здесь". - "Я приеду". - "Не надо, наверное, грипп, заразишься".
этого - мальчишка, выдержки ни на грош. Ольги у матери не было. Вот
тогда-то он впервые узнал, что такое боль в сердце, - прокололо сверху
вниз и садануло в плечо.
Анатольевна. - Она пережила шок, когда нашла у тебя письма девки.
знала о ней, я никогда ничего не скрываю от тех, кому верю. То есть люблю.
Ольга сейчас у гадалки, ей взбрело в голову, что ты не любишь ее и не
верен ей. Это бывает у женщин, особенно в ее положении...
позвоню... Хочешь?
голосом, а просяще, заискивая, сказала:
дайте трубку Оле.
сомнамбула. - У меня нет дружков, у меня никого до тебя не было, а если ты
думаешь, что здесь есть кто-нибудь, кроме женщины, которой я очень
обязана, тогда уезжай домой и забудь меня.
магазина, ворожит, гадает, видимо, владеет навыками гипноза, климакс, муж
бросил, на руках остался приемыш, взяла в детдоме, у девочки развился
рахит, весной страдала астмой, надо было возить в Крым, Тома
подрабатывала, женщины к ней шли вереницей; кликушество, понял тогда Иван,
особенно сильно развивается в тех, кто лишен в жизни надежды, интереса и
веры; колода карт делается главным советчиком; пусть в сердце одно, но
если все карты выпали наперекор тому, что думаешь,- поступи так, как легли
пиковые короли и бубновые десятки.
менее Иван вернул Ольгу, выполнял все ее прихоти, угадывал любое желание,
думал, что с рождением ребенка все наладится.
замечательно; изумительное лицо жены - ставшее особенно прекрасным во
время беременности - казалось хорошей графикой. Одно фото он увеличил,
забрал к себе в редакцию: "Повешу над столом, пусть все завидуют, какая ты
у меня красивая". Назавтра вечером застал Ольгу затаенной, чужой: "Да что
же с тобой?!" Оля молчала, смотрела на него тяжело, отсутствующе.
портрета на стене нет. И в столе тоже... Да, я открывала ваш стол,
простите... Вы отдали его Лизе? Неужели вам не страшно за будущее вашего
ребенка? Вы же не знаете, на что способны соперницы, - сглаз беременной
женщины может привести к трагедии...
двадцать минут, я такси возьму, и мы поедем в редакцию вместе!
грех, Иван.
он уговорил вахтера пропустить их - ночью требовался пропуск на каждого
входившего в здание, днем еще можно просквозить, не так бдительны;
поднялся к себе в закуток, открыл дверцы шкафа, сбросил на пол три тома
Даля, схватил четвертый, раскрыл его - портрет Ольги был под прессом -
ровнял его перед тем, как отдать в окантовку.
трояк:
видеть лицо той, кого он так беззаветно и гордостно любил: если верят кому
угодно, любой сумасшедшей кликуше, но только не тебе, кто любит тебя и
тебе верен, нет и не может быть отношений: фальшь, моральное нездоровье,
психопатия.
утайки; тот не появлялся неделю, потом пришел с коньяком и плавлеными
сырками:
а та, мне сдается, мстит тем, кто счастлив, красив и умен. Что бы ты ни
говорил, как бы ни молил - ничего не поможет. Разве что дай взятку этой
самой Томке. Или - если сможешь - застращай ее.
пообещал подумать.
Куда бы ты думал? К Томочке, гадалке, ничего колечко, а?
безотцовщине, я до сих пор в общении с женщинами страдаю от парализующей
стыдливости. Когда я прочитал стихи Евтушенко, где он писал, как кровать
была расстелена, а после, в другом стишке, как женщина жалуется, что
мужчина любит ее молча, мне сделалось так пакостно, словно кто подсмотрел
за тобою в замочную скважину. Эти строки показались мне до того
безнравственными, что я решил было написать в журнал, но потом понял, что
письмо никто не напечатает; с ними надо бороться иначе - сплоченной массой
единомышленников.
раздевается женщина; то, что должно быть потаенным, интимным, нельзя
выносить на всеобщее обозрение! Помню, как я мучительно краснел, когда к
нам на урок рисунка впервые пришла натурщица. Больше всего я тогда боялся,
что она будет совершенно голой: все восставало во мне против этого, все
мое безмолвно кричащее существо...
я: не уследил, когда Лидия начала читать этого самого Ремарка, - намеки,
Корнев Павел
Конюшевский Владислав
Березин Федор
Посняков Андрей
Круз Андрей
Гуль Роман Борисович