Пользуясь помощью друзей, я почти без труда устроил для горьковцев рабочие
места на харьковских заводах и квартиры в городе. Екатерина Григорьевна и
Гуляева позаботились о небольшом приданом, в этом деле они уже имели опыт.
До приезда Горького оставалось два месяца, времени было достаточно.
разлуки, но без горя: мы еще будем встречаться. Провожали их с почетными
караулами и музыкой, при развернутом горьковском знамени. Так ушли
Таранец, Волохов, Гуд, Леший, Галатенко, Федоренко, Корыто, Алеша и Жорка
Волковы, Лапоть, Кудлатый, Ступицын, Сорока и многие другие. Кое-кого,
сговорившись с Ковалем, мы оставили в колонии на платной службе, чтобы не
лишать колонию верхушки. Кто готовится на рабфак, тех до осени я перевел в
коммуну Дзержинского. Воспитательный коллектив должен был остаться в
колонии на некоторое время, чтобы не создавать паники. Только Коваль не
остался и, не ожидая конца, ушел в район.
даже неожиданно: нельзя свернуть живой коллектив в четыреста чело-
век. На место ушедших в первый же момент становились новые пацаны, такие
же бодрые, такие же остроумные и мажорные. Ряды колонистов смыкались, как
во время боя ряды бойцов. Коллектив не только не хотел умирать, он не
хотел даже думать о смерти. Он жил полной жизнью, быстро катился вперед по
точным, гладким рельсам, торжественно и нежно готовился к встрече Алексей
Максимовича.
цветами, украшались трудом и улыбкой, ясностью наших дорог, дружеским
горячим словом. Так же радугами стояли над нами заботы, так же упирались в
небо прожекторы нашей мечты.
самый большой праздник в нашей истории.
сотрудников печати, фотографов, кинооператоров. На зданиях флаги и
гирлянды, на всех наших площадках цветы. Далеко протянулся на широких
интервалах строй пацанов, на Ахтырском шляху - верховые, во дворе -
почетный караул.
и с глазами друга, вышел из авто, оглянулся, провел по богатым рабочим
усам дрожащими пальцами, улыбнулся:
наши открытые души разложили мы, как ковер, перед гостем.
когда только отошел поезд, увозивший Горького. Мысли наши и чувства еще
стремились за поездом, еще пацаньи глаза искрились прощальной теплотой, а
в моей душе стала на очередь маленькая "простая" операция. Во всю длину
перрона протянулись горьковцы и дзержинцы, блестели трубы двух оркестров,
верхушки двух знамен. У соседнего перрона готовился дачный на Рыжов.
Журбин подошел ко мне:
старое шелковое знамя, вышитое шелком. Через минуту во всех окнах поезда
показались бутоньерки из пацанов и девчат. Они щурили на меня глаза и
кричали:
мне подошел Журбин, я передал ему приказ, в котором было сказано,
что вследствие моего ухода "в отпуск" заведование колонией передается
Журбину.
свистком, и Журбин ничего не сказал, махнул рукой и ушел, отворачиваясь от
окон вагонов.
празднике. Они кричали "до свиданья" и шутя приподымали тюбетейки двумя
пальцами. У последнего окна стоят Коротков. Он молча салютнул и улыбнулся.
мы через город пошли в коммуну.
семь лет императорских. За это время наша страна прошла славный путь
первой пятилетки, большую часть второй, за это время восточную равнину
Европы научились уважать больше, чем за триста романовских лет. За это
время выросли у наших людей новые мускулы и выросла новая наша
интеллигенция.
меня сейчас трудно их собрать даже в воображении. Никак не поймаешь
инеженера Задорова, зарывшегося в одной из грандиозных строек
Туркменистана, не вызовешь на свидание врача Особой Дальневосточной
Вершнева или врача в Ярославле Буруна. Даже Нисинов и Зорень, на что уже
пацаны, а и те улетели от меня, трепеща крыльями, только крылья у них
теперь не прежние, не нежные крылья моей педагогической симпатии, а
стальные крылья советских аэропланов. И Шелапутин не ошибался, когда
утверждал, что он будет летчиком; в летчики выходит и Шурка Жевелий, не
желая подражать старшему брату, выбравшему для себя штурманский путь в
Арктике.
сказать, настроенных... Скажите, есть у вас писатели или художники?
один коллектив прожить не может, без них и стенной газеты не выпустишь. Но
здесь я должен с прискорбием признаться: из горьковцев не вышли ни
писатели, ни художники, и не потому не вышли, что таланта у них не
хватило, а по другим причинам: захватила их жизнь и ее практические
сегодняшние требования.
в институт не перешел, а сказал мне решительно:
хороших хлопцев дурака валяет на свете, ого! Раз вы, Антон Семенович, в
этом деле потрудились, так и мне можно.
ему до сегодняшнего дня, хотя и выпал Семену жребий труднее,
чем всякому другому подвижнику. Женился Семен на черниговке, и вырос у них
трехлетний сынок, такой же, как мать, черноглазый, такой же, как батько,
жаркий. И этого сына среди белого дня зарезал один из воспитанников
Семена, присланный в его дом "для трудных", психопат, уже совершивший не
одно подобное дело. И после этого не дрогнул Семен и не бросил нашего
фронта, не скулил и не проклинал никого, только написал мне короткое
письмо, в котором было не столько даже горя, сколько удивления.
жить долго, если перед советскими эскадронами станут такие командиры, как
Белухин. И я поверил в это еще крепче, когда приехал ко мне Матвей уже с
кубиком#63, высокий, сильный, готовый человек, "полный комплект".
взрослые люди: и Осадчий - технолог, и Мишка Овчаренко - шофер, и
мелиоратор за Каспием Олег Огнев и педагог Маруся Левченко, и
вагоновожатый Сорока, и монтер Волохов, и слесарь Корыто, и мастер МТС
Федоренко, и партийные деятели - Алешка Волков, Денис Кудлатый и Волков
Жорка, и с настоящим большевистским характером, по-прежнему чуткий Марк
Шейнгауз, и многие, многие другие.
откликается Антон, где-то потерялись бурно жизнерадостный Лапоть, хороший
сапожник Гуд и великий конструктор Таранец. Я не печалюсь об этом и не
упрекаю этих пацанов в забывчивости. Жизнь наша слишком заполнена, а
капризные чувства отцов и педагогов не всегда нужно помнить. Да и
"технически" не соберешь всех. Сколько по горьковской только колонии
прошло хлопцев и девчат, не названных здесь, но таких же живых, таких же
знакомых и таких же друзей. После смерти горьковского коллектива прошло
семь лет, и все они заполнены тем же неугомонным прибоем ребячьих рядов,
их борьбой, поражениями и победами, и блеском знакомых глаз, и игрой
знакомых улыбок.
Березин Федор
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Майер Стефани
Мороз Александра