презирал, не бросал, в конце концов? Неужели вы не имеете ни малейшего
понятия о той змее, что гложет униженную женщину?
смех: веселый, легкий, необыкновенно заразительный для тех, кто не являлся
его причиной. К несчастью, и Найт, и Гертруда Брейс восприняли этот смех как
личное оскорбление, правда, по совершенно разным причинам. Найт круто
развернулся, ринулся к краю сцены и проревел в темноту:
откуда-то из тени раздалось восторженное:
тщетно пытаясь разглядеть нарушителя порядка. - Вы же профессиональный актер
и отлично понимаете, что ведете себя просто непростительно. Вы должны
извиниться перед вашими товарищами.
ней униженную женщину?
бешено шаря глазами по зрительному залу, обнаружила Грава в одной из дальних
лож и завопила именно с той интонацией, которой от нее так долго добивались:
немедленно объединились, забыв про взаимные обиды, и превосходно разыграли
эпизод. Гертруда страдала, Маркус исполнял роль античного хора. Вся
мизансцена выглядела безупречно.
принять семнадцать поз, выражающих отчаяние, и дать сожрать себя у задней
кулисы червю раскаяния. Я не могу лишь одного: признать, что смеялся без
всякой причины. Требуйте чего угодно, только не этого. Только не этого.
обязательно отправитесь к задней кулисе, поскольку должны выходить именно
оттуда. После окончания репетиции извольте зайти ко мне. А пока я не желаю
ни видеть, ни слышать вас вплоть до момента вашей первой реплики. Понятно?
дверь, которой воспользовался мистер Кондукис, когда вытаскивал Перигрина из
люка.
рассчитываю на ваше великодушие и надеюсь, хотя не имею права просить вас об
этом, что вы забудете о данном прискорбном случае, словно его и не было.
одобрением и приводила себя в порядок. Остальные держались тише воды ниже
травы. Перигрину в конце концов удалось восстановить мир, и репетиция
продолжилась с реплики: "Кто это вприпрыжку идет по улице..."
произошел эмоциональный перелом, и она вела свою роль со всем ядом обиженной
жены.
пожирая его своими огромными черными очами. - Вприпрыжку? Я? При своем
первом появлении?! Мне что же, действительно надо прыгать? И это выход?!
Вприпрыжку?!
пританцовывающей женщине с бледным лицом, черными, как уголь, глазами и
голубыми венами, которая двигалась вприпрыжку.
привлекательности.
прыгая на одной ножке, задыхаясь и пыхтя, как кит!
улице.
очаровательны, вы краснеете и бледнеете, а ваша грудь вздымается. Милая
Дестини, у Шекспира была совершенно нормальная реакция. Вы поразили его,
понимаете? Вы поразили меня!
Давайте, дорогая. Выходите ко мне.
вельветовом костюме с большим вырезом на груди, на голове у вас шляпка
сливового цвета, на ногах - мягкие изящные туфельки, и вы очаровательны,
просто очаровательны. К вам выбегает молодой доктор Халл, чтобы поддержать
вас. Чарльз, где ты? Давай, поддерживай. Вот, вот, именно так. Веди ее как
можно легче. Так, теперь дверь открывается, и вы предстаете перед нами.
Просто сказочно. Вы - как солнечный луч. И вас видит он, Шекспир. И вы
произносите... Ну? Ну же, Дестини, давайте.
перепрыгивающий через порог.
помощью пустить пыль в глаза В.Х. Вы, Марко, словно по принуждению, выходите
вперед и предлагаете свою помощь. Вы не сводите с нее глаз. А вы, Дестини,
приближаетесь, пошатываясь, и с улыбкой приникаете к нему, ища поддержки. Он
жутко неподвижен. О да, Марко, да. Именно так. Абсолютно прям и неподвижен.
Чудесно. Вот теперь, Дестини, все верно. Вы поняли. Все именно так, как
надо. Просто прекрасно.
грудь?
Смейся. Нет, хохотать не нужно. Просто горловой смешок.
так удобнее, а мизансцена получается более завершенной. Смотри, вот я ее
сажаю... - Найт проделал это с филигранной тонкостью, заняв центр сцены
собственной особой.
если мы попробуем сделать по-другому? Мне кажется, сцена получается
чуть-чуть фальшивой.
Найта - так действительно получалось лучше. Затем вступили Гертруда, Эмилия,
которая была очень мила в роли Джоан Харт, и, наконец, Гарри Грав, давший
блистательный набросок характера мистера В.Х. Перигрину даже стало казаться,
что он написал не такую уж плохую пьесу и, если чуть-чуть повезет, ему
удастся, пожалуй, создать актерский ансамбль.
человека. Все актеры были на сцене, логично предположить, что любопытство
проявил либо Уинтер Моррис, либо Джереми, который частенько заглядывал сюда,
особенно если со сцены доносился голос Дестини.
когда мальчик Гамнет получает на свой одиннадцатый день рождения перчатки,
сделанные дедом, и надевает их. В нем участвовали только Эмилия, Маркус и
невозможный Тревор. Впрочем, Перигрину при активной помощи Маркуса удалось
приглушить резкие всплески откровенного самолюбования юного гения, так что
сцена в целом прошла неплохо. Воодушевившись успехом, они сделали перерыв на
ленч. Перигрин отвел Гарри Грава в сторонку и устроил ему выволочку, правда,
не слишком суровую. Грав покорно все выслушал и удалился. Перигрин отметил,
что Дестини его ждала. Любопытно, куда, в таком случае, девался Маркус Найт
со своим правом собственности на ведущую актрису? Загадка объяснилась, когда
до мистера Джея донеслась фраза Дестини:
пойдем?
ушли. Где-то хлопнула служебная дверь.
***
окропляют проход разрушенного театра. Мистер Кондукис был одет в такой же,
как тогда, невыносимо элегантный костюм и распространял вокруг себя ту же
атмосферу благопристойности. Он, как и прежде, отпрянул назад, словно
Перигрин обвинил его в чем-то.
приветствия. - Мне бы хотелось обсудить с вами один вопрос, если вы
располагаете временем. Лучше, наверное, в вашем кабинете?
Суворов Виктор
Андреев Николай
Корнев Павел
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Афанасьев Роман