стала носить его на своей груди под одеждой.
неохотно, что тевиос решил выделить мне землю, которая граничит с участком
моего отца. И снова, когда я уходил, меня остановила его жена.
с тевиосом, так как желает иметь здесь неограниченные права. И
представители тевиоса, зная, что Ортис ненавидит тебя, решили все же дать
и тебе землю, несмотря на возражения Ортиса.
знал, что именно они спасли мне жизнь после столкновения с Каш Гвард.
Капитан не рискнул нарушить законность, у него не было доказательства моей
виновности и он побоялся вызвать недовольство тевиоса.
участка в порядок. Я решил заняться разведением лошадей и получил на это
разрешение тевиоса - снова против воли Ортиса. Разведение лошадей не
разрешалось частным лицам - этим занималось государство, но в отдельных
случаях табуны поручались и частным людям, хотя за властями сохранилось
право в любой момент отобрать лошадей. Я знал, что это не очень прибыльное
дело, но я очень любил лошадей и мне хотелось иметь их, хотя бы немного. А
для жизни я разводил бы немного овец, свиней, куриц.
купил у тевиоса двух старых кобыл и одного пятилетнего жеребенка, такого
дикого, что никто не смел приблизиться к нему. Его даже хотели убить, но
все же я решил приобрести его.
веревку и пошел за жеребцом.
меня, ударить копытом, но в конце концов мне удалось доказать ему, что я
сильнее и он признал во мне хозяина. Он даже позволил мне подойти к нему и
погладить его шею, хотя при этом он грозно фыркал и косил на меня глазами.
Вскоре я решил, что его уже можно вывести из стойла. На улице я снова
успокоил его затем неожиданно вскочил на него.
мое искусство и моя сила взяли верх. Жеребец подчинился неизбежному и даже
наблюдавшие за мной Калькары восхищенно зааплодировали.
знало раньше. Он признал во мне не только хозяина, но и друга. Он стал
настолько послушен и ласков, что даже позволил Хуане ездить на себе.
Молнию - так я назвал жеребца.
ссорами между собой, Джим сказал, что есть старая пословица; честные люди
могут чувствовать себя спокойно, когда воры ссорятся между собой. Но это
не могло длиться вечно и вскоре над нами разразилась гроза.
схватили его на улице и увели, даже не позволив попрощаться с матерью. Мы
с Хуаной были в своем доме и не знали ничего, пока мать не прибежала к
нам. Она сказала, что это произошло очень быстро. Они схватили отца,
посадили на лошадь и ускакали галопом. Странно, что ни я ни Хуана не
слышали стука копыт.
изобразил полнейшее недоумение. От него я поехал к баракам Каш Гвард, где
располагалась военная тюрьма.
поэтому я привязал Красную Молнию в лесу вблизи развалин, и пошел туда
пешком. Тюрьма представляла собой пространство, огороженное высоким
забором. По помосту вокруг забора ходили часовые, а заключенные находились
внутри. Здесь содержалось не более пятидесяти заключенных, так как это
была временная тюрьма, где находились те, кто ждал суда или же был осужден
на каторгу в шахтах. Для посылки в шахты набирали отряд в двадцать пять
человек.
каждый пятый умирал во время дороги.
больше пяти лет, оттуда никто не возвращался. Работа была очень тяжелая,
условия жизни ужасные.
плохими солдатами, ленивыми и неисполнительными. Однако я думаю, что Ярт
должен был подтянуть дисциплину в войсках, если он намеревался установить
военную олигархию.
звук привлек бы внимание часовых. Наконец я нашел трещину в заборе и
подозвал ближайшего заключенного. Я попросил его привести сюда Юлиана
Восьмого. Вскоре он привел отца и мы поговорили шепотом.
судить завтра. Я предложил ему помощь в побеге, но отец отказался, сказав,
что он невиновен, что его непременно оправдают, так как он уже несколько
месяцев не занимался незаконной торговлей.
прятаться в лесу. Мне никогда не удастся вернуться к твоей матери, я
всегда буду преступником.
уверен, что в случае побега все подозрения лягут на меня и он боялся за
меня. Во всяком случае я ничего не сделал для его побега и с тяжелым
сердцем и мрачными предчувствиями отправился домой.
новым законам Ярта военные суды стали закрытыми и мой отец должен был
предстать перед таким судом.
ничего не слышали, ничего не знали. И вот однажды один воин Каш Гвард
постучал в нашу дверь. Хуана и я были с матерью. Мы были ошарашены такой
вежливостью со стороны Каш Гвард. Воин вошел по моему приглашению и долго
стоял, глядя на мать. Это был всего лишь юноша, высокий, крепкий, но
юноша. В глазах его не было той жестокости и тупости, которая отличала
Калькаров. Он был несомненно ни чистокровный Калькар и кровь матери
возобладала в нем. Наконец он заговорил.
смотрел на мою мать.
мы поняли, что случилось нечто ужасное.
приговоре. Да так оно и было. - Ему не дали даже возможность оправдаться.
Это звери, настоящие звери!
это.
суда и слышал все. На суде был всего один свидетель обвинения, а отцу не
дали возможности защищаться.
что его называли Пит.
приняло такое выражение, какого я никогда в жизни не видел у нее и не
предполагал увидеть.
чтобы найти другого мужа. - Он сделал шаг к ней.
сделать? С каждым днем становится все хуже. Даже среди Каш Гвард... - но
он внезапно замолчал, сообразив что говорит с незнакомыми людьми и говорит
такое, за что... Он повернулся, вышел из дома и вскоре раздался стук копыт
по дороге.
женщина. А в ее глазах, в которых я всегда видел любовь, сейчас
засветилось какое-то новое выражение. Они стали горькими, наполнились
ненавистью. Она не плакала - хотя лучше бы она заплакала, - нет, она
громко расхохоталась. Мне стало страшно за нее.
если среди Каш Гвард зародилось недовольство... Значит настало время
восстания. Ведь даже если только часть Каш Гвард присоединиться к нам, мы
можем победить. Можем освободить пленников и основать свою республику,
подобную тем, что были на земле раньше.
обсуждении планов восстания. Я знал, что даже после нашей победы у нас не
будет идеального социального общества. Снова будут бедные и богатые,
эксплуататоры и эксплуатируемые. Но ведь счастье каждого будет в его
собственных руках. Идеальное общество это недостижимая мечта людей, его не
может быть на земле. Все это я понимал, но зато у нас снова будут
искусство, музыка, церковь, школы... У нас снова будут счастливые дни.