затейливыми изображениями зверей конских удилах есть что-то наивное,
игрушечно-детское. Даже оружие не кажется опасным и грозным. Позеленевшие
бронзовые наконечники давно истлевших стрел тоже выглядят игрушками.
Изъеденные ржавчиной и потерявшие смертоносную остроту, покрытые
наростами, мечи и кинжалы похожи просто на древесные сучки и корни.
забита черной землей? - спрашивает он, присаживаясь на корточки. - Значит,
тут была ступенька, а? На нее и положили жертвенную часть конской или
бычьей туши.
чтоб "не сглазить". Если тут была ступенька, то уж, видно, не одна. И
значит, они куда-то вели, ступеньки, в какое-то погребальное сооружение.
узнаем.
было приятно. Солнце стояло еще невысоко и не жгло. Было прохладно и
свежо, как бывает по утрам только в степи. Приветствуя новый день,
звенели, заливались жаворонки в бездонном небе. От запаха степных трав и
поспевающих хлебов начинала кружиться голова. Хотелось дышать как можно
глубже - и все равно не надышишься.
укрыться от его огненных стрел в раскинувшейся до самого горизонта,
изнывающей от зноя степи. Молчат жаворонки. Все живое попряталось куда
можно. А тебе надо копать, копать обливаясь соленым потом...
между тем вокруг жила совсем иной, современной жизнью. В небе, оставляя
медленно тающий след, проносились реактивные самолеты. По дороге мимо нас,
вздымая пыль, бесконечным потоком мчались автомашины. Нередко они
останавливались, и любопытные шоферы под предлогом как бы напиться или
прикурить подходили посмотреть, чем это мы занимаемся.
узнать, что новенького. Раза два заезжал и директор совхоза, но слушал
наши объяснения невнимательно, рассеянно осматривал раскоп и быстро
уезжал.
Мозолевский шефствовавшего над его экспедицией управляющего марганцевым
трестом, на землях которого они вели охранные раскопки. Тот им ни в чем не
отказывал. А нам до сих пор даже повариху не могут найти. Впрочем,
конечно, у директора совхоза, к тому же отстающего, возможностей поменьше,
чем у управляющего крупным промышленным трестом. Да и хлопот с полевыми
работами в эту знойную пору у Петровского, конечно, и без нас хоть
отбавляй. Придется, видимо, мириться с похлебкой дяди Кости и вечными
макаронами по-флотски.
предвечерней поры, когда рука уже не может держать даже кисточку. Тогда
бросаем работу, укрываем раскопанные ямы на случай внезапного дождя и еле
доползаем до лагеря. Кое-как устраиваемся вокруг земляного "стола", где
уже расставлены миски и кружки, горой громоздятся ломти свежего хлеба. С
трудом беремся за ложки, с неимоверным усилием подносим их ко ртам... С
каждым глотком усталость куда-то уходит, мы оживаем! И через несколько
минут уже начинается вечный спор:
камеру, - солидно басит Борис Калинкин. Многие слова он произносит
забавно, на родной рязанский манер: "наверняк", "красовитый", "копотно" -
особенно когда начинает горячиться.
жертву рабов и коней, - не упускает случай продемонстрировать
осведомленность в деталях скифского погребального ритуала Марк.
коней - другая яма. Правда, Всеволод Николаевич?
быстро она взрослеет. Пришла прошлым летом в отряд совсем девчонкой. Школу
кончала где-то в небольшом поселке. Знаний у нее было маловато, и часто
прорывалась некоторая "провинциальность", бедность впечатлений. Все ее
удивляло.
она впервые приехала на раскопки и, выйдя утром из палатки, увидела
степной простор:
выписывала непонятные слова, заучивала их, шевеля по-детски губами, и не
стеснялась обо всем спрашивать, не обращая внимания на шутки товарищей, -
лишь покраснеет да упрямо заиграют желваки на скулах.
невысокая, с грубоватыми мальчишескими повадками. Но, не убаюкивая себя
завистью к более начитанным и красивым подругам, она как-то умела даже из
недостатков создать некий свой стиль и не жаловалась на недостаток
поклонников. Вот и в лагере за ней ухаживают наперебой оба дружка, Алик и
Борис. Работать хорошо Тосю, вероятно, приучили еще с детства, и ум у нее
довольно пытливый, острый, хотя пока и проявляет себя слегка замедленно.
Недостаток знаний она неплохо восполняет прилежанием и аккуратностью.
или работы. В свободное же время Тося весьма безалаберна и суматошна.
Странное сочетание пунктуальности и легкомыслия. Принимаясь за работу, она
перерождается. Ей можно со спокойной душой поручать самые ответственные
задания. Она ведет экспедиционный дневник, хранит в своей палатке все
находки и упаковывает их в коробки из-под лапши и ящики, выпрошенные в
сельмаге. Постепенно она становится моей надежной помощницей взамен
погибавшего на глазах Марка.
не сложилось стойкого мнения. Первая летняя практика на раскопках, а потом
кропотливая обработка собранных материалов, пожалуй, решающие для того,
чтобы определить: выйдет из студента археолог или выбрал он профессию по
ошибке, прельстившись рассказами о сказочных находках бесценных сокровищ.
недавно ломились в ядерную физику, к сожалению, издалека наша работа
представляется сплошной романтикой: экспедиции, жизнь в палатках, находки
гробниц с грудами золота. А на самом деле труд археолога требует прежде
всего терпения и умения видеть ценное и важное в самых, как я уже говорил,
на первый взгляд невзрачных вещах. И не унывать, раскапывая один давно
разграбленный курган за другим. Для этого требуется не только терпение, но
и выносливость (попробуйте-ка все лето без выходных поработать лопатой под
палящим солнцем); сочетание не гаснущего ни от каких неудач оптимизма с
беспощадной трезвостью в оценке собственных гипотез.
студентов обычно остается один. Остальные спешат обрести другую
специальность. Но зато уж, пожалуй, в этом оставшемся можно не
сомневаться, из него получится археолог.
очень уж разительная несхожесть характеров друзей. Порывистый, обидчивый,
экспансивный Алик был романтиком и правдоискателем, всегда первый
ввязывался в споры, а когда ехидными репликами его загоняли в угол,
багровел и начинал слегка заикаться. Тогда у Бориса, переживавшего за
друга больше, чем за себя, сразу непроизвольно сжимались кулаки.
сильный и любит этим прихвастнуть: всем подсовывает пощупать "стальные
бицепсы", в самые неподходящие моменты вдруг сделает стойку на голове или
пройдется на руках.
Пока, к сожалению, он лучше работает руками, чем головой.
видно, как увлекло их участие в расследовании романтичной и запутанной
истории Матвеевского клада, затянувшейся на века.
днем. Главным объектом оказалась яма, которую пришлось раскапывать мне.
Стало уже ясно: там, где копал Савосин, просто могильник принесенных в
жертву коней. С его расчисткой можно повременить. А вот у меня...
неожиданно что-то глухо звякнуло.
вертикально. На ней отчетливо виднелись следы подтески грубым топором.
в погребальную камеру для надежности еще закрыли тяжелой плитой. И она
цела, не разбита!
Потом Савосин негромко сказал о том, о чем подумали оба:
тоже ничего пояснять не стал, отмахнулся от студентов и попробовал
сдвинуть плиту. Ребята покорно притихли, понимая, что теперь не до лекций.
Доставалов Александр
Максимов Альберт
Прозоров Александр
Маккарти Кормак
Корнев Павел
Вронский Константин