Чтение 15–й страницы книги ~Эра Милосердия~

огромное испуганное удивление, но с каждой минутой недоумение исчезало,
как влага с горячего асфальта, пока не запекся на лице неровными
красными пятнами страх, только страх...

С того момента, как Груздев вошел, Жеглов не сводил с него
пристального взгляда своих выпуклых цепких глаз, и Груздев, видимо, в
конце концов почувствовал этот взгляд, беспокойно повертел головой,
посмотрел на Жеглова и спросил:

- Что вы на меня так смотрите? Жеглов пожал плечами:

- Странный вопрос... Обыкновенно смотрю.

- Не-ет, вы на меня так смотрите, будто подозреваете...- Груздев
покачал головой.

- Знаете что, гражданин, давайте не будем отвлекаться,- сказал
Жеглов, и по тону его, по оттопырившейся нижней губе я понял, что он
рассердился.- Скажите мне лучше, когда вы с потерпевшей последний раз
виделись?

- Дней десять назад.

- Где?

- Здесь.

- С какой целью?

- Мы размениваем квартиру - я привез Ларисе планы нескольких
вариантов...

Груздев говорил медленно, еле разлепляя сухие губы, и я не мог
понять: он что, раздумывает так долго над ответами или все еще
опомниться не может?

К разговору подключился Панков:

- Вы кого-нибудь подозреваете?

Груздев вскинул на него недобрый взгляд:

- Чтобы подозревать, надо иметь основания. У меня таких оснований
нет.- Он сказал это раздельно, веско, и в голосе его скрипнула жесть
неприязни.

- Это конечно,- простецки улыбнулся Панков.- Но, возможно, есть
человек, к которому стоит повнимательней присмотреться, вы как думаете?

- Таких людей вокруг Ларисы последнее время вилось предостаточно,-
сказал Груздев зло, помолчал, тяжело вздохнул.- Я ее предупреждал, что
вся эта жизнь вокруг Мельпомены добром не кончится...

- Вы имеете в виду ее театральное окружение...- уточнил Жеглов и как
бы мимоходом спросил: - У вас сейчас как с жилплощадью, нормально?

- Ненормально! - отрезал Груздев и с вызовом добавил: - Но к делу это
отношения не имеет...

Он вытащил из кармана пальто носовой платок и вытер вспотевший лоб.

- Как знать, как знать,- неожиданно тонким голосом сказал Жеглов и
достал из планшета записку, повертел ее в руках и спрятал обратно.- У
вас оружие имеется?

Я мог бы поклясться, что при этом неожиданном вопросе Груздев
вздрогнул!

Взволновался-то он наверняка, потому что снова полез за носовым
платком, и я впервые увидел, что до синевы бледный человек может
одновременно покрываться испариной.

- Нет...- сказал Груздев медленно и протяжно.- Не может быть... Я
как-то не подумал...

- О чем не подумали? - спросил Жеглов спокойно.

- Я совсем забыл о нем...

- Ну-ну...- поторопил Груздева Панков.

- Неужели это из него?.. У меня был наградной пистолет...- Груздев
говорил невнятно и с трудом, будто у него сразу и губы, и язык онемели.-
Я совсем забыл о нем...

Он встал и направился к буфету, но на середине комнаты остановился и
повернулся к Панкову:

- Вы нашли?.. Это из него?..

- Покажите, куда вы его положили,- спокойно сказал Панков.

Груздев подошел к буфету, открыл верхнюю створку, достал оттуда
шкатулку, из которой, по словам Нади, пропали драгоценности. Трясущимися
руками откинул крышку, тупо уставился внутрь шкатулки. Панков встал,
направился к Груздеву, подошли оперативники.

- Его здесь нет... Я хранил его в шкатулке.

- А взяли когда? - осведомился Жеглов.

Груздев, словно не желая разговаривать с Жегловым, ответил Панкову:

- Я не брал... Поверьте, я не знаю, где он!

Панков развел руками, будто хотел сказать:

"Не знаете, так не знаете, поверим..." - а Жеглов развернул газетный
сверток и показал коробку с патронами Груздеву:

- Вам вот этот предмет знаком?

- Да-а...- глядя куда-то вбок, сказал Груздев.- Знаком... знаком...
Это мои патроны...

Трясущимися пальцами он положил в блюдце, стоявшее на буфете, окурок,
достал из пачки-десяточка "Дели" папиросу, дунул в мундштук, примял
пальцами конец его, закурил. Я видел, как он переживает, мне было тяжело
смотреть на него, я отвел глаза и уперся взглядом в хрустальную
пепельницу на столе. Там по-прежнему лежали окурки, и я вспомнил, что
под диктовку Жеглова записал в свой блокнот:

"три окурка папирос "Дели".

