нравится.
большой, но ведь вы произнесете эти прекрасные слова над телом
найденного в порнодоме гомосексуалиста. Слишком рискованно.
просто хочу воспользоваться шансом.
улыбнулся про себя. - Это неплохо для вице-президента. Похороны
гомосексуалиста.
кварталах отсюда.
срабатывало.
от посещения госпиталей. Президент оперся ладонями о стол и встал.
потому что не смогу сдержать улыбку. Его ненавидели девяносто процентов
американцев. Они будут любить меня, если я не отправлюсь туда.
присутствовать там. Послушайте, это не повредит. Вам не нужно говорить
ни слова. Просто сбросьте напряжение, выглядите по-настоящему печальным
и позвольте, чтобы фотокамеры изобразили вас в соответствующем виде. Это
займет немного времени.
мячу.
ничего не говоря, а потом исчезнем.
Глава 9
трезвом состоянии и один. Третий день подряд он отменял занятия.
Наступила пятница, завтра служба по Розенбергу, и из-за уважения к
своему идолу он не будет учить конституционному праву до тех пор, пока
этого человека достойно не проводят на покой.
воздуха как в шестидесятые годы. Первое резкое похолодание, листопад, и
Дауфайн-стрит внизу казалась живым существом, охваченным бурной
энергией. Он кивнул старушке, имени которой не знал, стоящей на балконе
дома через улицу. Дом Бурбона находился в квартале отсюда, и туристы уже
толпились невдалеке со своими маленькими картами и камерами. Рассвет
незаметно приходил в квартал, но уже к десяти часам узкие улицы были
заполнены машинами для доставки грузов и такси.
свободой. Он закончил юридическую школу двадцать лет назад, и
большинство его ровесников были заняты тягостной работой юристов на
фабриках по семьдесят часов в неделю. Два года он отдал подобной работе.
Одно чудище в округе Колумбия, с двумя сотнями юристов, вытащило его из
Джорджтауна и наняло на работу в уютное местечко, где первые шесть
месяцев он писал письма. Потом его перевели на ?конвейер? на составление
ответов на вопросы, поставленные в письменной форме и касающиеся
внутриматочных устройств. Он работал по двенадцать часов в день и
ожидалось, что рабочий день увеличится до шестнадцати часов. Ему
сказали, что если бы он мог втиснуть следующие двадцать лет в десять, то
мог бы запросто стать партнером в безрадостном возрасте тридцати пяти
лет.
наскучившее ему дело. Он получил степень магистра права и стал
профессором. Спал допоздна, работал по пять часов в день, время от
времени писал статьи, а большей частью отлично развлекался. Он не имел
семьи, которую надо было бы содержать, так что заработка в семьдесят
тысяч долларов в год более чем хватало для оплаты двухэтажного
бунгало, ?порте? и ликера. Если бы смерть наступила преждевременно, то
причиной было бы виски, а не работа.
юридической школе стали компаньонами в крупных фирмах, и их фамилии
крупными буквами набирались на фирменных бланках, а заработки составляли
полмиллиона долларов. Они водили компанию с высшими чинами из ИБМ, из
ТЕКСЛКО и Госхозяйства. Они были запанибрата с сенаторами. У них были
офисы в Токио и Лондоне. Но он не завидовал им.
который, как и он, оставил частную практику и стал работать на
правительство. Сначала он служил в судебном ведомстве по гражданским
правам, затем перешел в ФБР. Теперь он являлся специальным советником
директора. Каллахан должен был явиться в Вашингтон в понедельник на
конференцию профессоров конституционного права. Он и Верхик планировали
пообедать и выпить в понедельник вечером.
воспользоваться его мозгами. Он по памяти набрал номер телефона. Звонок,
еще один, и спустя пять минут после того, как он спросил Гэвина Верхика,
нужный ему человек взял трубку.
попиваю кофе и смотрю на педерастов на Дауфайн-стрит. Что ты делаешь?
офиса с тех пор, как нашли трупы в среду утром.
подозреваю, ты прав.
кандидатов, не так ли, Гэвин? Вы, парни, уже скрытно проводите проверку,
не правда ли? Давай, Гэвин, ты можешь рассказать мне. Кто в списке? Я
никому не скажу.
немногих.
право знать, кто их убил.
от женщин только потому, что тебе не нравились имена. Яркие, горячие
женщины, но с такими неинтересными именами. Дарби. Несет в себе чудесный
эротический оттенок. Какое имя! Когда я встречусь с ней?
Томас. Странная комбинация, ты не согласен со мной? Дженсена трудно
представить себе рядом с Розенбергом. Директор приказал нам расследовать
незавершенные дела, просмотреть последние решения, а также образцы
голосования.
конституционного права в стране играет сейчас в детектива и пытается
вычислить убийц.
трезв. Девушка, однако, увязла в тех же поисках, которые ведешь и ты.
Она избегает меня.
сутки до тех пор, пока компьютеры не сообщат нам, кто это сделал. Однако