одной газетки!
Профилактика, парни. Вневедомственный указ номер сорок пять, подпункт
третий. Все ясно?
По сути дела - своровал, но своровал из принципа - протестуя против
бесхозности. Все у того же вахтера грозно попросил номер телефона
начальника Урюпина. Вахтер побагровел, как маков цвет, и признался, что не
знает ни телефона, ни самого Урюпина, что он здесь недавно и еще не
обжился. Я махнул на него рукой и вышел с территории.
в карманы. Моток провода я еще раньше повесил на ветку куста. Провод был
мне не нужен.
вселенной паучка. Чего-то он там недоплел, а многих так и недодушил.
Перевернуть бы бинокль задом наперед. Чем дальше, тем лучше. А выгоднее
совсем не глядеть. Пусть вон Митька смотрит. Он спит и видит, как
становится в один прекрасный день экстрасенсом. И даже карточки ко лбу
каждый день прикладывает. Пытается угадать, что на них написано. Может,
когда-нибудь у него это получится?.. Дело в том, что у Митьки комплексы.
Ему дьявольски необходима хоть какая-нибудь самореализация. Самое простое
- жениться и родить пару сыновей. Или стать провидцем. Если бы это было
возможно, я охотно поменялся бы с ним местами. Но подобных услуг нам никто
не предлагает. Живи тем, чем наделили. Ибо наделяют многим. И Митькино
многое, пожалуй, перевешивает мое...
считая шаги. После первых двух сотен я сбился. Слишком много слов
следовало уложить в один шаг. А вскоре я добрался до дома.
задиристо озирать стены. В углу, за диваном, притаилась гитара. Отверстие
в деке напоминало распахнутый рот. Из этого рта выползла муха и, взлетев,
пересела на гриф. Настроение у нее, видимо, было бодрое. Она энергично
потирала лапки, словно собиралась взять да заиграть. Какой-нибудь мушиный
гимн из трех-четырех аккордов. Молодой и глупый комар радостно кружил под
потолком. Юность есть юность. Кровь моя его не интересовала. Он радовался
силе упругих крыльев, свободе полета и невесомости. Вспомнив равнодушных
котов, я поднатужился и плюнул. Что-то не сработало, - слюна перепачкала
подбородок и грудь.
на комара с мухой. Наверное, в биллионный раз человек доказывал природе,
что он есть венец всего самого-самого. Комара я обратил в бегство, а муху
напугал до такой степени, что, уносясь прочь, она с силой ударилась в
стекло - обман всех насекомых и без сознания свалилась на подоконник. Я
довольно захохотал. С чужими невзгодами собственные - не так страшны.
Злость проходила. Наплывало отчаяние. Словно к спасательному кругу я
ринулся к телефону. Память хранила еще парочку имен, что внушали надежду.
Занято... Опять занято... И у Митьки, и у них. Швырнув трубку, я заметался
по комнатам. Заглянув на кухню, обнаружил на столе коробку. Так и есть,
навещала мама, но не застала. Блудные сыновья вечно шляются... Я приподнял
картонную крышку и полюбовался тортом. Я любил домашние торты. Мама всегда
это помнила.
градусник за окном. Выходит, Толечке с Тамарой я наврал. Но ведь не знал я
тогда еще, что повстречаю котов и пса! Не знал и не мог знать. Маятниковый
тоннель не походил на привычные нам тоннели. Сеть непроглядных катакомб -
вот чем являлся этот самый тоннель...
настроении, соединяя меня с кем угодно, но только не с Эллой, не Полиной и
не Митькой. Кооператив, баня, какой-то загс... Дважды меня разворачивали,
не дав сказать и слова.
окном выл ветер. Со всех сторон к городу слетались рокочущие тучи.
смешливой трелью.
когда уже не ждешь...
заскочишь. У меня тут Митька сидит. Вот с такими ногтями. Так заскочишь?
извини, родная. До связи! - я положил трубку. Несколько минут сидел
неподвижно, затем встал и, старчески шаркая, отправился на кухню. Отрезал
себе кусок торта и, запивая холодной водой, принялся жевать.
стегали наотмашь, без сожаления избавляясь от хрупких ветвей. Легче всего,
наверное, переносил непогоду тот коренастый тополек, на который залазил
Толечка. Ему было не с чем расставаться - этому древесному огрызку.
Отсутствие листьев сводило его парусность на нет. Бедолага. Ни рук, ни
ног, ни листьев... Я поморщился. Мне попался запеченный в торте волос.
Подцепив его с языка, я счистил с него крем и заплакал. Волос был совсем
седой.