Чтение 15–й страницы книги ~Кот привратника~

вопрос прокурора.

- Не дурите, - простонал Шастер. - Вовсе это не расследование
окружного прокурора, это все дело рук выскочки Мейсона! Все вокруг этого
чертова кота. Не отвечайте им. Ничего не отвечайте. Прежде всего вас
одурачат, а потом? Вы лишитесь наследства, Мейсон восторжествует, все
получит Уинифред, даже кот будет смеяться...

- Замолчите, мистер Шастер, - приказал Бергер. - Я собираюсь говорить
с Сэмом Лекстером и так, чтобы вы меня не перебивали. Заходите в дом,
мистер Лекстер. Вам нужен доктор - осмотреть раны?

- Не думаю, - сказал Лекстер. - Меня занесло на телефонный столб.
Сильно тряхнуло, ушиб правую руку, но, наверное, достаточно промыть
антисептиком и нормально перевязать. Не мешало бы, конечно, чтобы врач
посмотрел, но я не хочу вас задерживать.

- Пожалуйста! - подбежал к нему Шастер. - Я вас умоляю! Прошу вас! Не
делайте этого!

- Замолчите, - повторил Бергер и взял Сэма под руку.

Лекстер с Бергером вошли в дом, сразу за ними - Глассмен. Шастер
медленно поднимался по ступенькам, точно старик, каждый шаг для которого -
тяжелая работа. Мейсон наблюдал, как трое мужчин пересекли гостиную и
скрылись за дверью. Он уселся в гостиной. Дрейк достал из кармана
сигарету, устроился на пуфике, скрестив ноги, и произнес:

- Ну, так-то.

Джим Брэндон, стоя в дверях, сказал Шастеру:

- Не знаю уж, надо ли вам входить.

- Не дурите, - сказал Шастер и понизил голос так, чтобы Мейсон и
Дрейк ничего не услышали. Брэндон тоже понизил голос. Они продолжили
разговор шепотом.

Зазвонил телефон. Через несколько минут толстая женщина с заспанными
глазами прошла по коридору, застегивая халат. Она сняла трубку, сказала
"алло" сонным и неприветливым голосом. Лице ее выразило удивление, и она
произнесла:

- Да, мисс Уинифред... Конечно, я могу его позвать. Он, конечно,
спит. Сказать ему, чтобы он попросил мистера Мейсона позвонить вам и...

Перри Мейсон бросился к телефону.

- Если кто-то спрашивает мистера Мейсона, - вмешался адвокат, - то я
здесь.

- Это мисс Уинифред Лекстер. - Женщина подала ему трубку.

- Алло, - сказал Мейсон и услышал голос Уинифред, взволнованный,
почти истеричный:

- Слава Богу, смогла вам дозвониться. Я не знала, где вас искать, так
что хотела передать через Эштона... Случилось нечто ужасное! Вам надо
немедленно приехать.

- Вообще-то я пока занят, - спокойно ответил Мейсон. - Вы можете в
общих чертах объяснить, что случилось?

- Не знаю, но у Дугласа что-то серьезное. Вы помните Дугласа? Дуглас
Кин.

- Что же с ним случилось?

- Не знаю, но я должна вас видеть.

- Я выйду отсюда минут через десять, - обещал ей Мейсон. - Это все,
что я могу сделать. Здесь еще одно дело, в котором я заинтересован. Где
вас искать?

- У меня в заведении. Витрины не горят, просто открывайте дверь и
входите.

- Хорошо, я выхожу через десять минут, - твердо сказал Мейсон.

Он повесил трубку, а Шастер, оставив Брэндона у двери, пересек холл
быстрыми нервными шагами и схватил Мейсона за полу пиджака.

- Вы этого не сделаете! - объявил он. - Вы не можете так уйти! Это
чудовищно! Я буду жаловаться! Это шантаж!

Мейсон оттолкнул его рукой и сказал:

- Вернитесь лучше к своим лекциям, Шастер. Никто не может обвинить
вас в их излишней сухости.

Мейсон достал из кармана платок и вытер лицо. Шастер возбужденно
подпрыгнул, точно терьер, лающий на быка:

- Вы же знали, что нельзя нарушать завещание, завещание так же верно,
как золото! Что вы натворили? Пытаетесь пришить моим клиентам дело об
убийстве? Ничего не получится! Вы с вашим привратником наживете кучу
неприятностей! Кучу! Вы слышите? Вы...

Его прервал окружной прокурор Бергер, вошедший в сопровождении
Глассмена. Лицо Бергера выражало недоумение.

- Мейсон, - сказка он, - вы что-нибудь знаете о бриллиантах, которые
находятся у вашего клиента Эштона?

- Нет, но мы можем его спросить, - предложил Мейсон.

- Кажется, надо с ним поговорить. Очевидно, он тут замешан.

