Его педагогические наклонности особенно ярко проявлялись, когда маститый
маэстро пребывал в нетрезвом состоянии. А напивался Шифферс с посто-
янством, достойным лучшего применения.
ферс свою пьяную болтовню. - Эти негодяи не соизволили пригласить меня
для участия в турнире. Пусть им же будет хуже! Своим участием я бы сни-
зил им процент евреев. Двоих из этих господ следовало бы проверить на
предмет права въезда в Санкт-Петербург. Я не антисемит, но вы знаете,
что когда еврей занимает ваше место, это всегда наводит на некоторые
размышления...
заказал две чашечки кофе и коробку папирос.
впечатление. Его необходимо было протрезвить, прежде чем играть с ним
или передавать ему приглашение Прадера. Впрочем, Ульянов знал, что Шиф-
ферс быстро трезвеет, особенно от кофе.
сам предложил Ульянову сыграть пару партий по "франку". Франком на "до-
миниканском" жаргоне именовалась стандартная ставка - 25 копеек. Попутно
отметим, что за столик и фигуры посетители платили в "Доминике" 20 копе-
ек в час.
ему не хотелось, чтобы маститый маэстро платил. Поэтому он сам подозвал
официанта и заказал маленький графинчик водки, после чего они приступили
к игре.
В результате почти трехчасовой борьбы Шифферс выиграл четыре партии при
одной ничьей. Ульянов достал бумажник и вручил Шифферсу рубль и, заодно,
записку от Прадера с приглашением на турнир.
и Ульянову. - Я покажу этим господам, где раки зимуют! Давайте выпьем,
Володя!.. Ваше здоровье!.. Не беспокойтесь, старый Шифферс еще покажет
всем хуй с четвертого этажа!
но, вот так, декабрьским вечером сидеть у "Доминика", пить водку и смот-
реть в окно на освещенный газовыми фонарями Невский...
Ульянов. - Пойдемте в зал.
тил Шифферс. - Давайте просто закажем еще один графинчик и какой-нибудь
закуски.
маринованную миногу?
места, где можно просить маринованных миног - в ресторане у Николаевско-
го вокзала и у Аркадия Симоновича. Маринованные миноги у "Доминика" не
идут с теми ни в какое сравнение.
рыбное ассорти.
Покушайте, Эмануил Степанович! Раз уж решили попить как следует, так да-
вайте и поедим... Как насчет осетрины по-петербургски?
пожирнее! Люблю жирное под водку.
рины - для себя, и каплуна - для Шифферса. Официант сразу принес водку и
холодную закуску, и Шифферс провозгласил тост:
жизни сложилось, и чтоб вам не пришлось потом мучиться угрызениями со-
вести.
ра Михайловича, - Шифферс говорил неторопливо, с какой-то пьяной задум-
чивостью. - В молодости я был с ним знаком, - он неплохо играл в шахма-
ты... Сейчас я перечитываю его роман, где рассказывается о молодом чело-
веке, убившем старуху...
человек убил ее ради денег. Он как бы пожертвовал никчемной старухой ра-
ди собственного будущего. Так шахматист в конце партии порой жертвует
офицером, чтобы пешка стала королевой... А потом молодой человек долго и
мучительно раскаивался... Да, давайте выпьем. Ваше здоровье!.. Вот также
скоро пожертвуют нами, нашим усталым и подлым миром... Ради светлого бу-
дущего!.. А потом будут мучиться и сомневаться: правильно ли поступил
и...
от жира каплуна и обсыпанный укропом жареный картофель. Что касается
Ульянова, то его взволновали слова Шифферса, но не так сильно как запах
поставленного перед ним блюда. Поэтому, с уважением посмотрев на осетри-
ну, он предложил выпить под горячее.
моновича и за успех его замечательного турнира.
борщах и миногах. За Прадера!
мим всем головы, Володя, и, как всегда у Прадера, классно пожрем и
выпьем!
ДИМИР ИЛИЧ Я УШОЛ ЗА ВОДКОЙ 11 30 БУДУ КНЯЗЬ
мал Ульянов. - Вот и думай теперь: ушел он в одиннадцать тридцать, или
он вернется к этому времени? Пожалуй, больше похоже на то, что к полови-
не двенадцатого он обещает вернуться".
тридцать пять минут двенадцатого. Два часа назад он проснулся, не помня
- ни как он расстался с Шифферсом, ни как он приехал домой, ни как он
лег спать!
зиономию - надел свой лучший костюм и отправился опохмеляться. Заглянув
по пути в почтовый ящик, он обнаружил записку от Князя. Князь пытался
застать Ульянова дома в субботу, чтобы сообщить нечто исключительно важ-
ное. Тщетно прождав два часа под дверью, Князь оставил записку, в кото-
рой настоятельно приглашал Ульянова зайти в воскресенье утром.
ния Князя. Уже без четверти двенадцать, а у Ульянова "ни в одном глазу".
Понимая, что опохмелиться совершенно необходимо, он решил пока отпра-
виться в "Пушкарь". "Черт знает, куда Князь запропастился, - подумал
Ульянов. - Выпью пока пару кружечек и вернусь".
дочные горожане возвращаются из церкви, а безбожник Ульянов спешит опох-
мелиться! Свернув на Большую Пушкарскую рядом с фабрикой Отто Кирхнера,
Ульянов торопливо прошагал еще два квартала и нырнул в "Пушкарь" на гла-
зах у испуганно перекрестившейся петербургской старушки.
чинное и торжественное. И эта атмосфера, и то, что пиво здесь подавали в
огромных черных глиняных кружках, и старинные гравюры на стенах - все
напоминало Ульянову таверны позднего средневековья, красочно описанные в
его любимых авантюрных романах.
кружку, он удовлетворенно выдохнул воздух и принялся разделывать рыбу.
Только утолив похмельную жажду, он поднял глаза, чтобы посмотреть на си-
дящего напротив, и сразу обомлел, встретившись со злобным взглядом пол-
ковника Бздилевича.
зовут? К сожалению, я начисто позабыл ваше имя.
решил не открывать своего настоящего имени и назвал первое, пришедшее на
ум. Он и сам не смог бы объяснить, почему это имя оказалось грузинским.
Ульянов и представить себе не мог, какого джина он выпустил в эту минуту
Шилова Юлия
Маккэфри Энн
Пехов Алексей
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Перумов Ник