ежедневных газет с сообщением, что он владеет культурами и какие
дальнейшие шаги предпримет.
содержимое, будто предсказатель, ищущий ответ в магическом кристалле.
приятель с опасными культурами бактерий нуждается в гласности. Напуганное
население окажет такое страшное давление на правительство, что тому
останется только подчиниться или сразу подать в отставку. Ведь есть чего
ужасаться, это понятно всякому сведущему.
сегодня вечером? - резко спросил он.
что, затем тихо сказал: - В отеле "Вогоннер" в Альфингеме. Разговаривал с
Мэри, Харденджером и констеблем в штатском по фамилии Джонсон.
достав лист бумаги с полки над камином, протянул его мне: - Лучше прочти
это, Пьер.
самом деле, все складывалось очень и очень скверно. Хуже некуда. В
Агентство Рейтер пришло послание, отпечатанное на машинке заглавными
буквами:
человечество, - так начиналось послание. - Сейчас в моей власти уничтожить
самую опасную форму войны, которую когда-либо знал или узнает мир, -
бактериологическую войну. У меня в распоряжении восемь ампул токсина
ботулинуса, которые я взял сутки назад в Мортонском исследовательском
центре близ Альфингема, Уилтшир. Сожалею, что были убиты двое, но не очень
печалюсь: что значат две жизни, когда на карту поставлена судьба всего
человечества? Умело использованное содержимое только одной из этих ампул
может полностью уничтожить жизнь в Англии. Я буду бороться с огнем огнем,
уничтожу зло силой зла.
быть уничтожен, чтобы не осталось камня на камне. Я призываю прекратить
отныне все эксперименты в Мортоне, а здания, в которых идет эта злая
работа, взорвать динамитом и разровнять бульдозером. Вы передадите по
утренней программе радио Би-биси подтверждение и согласие завтра в девять
часов.
которых не смею даже думать. Но я пойду и на это. Это воля Единственного,
который велик и желает навсегда покончить с войной на земле, и я являюсь
исполнителем его воли. Человечество должно быть спасено человечеством". Я
дважды перечел послание и положил лист. Значит, Макдональд. Никто за
пределами Мортона не знал, что было украдено восемь ампул.
изысканный стиль текста.
При таком сообщении вы только делаете... слабую...
пеплом? Конечно, это ужасно, но этого и следовало ожидать. Или чего-то в
этом роде. Если когда и нужно задуматься, а не впадать в эмоции, то именно
сейчас.
в своих предположениях!
пятью и десятью ноль-ноль вечера?
Рейтер, в Лондон. Очень медленно продиктовано. В Рейтере сочли это шуткой,
но на всякий случай дали знать в Альфингем. Новость о краже и убийстве еще
не опубликована официально - типично армейская глупость. Половина Уилтшира
уже несколько часов знает об убийстве. Знают и на Флит-стрит. На запросы
Рейтер они отказались дать комментарий, но именно это и убедило Рейтер,
что в воздухе пахнет жареным. Около двух часов, веришь или нет, они ходили
вокруг да около, спорили, нужно ли печатать об этом в газетах. Запрещение
пришло сверху. Они известили Скотланд-ярд, оттуда сообщили мне. Уже за
полночь. У меня оригинал сообщения. Думаешь, это безумец?
прекрасно. Он уверен, что гласность посеет ужас и окажет нужное
воздействие, а чтобы потом еще более ужаснуть, делает вид, будто не знает,
что в трех ампулах находится дьявольский микроб. Если общественность
узнает, что он в действительности обладает дьявольским микробом и может по
ошибке использовать его, то устроит истерику и даст ему все, что угодно,
лишь бы он возвратил ампулы.
микробом? - Никогда раньше я не видел Шефа таким нерешительным, мрачным и
взволнованным. - У нас нет уверенности, что ему все известно, - сказал он.
скрыть письмо от печати?
Местные уилтширские корреспонденты пронюхали обо всем еще рано утром. В
итоге мы не могли ничего сделать, остановить новость уже никак нельзя.
виски, встал. - Должен ехать, сэр.
отнимет много времени зря. Они не заговорят. Слишком боятся за жизнь своих
детей. Кроме того, уверен, они и не видели человека, который их заставил
пронести людей в ящиках, да и этих они не видели. Начну опять с работающих
в лаборатории номер один. Сделаю пару телефонных звонков Кливдену и
Уйбриджу. Смутно намекну, посмотрим, как они прореагируют. Затем пойду к
Чессингему, Хартнеллу, Макдональду, Грегори и техникам. Ничего умного,
ничего оригинального. Буду брать на испуг, сделаю вид, что многое знаю.
Нужно найти хотя бы малую зацепку у любого из них. Затем такого я затащу в
подвал, разберу на части и добьюсь признания.
пространство.
стереть в порошок.
внимания?
основных действующих лиц лишь один Макдональд не бросил на себя ни единой
тени подозрения? Это очень любопытно. Возможно, он забыл о себе, когда
наводил подозрения на других? Наш мир необычайно грязен, и я немедленно
настораживаюсь, когда вижу человека чище свежевыпавшего снега. Шеф молча
посмотрел на меня, затем глянул на часы.
дьявольский микроб будет в Мортоне.
- Если бы это сказал кто-то другой, я рассмеялся бы ему в лицо. Но тебя я
слишком хорошо знаю. И все же... тридцать шесть часов! - Он покачал седой
головой. Воспитанный в старых традициях, он был слишком вежливым, чтобы
обозвать меня дураком или хвастуном. - Дьявольский микроб, говоришь... А
как же... а как же с убийцей?
убийство сейчас дело второе: кто убил - сам или другому поручил, - пусть
теперь остерегается.
тебя учить, но учти: преступник умнее и опаснее тебя. - Он протянул руку и
коснулся моего рукава чуть ниже левого плеча. - Полагаю, ты не расстаешься
с "хэкати" и ночью. Я ведь не давал тебе разрешения на ношение оружия.
задерживаю тебя, мой мальчик. Как Мэри?
единственным подчиненным, который не съеживается под его суровым взглядом.
- Не одобряю, что ты вмешиваешь в эту историю моего единственного ребенка.
свою дочь так же хорошо, как и я. Она не любит нашу профессию, но чем
больше не любит, тем больше труда стоит держать ее в неведении. Она
считает, что мне нельзя оставаться одному. Словом, последние сутки она
обретается в Альфингеме.
хорошей гладкой кожей лица и наигранно твердым взглядом, какой часто
встречается среди определенного слоя праздных землевладельцев, большую
часть времени проводящих на открытом воздухе, в седле, охотясь на лисиц.
гладкое лицо, покрытое красноватым загаром, указывало на его пристрастие к
вкусной еде, хорошему винному погребу, ежедневному бритью и на
пошаливающее сердце. Несмотря на высокомерие, на гусарство, Макдональд был