Вмешался Шастер:

- Нарушение закона! Все подтасовано! Это Мейсон состряпал, чтобы
нарушить волю покойного.

Мейсон вежливо улыбнулся:

- Я вас предупреждал, мистер Шастер, что всегда бью неожиданно?

- Вы хотите, чтобы я позвала привратника? - спросила пожилая женщина
в халате.

Тут в комнату шаркающей походкой вошел Оуфли в халате и домашних
туфлях.

- Вы кто? - спросил женщину Бергер.

- Экономка, - вмешался Оуфли, - миссис Пиксли.

- Лучше бы пойти допросить привратника, не предупреждая его
специально, - предложил Бергер.

- Послушайте, - сказал Мейсон, - не кажется ли вам, что в данных
обстоятельствах я должен быть в курсе того, что вы узнаете?

- Идемте, - пригласил Бергер. - Вы будете в курсе, но не перебивайте
ни вопросами, ни советами.

Шастер заметался вокруг стола.

- Вы за ним хорошенько следите, - предупредил он. - Он все это дело
из пальца высосал.

- Замолчите, - бросил Том Глассмен через плечо.

- Идемте, - сказал Бергер миссис Пиксли. - Покажите дорогу.

Женщина пошла по коридору, задники ее туфель шлепали на ходу. Пол
Дрейк пристроился рядом с Перри Мейсоном. Оуфли отстал, чтобы поговорить с
Шастером. Бергер держал под руку Сэма Лекстера.

- Странная женщина эта экономка, - тихо заметил Дрейк. - Все мягкое,
кроме рта, а уж он такой жесткий! За счет остального.

- Под этой мягкостью, - ответил Мейсон, оглядывая фигуру женщины, -
масса силы. Мускулы скрыты под жиром, но она очень сильна. Обратите
внимание, как она держится.

Женщина вела их по лестнице в подвальный этаж. Открыла дверь,
прошлепала по цементному полу, остановилась перед следующей дверью и
спросила:

- Постучать?

- Нет, только если заперто, - сказал ей Бергер.

Она повернула ручку и распахнула дверь. Мейсон не мог разглядеть
внутренность комнаты, но он видел лицо экономки. При свете, падающем из
комнаты, он увидел, как ее полное лицо застыло в диком ужасе. Ее твердые
губы раскрылись - и он услышал крик.

Бергер выскочил вперед. Экономка покачнулась, воздела руки, колени ее
задрожали и она начала оседать. Глассмен тоже устремился в комнату. Оуфли
поддержал экономку под мышки.

- Спокойно, - сказал он. - Что случилось?

Мейсон протиснулся мимо них.

Кровать Чарльза Эштона стояла под открытым окном. Окно располагалось
на уровне земли. Оно было подперто палкой, отверстие составляло пять-шесть
дюймов, как раз столько, чтобы мог пройти кот. Кровать стояла прямо под
окном, а на белом покрывале была масса грязных кошачьих следов - и на
подушке тоже. В постели лежал Чарльз Эштон с искаженным лицом. Достаточно
было взглянуть на выпученные глаза и высунутый язык, чтобы опытные люди
поняли, отчего от умер.

Бергер повернулся к Глассмену:

- Не пускайте сюда никого. Позвоните в отдел убийств. Не выпускайте
Сэма Лекстера из поля зрения, пока все не выяснится. Я буду здесь и все
осмотрю. Начинайте!

Глассмен повернулся, задел плечом Мейсона и извинился. Мейсон вышел
из комнаты. Глассмен захлопнул дверь:

- Пропустите меня к телефону. Мистер Оуфли, не пытайтесь удрать.

- Почему это я должен удирать? - обиделся Оуфли.

- Не делайте никаких заявлений! Не делайте никаких заявлений! -
истерически умолял Шастер. - Молчите, говорить предоставьте мне! Неужели
не понимаете? Ведь это убийство! Не разговаривайте с ними. Не подходите к
ним. Не...

- Закройте рот, - воинственно подступил к нему Глассмен, - или я сам
заткну его!

Шастер увильнул от него, точно белка, беспрерывно бормоча:

- Никаких заявлений! Никаких заявлений! Разве вы не понимаете, что я
ваш адвокат? Вы же не знаете, в чем вас хотят обвинить! Молчите! Дайте мне
говорить вместе вас.

- В таких разговорах нет необходимости, - заверил его Оуфли. - Я так
же хочу знать истину, как эти должностные лица. У вас истерика. Помолчите
и успокойтесь.

Когда все поднимались по лестнице, Перри Мейсон, отстав, наклонился к
Полу Дрейку.

- Побудь здесь, Пол, - попросил он, - посмотри, что будет. Постарайся
увидеть все, что сможешь. А не сможешь увидеть - пусть работают твои уши.

- Смываешься? - спросил Дрейк.