Я пригляделся к окуркам, и в груди что-то странно ворохнулось,
перехватило дыхание: мундштуки, наподобие хвостовика-стабилизатора
бомбы, только без поперечной планки, были примяты крест-накрест. Точно
так же примял сейчас свою папиросу Груздев! Уставившись в одну точку, он
курил, затягиваясь часто и сильно, так что западали щеки и перекатывался
кадык. "Это улика",- подумал я, и сразу же вдогонку пришла новая мысль:
он ведь говорит, что здесь не был,выходит, врет? Впрочем, может...

И неожиданно для себя сиплым голосом я спросил:

- Гражданин Груздев, скажите... ваша жена курит? То есть курила?..

Жеглов с удивлением и недовольно посмотрел на меня, но мне это было
сейчас безразлично, я находился у самой цели и, не обращая внимания на
Жеглова, нетерпеливо переспросил медлившегося с ответом Груздева:

- Папиросы она... курила? - И я неловко кивнул на тело Ларисы.

Груздев внимательно посмотрел на свою папиросу, потом, не скрывая
недоумения, сказал уныло:

- Не-ет... Она даже запаха не переносила табачного. Я на кухню всегда
выходил...

- Тогда как же вы объясните...- начал было я, но Жеглов неожиданно
встал между нами, приподняв руку жестом фокусника, громко и сухо щелкнул
пальцами, врастяжку сказал:

- Од-ну ми-нуточку!.. Вы, гражданин Груздев, сейчас с другой женщиной
живете?

Косо глянув на него, Груздев сухо, неприязненно кивнул, словно
говоря: "Ну и живу, ну и что, вам какое дело?"

- Адресочек позвольте,- попросил Жеглов.

- Пожалуйста,- скривил губы Груздев.- Я надеюсь, вы не собираетесь ее
допрашивать? Она никакого отношения не имеет...

- Мы разберемся,- неопределенно пообещал Жеглов.- Запиши, Володя.

Груздев продиктовал адрес и, пока я записывал его в свой блокнот,
сказал, обращаясь скорее к Панкову, чем к Жеглову:

- Я просил бы не информировать квартирную хозяйку... Нам еще жить
там... Вы должны с этим считаться.

- Я пока ничего обещать не могу,- сухо, неопределенно как-то сказал
Панков, жуя верхнюю дряблую губу.- Следствие покажет...

Груздев возразил злым, тонким голосом:

- Вы меня извините, я не специалист, но мне кажется... В общем, не
хватит ли следствию крутиться вокруг моей скромной персоны? Время-то
идет.

Жеглов, не глядя на него, сказал равнодушно:

- Ну почему же вашей персоны? Разбираемся... как положено.

- Да что вы мне голову морочите?! - закричал Груздев.- Что я, не
вижу, что ли, вы меня подозреваете? Чушь какая! Пистолет, патроны...
окурки глядишь, в ход пойдут.- Груздев презрительно посмотрел на меня,
прикурил от своей папиросы новую, окурок раздраженно швырнул в блюдце,
не попал, и тот, дымясь, упал на ковровую дорожку.

Жеглов поднял окурок, аккуратно загасил его в блюдце.

- Да вы не нервничайте, товарищ Груздев, - сказал он мягко, почти
задушевно.- Мы вас понимаем, сочувствуем, можно сказать... горю. Но и вы
нас поймите, мы ведь не от себя работаем. Разберемся. Пойдем, Шарапов, я
тебе указания дам.Повернулся, пошел к дверям быстрой своей, пружинящей
походкой и уже на выходе попросил Груздева: - Не серчайте, Илья Сергеич,
лучше помогите товарищам с вещами разобраться - все ли на месте?

В коридоре, прижав меня к вешалке, Жеглов сказал быстро и зло:

- Ты вот что, орел, слушай внимательно. Значитца, с вопросами своими
мудрыми воздержись пока. Твой номер шестнадцатый, понял? Помалкивай в
трубочку...

- Да я...- вздыбился я на него.

- Помолчи, тебе говорят! - заорал Жеглов и сразу перешел почти на
шепот.Папиросы заметил - хвалю! Я их между прочим, как он только вошел,
усек, но, обрати внимание, виду не подал. Ты усвой, заруби на своем
распрекрасном носу раз и навсегда: спрос, он в нашем деле до-орого
стоит! Спрашивать вовремя надо, чтобы в самую десятку лупить, понял?

Я покачал головой, пожал плечами: не понял, мол.

- Ну, сейчас не время, я тебе потом объясню, это штука серьезная,-
пообещал Жеглов.- Наблюдай пока, мотай на ус. Как там у вас в армии
говорят: делай, как я! И все! И давай без партизанщины, понял?

Я кивнул; и чувствовал я себя как собака, перед носом которой
подбросили кусок сахару и сами же его поймали и спрятали в карман: на